Морин Чайлд - Шторм надежды

— Я думаю, что получаю больше удовольствия от жизни с Биллом, чем штатские жены, просто потому, что знаю риск. Поэтому я более решительна в удовольствиях, пока они у меня есть.

— Это хорошая позиция, — сказала Карен.

— Ее не слишком трудно развить, — объяснила Джоан. — Если хочешь этого по-настоящему.

— Может быть, — прошептала Карен, не сводя глаз с Сэма.

— Не хотелось бы обманывать вас, — сказала Джоан. — Иногда это непросто. Жена морского пехотинца должна быть независимой. Сильной.

Готовой быть и матерью и отцом на месяцы.

Она должна следить за домом и временами быть готовой пересечь всю страну в одиночку.

Карен кивнула. Все это не пугало ее. С этим она могла смириться. Но страх потерять Сэма доводил ее до дрожи в коленях.

— Я видела достаточно браков военных, которые распались, — сказала Джоан спокойно. Большинство — из-за обычных причин, по которым умирают браки. Но многие из них разладились из-за того, что жены не могли вынести одиночество. Профессиональному морскому пехотинцу.., нужна не женщина рядом — ему нужен партнер. Равный. Если вы неспособны на это, — она замолчала и ждала, пока Карен посмотрит ей в глаза, — оставайтесь друзьями.

Любая мелочь может нанести вам глубокую душевную рану.

Карен кивнула еще раз и проглотила тугой комок в горле.

— А если я способна на это?

Джоан улыбнулась ей широко и искренне:

— Если способны.., это лучшая жизнь, на которую вы можете надеяться.

Сэм слушал, как Билл рассказывал ему о том, что мог бы построить гараж, если ему немного помогут. Но не это занимало его внимание. Его больше интересовало, о чем говорят Джоан с Карен в доме. Он видел, как они мелькают в окнах, переходя из комнаты в комнату.

Они непринужденно болтали, как будто были давно знакомы. Ему только хотелось знать, о чем, черт побери, они говорят.

Те, кто хорошо знали Сэма, могли догадаться о его мыслях по лицу.

— Ты слушаешь, пехота? — спросил Билл.

— А? — Сэм посмотрел на него. — Да-да, конечно.

Тот засмеялся:

— Я вижу.

— Эй, — позвала Джоан из открытой двери. Мы готовы ехать, если вы закончили копаться в этой грязи.

— Копаться? — возразил Билл. — Я изучаю участок.

— Да, — со смехом согласилась его жена, все следы твоего изучения — на твоем лице и рубашке.

Билл усмехнулся и, отряхнувшись, направился к дому. Сэм последовал за ним, и, как только он вошел в двери, его взгляд устремился на Карен. Он пытался читать в ее глазах, увидеть, о чем она думает, что чувствует, но было похоже, что она ожидала этого и тщательно скрывала свои эмоции.

Наверное, это плохой знак.

— Итак, — спросил он, остановившись перед ней, — продажа состоялась?

— Думаю, что да, — сказала она, поворачивая голову в сторону Джоан, уводящей мужа из холла к главной спальне. — Ей действительно понравилось. Сейчас они обсудят это.

Сэм тряхнул головой, не отводя от нее взгляда:

— Насколько я знаю Билла, все, чего хочет Джоан, хорошо и для него.

— Ну и замечательно, — улыбнулась Карен.

— Как ты? — спросил он, окидывая ее взглядом. Искусно уложенные светлые волосы делали ее шею еще стройнее. Небесно-голубой деловой костюм подчеркивал ее фигуру, и практичные темно-голубые туфли до смешного были милы его сердцу.

Она глянула на него через плечо:

— Хорошо. А ты?

— Занят, — сообщил он и добавил:

— Извини, что не приехал проверить крышу.

— Все нормально, — сказала она. — Джой… муж Вирджинии.., он проверил ее. Сказал, что все в порядке.

— Хорошо. Вы с Джоан, кажется, нашли общий язык.

— Она симпатичная.

— Она болтушка, — сказал Сэм.

— Действительно.

Карен пыталась проскользнуть позади него, но он остановил ее, взяв за руку. Она смотрела на него снизу вверх широко открытыми ясными глазами, и его сердце екнуло в груди.

Эти «дружеские» штучки не так уж просты, как ему казалось, когда он впервые выступил с этим безрассудным проектом. Почему он решил, что таким образом добьется своего?

Но когда Билл и Джоан вернулись в комнату, все, что Сэм мог бы сказать, замерло на его губах. Карен отошла от него с деланной улыбкой.

Ему было интересно, почувствовали те двое неожиданно возникшее в комнате напряжение или это ему только показалось.

— Мы покупаем, — сказала Джоан.

— Ну и отлично, — сказала Карен, идя навстречу Джоан. — Вернемся в офис и начнем оформлять документы.

Женщина улыбнулась ей, потом озабоченно погладила свой живот.

— Что с вами? — спросила Карен. — Вы в порядке?

— Да, — ответила та, помедлив. Улыбнулась мужу и сказала:

— Не смотри так испуганно, сержант. У нас есть еще пара недель.

— Я и не испуган.

— Правильно, — сказала она с улыбкой, направляясь в сопровождении Билла к двери.

— Билл может не показывать вида, — сказал мягко Сэм, когда пара покинула дом, — но я уверен, что он действительно боится.

Карен посмотрела на него снизу вверх:

— А тебе было бы страшно?

Он скупо улыбнулся:

— Перспектива родов в пустом доме? Чертовски страшно. — Он помолчал и вгляделся в ее глаза, прежде чем добавить:

— Каждый чего-то боится, Карен. Важно, как ты поступишь со своим страхом. Убежишь из дома и оставишь Джоан одну? Или победишь страх и примешь ребенка?

Легкая, почти незаметная улыбка тронула ее губы.

— Дай угадаю. Скорее, постараюсь победить страх…

Сэм глубоко вздохнул, надеясь, что это знак "каких-то изменений в ней.

В течение следующих нескольких недель Карен видела Джоан чаще, чем могла ожидать.

Очевидно, та решила, что пора предпринять самые решительные меры, чтобы залучить Карен в жены морского пехотинца.

Карен побывала в поселке, где останавливались многие морские пехотинцы, живущие на базе, на пару минут. Выпила кофе и перекусила с Джоан и несколькими женщинами с их детьми разного возраста. Она заезжала на базу, посетила торговый военный центр, военный продовольственный магазин и все, что еще могла Джоан показать ей.

Если честно, это дало результат. Близость семей пехотинцев показала Карен совершенно другую сторону ситуации. Почему-то она всегда думала о военном супружестве как о стоическом монашестве и представляла семейный дом тихо терпящим, тянущим ношу жертвы со спокойной решимостью.

Но эти женщины были веселы.

Карен за всю жизнь так много не смеялась, как за последние несколько дней. Она подружилась с женами морских пехотинцев и слушала о военной жизни от тех, кто ею жил. И хотя, конечно, эти женщины испытывали определенное беспокойство за мужей, оно в значительной мере затмевалось чувством гордости за то, чем они занимались. И Карен ощутила зависть.

Подъезжая к главным воротам и готовясь остановиться возле часового на вахте, она осознала, что больше всего завидовала тому, что у них есть чувство семьи. Эти женщины участвовали в чем-то, недоступном посторонним. Они принадлежали к обществу людей, посвятивших свои жизни служению своей стране. И они связаны верностью и почтением и крепчайшей связующей силой на свете — любовью.