Инесса Иванова - Встретимся до полуночи

Жаль, нет его номера телефона. Рита позвонила бы и не дрогнувшим голосом спросила любовника: «Придёшь?» Умолять бы не стала, ни к чему. Нет, так она найдёт себе нового. Без обязательств, лишь бы дарить друг другу первобытную радость, скрашивающую тоскливые вечера.

Девушка налила себе маленькую чашку растворимого кофе со сливками и, завернувшись в плед и открыв балконную дверь, уселась напротив. Свежий воздух целовал щёки, прохладными пальцами проводил по шее и норовил проникнуть под юбку, пройтись по внутренней поверхности бёдер и деликатно поглотить то, что между ними.

Это было невероятно приятное ощущение. Закрыть глаза и представить, что сидишь не одна, и сейчас сзади подойдёт и положит ладони на плечи он. Почему-то у идеального его всегда было лицо Михаила.

«Надо бы переспать с ровесником, для сравнения», — подумала Рита и тут же поняла: не хочется. Пока что точно. То ли тому виной образ отца, с которым у девушки были очень тёплые, доверительные отношения, то ли всё испортил поганец Борис, но мужчины старше притягивали её, как лампа светлячка.

И да, Рита так и не смогла отдаться двоим. Не одновременно, такое было для неё неприемлемо, параллельно, так сказать. Ведь, как говорит Маша, надо брать то, что берётся и отдавать то, что приятно отдать.

В этом и проблема. Вспоминая то, что испытывала, когда её грубо тискал незнакомец из клуба, Рита ловила себя на мысле, что представляла на его месте другого. Оттого и грубость оттолкнула. Она напомнила о Борисе.

Кофе остыло и оставляло на языке химический привкус. Рита встала, одёрнула юбку, и захлопнула балконную дверь.

Через пару дней из всех мест, куда отправлялась на собеседование Рита, стали приходить отказы со стандартной формулировкой: мало опыта. Но девушка знала, чьих это рук дело. Она ведь рассчитывала на пару из них, тем более, руководители фирм помнили её отца и обещали помочь. Однако с мёртвыми ссориться гораздо легче, чем с живыми и влиятельными.

Деньги таяли, как и надежды. Рита урезала свой рацион почти вдвое, но оставила деньги на салон красоты. Не из желания нравиться кому-то, исключительно из гордости. Пока ногти накрашены, а волосы ухожены, она спокойна. Всё не так уж плохо.

Можно попросить деньги у матери. Она звонила раз в неделю, даже как-то заехала заценить «хибарку» дочери. Поворчит и поможет, однако при этом придётся выслушивать проповеди и давать обещания, исполнять которые Рита не собиралась.

Мама снова примется за старое: подыщет дочери обеспеченного защитника. Хватит! Один раз Рита уже позволила подложить себя под «надёжного поклонника, не бросившего одинокую девушку в беде».

Значит, придётся заложить украшения. Не сейчас, неделю она протянет. Ну, пару дней точно.

Рита включила ноутбук и принялась исправлять резюме. Плохие времена — дурные возможности. Значит, не получилось из неё юриста и помощника нотариуса, придётся искать место секретаря. Но она выплывет без посторонней помощи.

Выполнив намеченное и зевнув от усталости, Рита потёрла покрасневшие от напряжения глаза и захлопнула крышку ноута. И снова, как гром с ясного неба, раздалась противная электронная трель дверного звонка.

Сон как рукой сняло. Рита летела к входной двери, боясь ошибиться. У самого порога девушка замерла и, переведя дух, встала на цыпочки, чтобы заглянуть в глазок. «И почему он расположен так высоко?» — подумала она и поймала себя на том, что медлит. А вдруг это кто-то другой?

Но, конечно, это был он. В голове пронёсся целый сонм мыслей: не открывать сразу, пусть помучается, открыть и сделать удивлённо-равнодушное лицо. Мол, чему обязана?

Рита отмела все эти глупые игры и, пожалев, что нет времени подойти к зеркалу, щёлкнула замком и открыла.

Михаил прошёл в квартиру с таким видом, словно это было обычным делом. Роль хозяина, вернувшегося с работы, очень шла ему. Рита поймала себя на мысли, что хочет, чтобы так было каждый день: Михаил возвращается, а она встречает на пороге. И тут же стряхнула видение, не имеющее ничего общего с реальностью.

Рита молча закрыла дверь и прошла следом. Девушка решила молчать до последнего, пусть сам выкручивается, объясняет и извиняется.

— У тебя есть выпить? — спросил мужчина, усевшись в её любимое кресло. Он выглядел немного усталым, но в душе Риты не нашлось к нему жалости. Пропал, так зачем вернулся? Напиться негде?

— Извини, не держу дома спиртное, — коротко бросила она, поджав губы.

Дверной косяк больно впивался в кожу плеча, но Рита не хотела менять позы. Пусть видит, что она не собирается делать вид, будто дни ожидания ничего не стоили, и в её дом можно приходить, когда захочешь. Да, они ни о чём не договаривались. И вообще друг другу никто…

— Злишься? — Михаил посмотрел чуть насмешливо и улыбнулся уголками губ. Будто говорил с подростком. — Хочешь, чтобы я ушёл?

Ох, это уже похоже на шантаж. Рита отчаянно желала, чтобы Михаил остался и не смотрел так, будто знает, что сейчас она начнёт умалять.

Девушка собралась и нашла в себе силы:

— Знаешь, не буду скрывать: хочу, чтобы остался. Но я уже была в нездоровой зависимости. Так что, извини, тебе лучше уйти.

«Что я делаю?» — пронеслось в голове, но девушка стойко отмела сомнения и прошла на кухню. Встать спиной и показывать себя тем подростком, которым и представляет её бывший любовник?

Бывший… как одно слово может окрашиваться в разные цвета? Если речь о Борисе, оно светится зелёным, цветом надежды, а если о Михаиле — тёмносерым? Таким, как отчаяние и грусть.

— Свари кофе, — спокойно попросил Михаил, словно они проснулись среди ночи и, решив больше не ложиться, намеревались провести остаток ночи за душевными разговорами. Или заняться любовью, а кофе выпить после…

— С чего ты взял, что он у меня есть? — разговор был какой-то неправильный. Неестественный. Какой к чёрту кофе?!

Рита почувствовала, что Михаил подошёл со спины. Завиток волос на шее поймал его дыхание, по спине пробежали мурашки, а руки, возившееся с туркой и молотым кофе, стали ватными.

Михаил легонько коснулся губами её шеи, и Рита рухнула в омут безрассудства. Всё было как прежде, как в первый раз, за исключением того, что они знали друг друга. Поцелуи жгли кожу, оставляя следы в душе. Ещё пара прикосновений — и она снова закроет на всё глаза. А он снова исчезнет, оставив тоску и череду чёрнобелых будней.

— Прости, я так не могу, — Рита отстранилась и отошла к холодильнику, будто тот мог спасти от этого важного разговора.

— Разве ты этого сама не хочешь? — Михаил снова сделал шаг навстречу. Только его было недостаточно.

— Хочу, — Рита облизала пересохшие губы и судорожно вздохнула. Как объяснить необъяснимое? То, что как считала девушка, и не требует объяснения. — Прости, это неправильно.