Марина Андреева - Селена (СИ)

Что это было? Я? Во дворец? Какой ещё дворец? Зачем? Неужели меня герцог нашёл? Может у него быть в столице дворец? Почему бы и нет… Но… почему эту новость принёс именно Дортанс?

Ничего не понимая, стою, не в силах оторвать взгляда от закрывшейся за его спиной двери. И да, непроизвольно прижимаю к груди, хранящий тепло его тела, конвертик.

— Ну, ты где?! — воскликнула ворвавшаяся в комнату Милания. — Ой! А что это? — вырвав из моих рук письмо, она вмиг очутилась на своей кровати, с явным намерением его вскрыть.

— Тебе не говорили, что чужие письма читать нехорошо? — ещё не до конца придя в себя, поинтересовалась я, и с опозданием осознала, что прозвучало это грубо.

— Хочешь, чтобы я обиделась? Не дождёшься! — став немного серьёзнее, произнесла подруга. — На кого-то другого — легко! Но, не на тебя. И тем более не сейчас, когда у меня в руках письмо от графа Дортанса!

— Оно не от него, — признаюсь.

Если это нечто настолько расстроило графа, то у меня совсем нет желания узнавать, что же там внутри. Понимаю — придётся. Не зря же он упомянул о том, что это предложение, от которого не отказываются. Прочту, но не сейчас… Не тогда, когда так свежи воспоминания о нашей встрече.

— Ну так открывай же! Иначе, я сделаю это — сама! — не унимается Милания.

— Мы кажется собирались поесть? — произношу, в надежде оттянуть неизбежное. — Столовая может закрыться, а письмо никуда не денется, — говорю.

— Ну ладно, — на удивление покладисто соглашается подруга. — Но как только вернёмся, ты дашь мне его прочитать! Ладно?

— Как хочешь, — пожала плечами я.

В столовую, вопреки обыкновению, шли молча. Милания нет — нет да порывалась, что-то сказать, но каждый раз так и не решалась. А я вспоминала все мельчайшие подробности столь недолгого визита графа. Охватившее меня странное чувство во время его разговора с Миланией. И резкая смена настроения, когда он вошёл в комнату. В памяти отложилось каждое его движение: поворот головы, шаг, жест, выражение лица… Его странный взгляд, от которого у меня ноги едва не подогнулись. То, как сверкнули его глаза, когда он пояснял необходимость принять приглашение… Мне кажется… Нет… Но… А всё же… Вдруг я ему не безразлична?

Народу в столовой в столь поздний час было немного, однако спокойно поесть нам не удалось. Невесть откуда появились девицы из общества «Лемборнских дев». Совершенно не интересуясь нашим мнением, они подсели за наш столик и начали расписывать немалочисленные плюсы вступления в их ряды. Собственно, я уже решила, что соглашусь, но смотря на этих нахалок, из принципа решила поломаться.

— Графиня, вы не представляете насколько это престижно! — воскликнула одна из девиц.

— Возможно, — сдержанно улыбаюсь, вместо того, чтобы прыгать от вполне ожидаемого, в данной ситуации, восторга.

И моя холодность небезосновательна. Раздражает их высокомерие, они без умолку расхваливают всевозможные положительные стороны вступления, и порой начинают такую чушь нести, что впору рассмеяться. Но я сдерживаюсь, однако стоит с чем-либо не согласиться, отмахиваются с таким видом, будто, говорят: «Что с этой дурочкой разговаривать?» А сами-то что из себя представляют? Да, они вначале представились, но то ли близняшками являются, то ли… В общем, все четверо по непонятным причинам очень похожи друг на друга: схожий фасон и оттенок платьев, тёмные, почти чёрные, прямые как пакля, волосы, собраны в однотипные причёски, скрывающие от глаз такие характерные особенности, как форма краевой линии роста волос, одинаковый макияж… Вернее, не так. Макияж схож в оттенках, но чем дольше рассматриваешь собеседниц, тем очевиднее становится, что косметика использована не столько для выделения индивидуальных достоинств, сколько для подгона под некий шаблон. У них что тут мода такая? Так я вообще краситься не люблю, и становиться как все — точно не собираюсь.

И ещё это название «Лемборнские девы». Если бы в него входили исключительно уроженки столицы, тогда и вопросов бы не возникло, но глядя на этих девиц, сразу становится понятно, что, прибыли они откуда-то совсем уж издалека. Впору бы «Элансийскими девами» называться, было бы честнее.

— Зато каждый, сразу видит, что мы члены общества! — бодро вставила одна из девиц.

— В смысле видит? — переспросила Милания, чем немало меня удивила, неужели она ничего так и не заметила?

— Ну — у-у… — протянула одна из собеседниц. — У нас имеется своеобразный стиль одежды, цветовая гамма нарядов расписана по дням недели. Это же касается и…

— А ещё цвета волос, причёсок и макияжа, — закончила я за неё.

— Хотите сказать, что нежелание изменить цвет волос, может оказаться препятствием? — воззрилась на меня одна из девиц, а я так и не поняла, что она имела ввиду, поэтому уточнила:

— То есть, если я не перекрашусь в тёмный, то не смогу стать одной из вас?

Милания, при этих словах, непроизвольно коснулась своих шикарных огненных локонов и покосилась на мои белоснежные.

— Но, это же как эмблема, как… — начала распинаться одна из девиц.

— Это? — я не выдержала весьма красноречиво окинула взглядом их внешний вид. — Простите, но мне бы не понравилось, если бы рядом появился кто-то один похожий на меня. И уж тем более, я ни за что бы не стала становиться как все. Поэтому… — я бросила извиняющийся взгляд на подругу, — поэтому, если моя внешность, такая какая есть — помеха, значит, не судьба. И прошу нас извинить, у нас дела ещё есть, — уже вставая, произнесла я, и с облегчением заметила, что Милания поднимается следом за мной.

Из столовой выходили под не то чтобы недобрыми, скорее, шокированными взглядами не только девиц из общества «Лемборнских дев», но и ставших случайными свидетелями студентов. Нет, конечно же, то, о чём мы говорили никто услышать не мог, но даже и без этого, со стороны не сложно было догадаться, что мы с Миланией посмели бросить вызов девицам из элитного женского общества.

— Наверное, теперь нас не примут, — уже выйдя на улицу, вздохнула подруга. — Но ты не подумай, я тебя не виню. Если у них пунктик относительно внешности, то я тоже с этим совершенно не согласна, — выпалила она, и тут же словно вспомнив о чём-то, схватила меня за руку и потащила к входу в здание нашего общежития.

Всю недолгую дорогу, я прокручивала в памяти состоявшийся в столовой разговор. Полбеды, если нас просто не примут, хуже если зачислят в стан врагов. Думаю, если они имеют здесь статус неприкосновенности, то в их арсенале найдётся немало способов отплатить за несговорчивость.

Стоило войти в нашу комнату, и взгляду предстала не самая приятная картина: на кровати Милании, сидит злющая как фурия Адриана и комкает в руках доставленный графом конверт. Меня аж передёрнуло. На душе тошно стало от вида того, как её вечно холодные, словно лёд, пальцы, касаются листка бумаги, который ещё полчаса назад держал за пазухой Дортанс.