Нина Сасовец - Ожерелье из янтаря (СИ)

Айгир… Что ты здесь делаешь? Почему ты не дома? — за спиной Айгира стоял Дараман.

Нет у меня больше дома…

Почему?

Найрани ушла… Как она могла? Неужели я был ей настолько неприятен? Как она могла смотреть мне в глаза, отвечать на мои ласки, и предать?

Она твоя женщина, Айгир. Вот и ответь себе сам, могла ли твоя женщина предать тебя? Если ты решишь искать ее, любой из охотников клана поможет тебе в этом, если потребуется. Мы с тобой. Мы едины, — Дараман легко сжал плечо Айгира. Айгир вызвал ящера и взмыл в небо. В ушах стояли слова Дарамана: «Могла ли твоя женщина предать тебя?». Айгир не понимал. Не мог разобраться. Эмоции рвали душу на части. Айгир спрятался в горах. В пещере над водопадом Тай Куру. Спрятался от сочувствующих взглядов друзей, от любопытства соплеменников. Здесь, в этой комнате все еще ощущались остатки их с Найрани совместных эмоций и их объединенная энергия. Счастье, теплота, нежность, жгучее желание, страсть смешались в этом коктейле. Айгир вдохнул это ощущение, эти воспоминания. Они ранили и будоражили одновременно. Здесь в этой пещере присутствие Найрани в его жизни и отсутствие ее ощущались одинаково остро. Айгир просидел в пещере две ночи. За это время он передумал множество мыслей. Что ему делать дальше? Полететь за ней? Умолять ее вернуться? Добиваться ее любви? Но она просила не искать ее. Он и так причинил ей много зла. Он сломал ее жизнь, разрушил ее мечты, лишил ее дома и родных людей. Может ли он сейчас явиться к ней и требовать что-то? И как ему дальше жить без нее? Он не представлял. «Ты еще найдешь свою любовь и свою судьбу…» Он уже нашел свою любовь. И другой у него не будет. Но все же, путешествие в горах полно опасностей. Будет правильным догнать ее в пути и проводить до родной деревни. А потом отпустить. А дальше что? Дальше ничего… Посвятить жизнь счастью Яры… В конце концов он решил, что отыщет Найрани. Пусть она скажет ему в лицо то, что написала в письме. Не верил он, что ее чувства к нему были ненастоящими. Он же чувствовал ее отклик, ее энергетику, ее желание, ее любовь. Айгир полетел обратно в деревню. В деревне царило необычное оживление. Оказывается, кто-то уже распихал купленные Айгиром припасы по его шкафам и кладовым. Люди суетились и говорили что-то про гостя. Какого еще гостя? Какие вообще могут быть гости у клана?

Ты что? Идиот? Как можно было поверить, что она могла такое написать!!!

Айгир не мог понять, что это за высокий мужчина с проседью в волосах кричит на него, размахивая у него перед носом какой-то тетрадкой. Незнакомец заполнил своей энергетикой с легкой примесью магии весь домик Айгира.

Вот смотри, болван! Ну, какой болван! Вот ее записи! Ее рукой написаны! А эта записка вообще непонятно откуда взялась!

Простите, Вы вообще кто? — Айгир пытался понять, что вообще происходит. Яра вжалась в угол. Ула подала голос возле печи.

Это ее отец!

Чей!

Отец Найрани! Дараман пригласил его в Ару-Кечи.

Айгир рассматривал стоящего перед ним мужчину. А ведь, похожи они чем-то. Такая же кожа с карамельным оттенком, каштановые блестящие волосы, только у мужчины они с легкой проседью на висках. Мужчина высокий, худощавого телосложения.

Да, я ее отец. Меня зовут Кириан. А теперь, потрудись объяснить, зятек, где моя дочь?!! — Кириан швырнул на стол тетрадку. Айгир пододвинул ее к себе и всмотрелся в исписанные аккуратным почерком странички. И чем больше он смотрел, тем яснее видел разницу.

Это тетрадь ее кулинарных рецептов. Она вела ее с двенадцати лет.

Почерк в тетради был совершенно не похож на почерк из письма. Буквы в тетради были округлые, в то время, как письмо было написано забористым размашистым почерком. Выходит, что письмо писала не Найрани! А это значит, что она попала в беду!

Вы обыскивали дом, когда она пропала? — спросил Кириан у женщин.

Да. Мы нашли это письмо и проверили их комнату. Обнаружили, что пропали некоторые вещи Найрани.

Есть ли в вашей деревне хорошие следопыты или поисковики?

Есть! Идемте к Дараману! Он поможет, — Яра вскочила и бросилась к двери, стала натягивать свои сапоги и вдруг замерла. — А вот и еще одно доказательство, что Найрани не сама ушла.

Все подошли к Яре, которая показывала пальцем куда-то в угол возле выхода.

Ее сапоги! Они стоят здесь! Не могла же она уйти по снегу босиком!

Найрани запаниковала, когда Вегран объявил, чтоб охранники искали домик повитухи в большой деревне, к которой они подъезжали. Найрани помнила угрозу Веграна о том, что он не даст родиться отродью Желтоглазых. И Найрани знала, зачем нужны повитухи. Ее просветили старшие женщины в Игрисе перед ее неудавшимся девичником. Но Найрани не верила до конца, что Вегран способен на это. Угрожать расправой ее отцу, украсть ее и удерживать силой — это одно. А причинить зло невинной душе, еще даже не рожденной на свет, — это совсем другое. А вот сейчас, когда охранники бросились в рассыпную по деревне, Найрани по-настоящему испугалась. Собственно, почему Вегран должен пожалеть ее ребенка, который будет огромной помехой в его честолюбивых планах? Вряд ли Вегран пожелает усыновить желтоглазого младенца. О Боги, нужно срочно что-то придумать! Найрани стиснула в кулаке нить янтаря. «Айгир, любимый, ну где же ты?!! Ты нам так нужен». Боги, как же страшно! Когда на деревню опустились серые сумерки, охранники вернулись.

Нашли! Нашли! Сюда! — послышались окрики охранников. Повозка свернула вправо на какую-то улицу, мощеную булыжником. Звонко цокали по камням лошадиные копыта, рождая эхо в перепуганном сердце. Повозка свернула снова на этот раз налево и проехав немного остановилось.

Тащите ее! — отдал приказ Вегран. Дверь повозки распахнулась и три пары рук потянулись к Найрани. Она завизжала, отпинываясь и посылая беспорядочные магические удары. Барьер поглощал их, как горячие пирожки. Ее вытащили из повозки за ноги. Мелифор тут же создал вокруг нее новый барьер. Тело как-будто сдавили тиски. Барьер высасывал магию, поглощал силы. Один из охранников вытянул ее руку, спрятанную в карман и державшуюся за ожерелье.

Надо же, какая побрякушка! Откуда? Отдай это мне, — Вегран попытался разжать пальцы Найрани, но она ухватилась за ожерелье мертвой хваткой. Вегран рванул ожерелье из ее руки. Нити ожерелья лопнули. Камни раскатились по двору как золотистые капли слез.

Нет! — кричала Найрани. Два охранника схватили ее за руки и потащили к домику. Она билась, повисала на руках охранников всем своим весом, делала рывки. Босые ноги оставляли на припорошенной снегом дорожке из гравия, неровные росчерки следов. Найрани кричала, просила, умоляла, грозила, но все без толку. Дверь открылась и на крылечко вышла старуха. Дверной проем, светящийся белесым светом неумолимо приближался. Старуха отошла, чтоб уступить дорогу входящим. Паника и ужас Найрани достигли апогея. В животе зародился уже знакомый ей магический сгусток. Он затопил все ее существо, затем сжался в точку и взорвался. Барьер поглотил и этот всплеск, превратив мощную ударную волну в простой «пшик». Охранники втащили Найрани в комнату, посреди которой стоял стол, накрытый белой простыней.