Морин Чайлд - Аромат нежданной любви

Рид не потрудился поправить риелторшу хотя при слове «жена» его на миг пробрал ледяной озноб. Пройдя по лужайке, он присоединился к Лайле, которая любовалась видом.

— Готово.

Она повернулась:

— Что?

— Я купил этот дом.

Она засмеялась и покачала головой. Ветер приподнял ее волосы и бросил ей на лицо, и Лайла смахнула прядь с глаз.

— Я и не сомневалась. Переезжаете сегодня же вечером?

Он усмехнулся:

— Нет, не хочу спешить. Следующий уик‑энд — уже скоро.

Теперь она засмеялась громче, и вышло на удивление сексуально. Рид подошел ближе и уловил ее аромат. Сегодня другой, заметил он, сейчас от нее веяло яблоком и корицей.

— Знаете, — сказала она, — мне потребовалось три месяца, чтобы найти свой дом, и еще месяц на то, чтобы взять кредит, купить дом, получить право собственности и потом въехать. Большинству людей не удалось бы провернуть все за неделю.

— Я не отношусь к большинству.

— Согласна. — Она повернулась и посмотрела на заднюю сторону дома: — Красиво.

Рид не сводил с Лайлы взгляда.

— Да.

Почувствовав, что он наблюдает за ней, Лайла бросила на него взгляд. Сам воздух, казалось, жарко шипел между ними.

— Вы о чем?

— Просто констатирую факт, — пожал плечами он.

Лайла глубоко вздохнула, между ними явно что‑то происходило, а она будто и не замечала этого.

— Рози понравится играть на этом дворе, — задумчиво произнесла она. — Я рада, что вокруг бассейна есть ограда.

— Если бы не было, — решительно отрезал он, — я бы распорядился возвести ограду до нашего переезда.

— Ага, меньше чем через неделю.

Он подмигнул:

— Конечно.

— Конечно, — кивнула она. — Нам стоит вернуться в отель и посмотреть, как там Рози.

— Она в полном порядке. Андре лично поручился за няню отеля. Похоже, она — что‑то вроде доброй бабушки, прекрасно ладит с детьми.

— Я знаю. Он мне сказал.

— Но когда дело касается ребенка, вы не доверяете никому, кроме себя.

— Я этого не говорила. Я просто ее не знаю.

— Вы не знаете и меня. — Рид изучал ее черты. Солнце и тени играли на ее лице, танцевали в ее глазах, подчеркивая мерцавшее в них беспокойство. — Так как же вы сможете уехать и оставить ее со мной?

— Честно? — Она небрежно откинула волосы назад. — Не знаю. Но у меня нет выбора. Я должна сделать то, о чем попросила меня Спринг, даже если мне это не нравится.

Рид надолго задержал на ней взгляд, на ее, синих глазах, сощурившихся от блеска солнечного света на воде. Он предпочел бы не возвращаться в отель, забыть об ожидавшей их риелторше и беседовать с Лайлой, узнавая ее все больше.

— Если бы вы не нашли письмо Спринг, вы оставили бы Роуз у себя? — Он уже знал ответ, но хотел услышать это от нее.

— Да, — твердо произнесла она. — Я удочерила бы ее. Сделала бы все, чтобы она осталась со мной. Я люблю ее, словно она — моя дочь.

— Я заметил. — Рид улыбнулся Лайле. — Это впечатляет — отказаться от своих желаний, чтобы исполнить волю Спринг.

— Я не пытаюсь произвести на вас впечатление.

— Еще одна причина, почему я впечатлен, — признал он. — Так расскажите же мне, как вы с моей сестрой стали такими близкими подругами?

Лайла следила взглядом за несущимися по небу облаками. Ее губы невольно изогнулись в улыбке. Потом она тихо произнесла:

— Спринг пришла в мой магазин в поисках работы.

С трудом осознавая, что у его сестры была работа, Рид усмехнулся:

— Первый и единственный известный мне раз Спринг работала в кинотеатре летом, когда ей было шестнадцать. — Он улыбнулся собственным воспоминаниям. — Мой отец говорил что‑то о том, что она не способна к труду и умеет лишь тратить его деньги.

— Мило, — пробормотала Лайла.

— Да, он умеет подбодрить. Как бы то ни было, Спринг решила доказать нашему отцу, что может заработать сама. Она любила кино и думала, что будет здорово первой увидеть все новинки. А в придачу еще и заставить отца взять свои слова обратно. — Он вздохнул. — Но Спринг работала за прилавком, продавая сладости, и у нее не оставалось времени смотреть кино. К тому же она ненавидела свою уродливую униформу. Она не продержалась там и месяца.

— Люди меняются, — тихо заметила Лайла.

— Я такого еще не видел, — парировал Рид.

— Спринг изменилась. — Лайла положила руки поверх доходящей до груди стены, которой был обнесен участок, устроила на них подбородок и взглянула на океан, переносясь в прошлое. — Ее муж только что бросил ее. Она была беременна и одинока, — Лайла метнула на него взгляд, — по крайней мере, я так думала. Ей требовалась работа, и она была готова делать все, что требуется.

Рид нахмурился:

— Что у вас за магазин?

— Он называется «Букет Лайлы». Я продаю мыло и свечи ручной работы.

Значит, поэтому к ней так и льнули разные ароматы?

— И что Спринг делала в вашем магазине?

— Все, — улыбнулась Лайла. — Клянусь, взяв ее на работу, я приняла лучшее в жизни решение! Спринг прекрасно ладила с клиентами. Всегда знала, чего они хотят, и помогала им найти это. Она заботилась о запасе продукции, отслеживала, что продавалось, а что — нет. Она была настоящим чудом! Вскоре я сделала ее менеджером, и у меня появилось больше времени на работу в мастерской, чтобы делать мыло и свечи.

Казалось, она описывает незнакомого человека. Спринг — менеджер? Рид пытался представить это, но тщетно. Его младшая сестра была не из тех, кто целиком отдается делу, — или, по крайней мере, он так думал. Но, похоже, он совсем не знал ее как зрелого взрослого человека. А теперь и не узнает.

— Над магазином есть маленькая квартира, — продолжала Лайла. — Я жила там сама, пока не купила дом. Спринг и Роуз въехали туда, и это тоже обернулось удачей. Ребенок очаровывал каждого клиента, а Спринг не беспокоилась о том, что оставляет дочь на какую‑то няню. Все шло прекрасно до… — Ее глаза потемнели от горя.

Сердце Рида больно кольнуло. Он больше не хотел думать о смерти сестры, да и Лайле было тяжело говорить об этом. Он поспешил перевести разговор в другое русло:

— Похоже, она была счастлива.

Лайла подняла на него глаза и грустно улыбнулась:

— Да. Она любила наш городок и была его частью. У нее было много друзей.

Рид попытался представить это. Его сестра, родившаяся в Лондоне, выросшая там же и в Нью‑Йорке. Она училась в лучшей школе‑интернате и тусовалась с детьми рок‑звезд и принцев. Так трудно было представить ее счастливой в квартирке над магазином в каком‑то городишке…

— Где вы живете? Ваш магазин? Ваш городок? Вы не сказали.

— Точно, не сказала. Это Пайн‑Лейк, Юта. Примерно в часе езды к северу от Солт‑Лейк‑Сити, в горах Уосач.

Рид покачал головой и снова усмехнулся:

— Простите. Просто трудно представить Спринг в горах. Ей всегда больше нравились пляжи.