Мейси Ейтс - Желая страстного возмездия

- Ладно.

- Тебя продолжает все устраивать?

Она сжала зубы и с удивительной для себя смелостью приняла решение положить руку на его бедро. Твердое, горячее. Рука Фейв скользнула выше. Большой. Как можно быть таким большим… Ее недоумение только показывало, насколько она неискушенная в этой теме. Может, это средний размер, откуда ей знать. Просто гораздо больше, чем она представляла.

И всей этой величиной он войдет внутрь ее. Ее интимные мышцы сжались, но от возбуждения, не страха. Может быть, под влиянием многолетнего ожидания потери девственности. Она готова.

Леви с шумом выдохнул и, остановив пикап у обочины, отстегнул ремни безопасности и посадил ее к себе на колени. Он продолжил целовать ее, как в баре, - сильно, резко, страстно. Голова Фейв кружилась, все тело горело. Быстро и безжалостно Леви стянул с нее футболку, умело расстегнул бюстгальтер. Она даже не беспокоилась об этом, у нее не было времени переживать или думать. Он трогал ее оголенную грудь, исследовал, тискал соски, добавляя возбуждения.

Фейв с готовностью отдавала ему контроль и была согласна зайти так далеко, как захочет он. Она привыкла контролировать все сама и всегда знала, что делает. Контроль - поле, на котором она привыкла играть и каждая дорожка была ей известна и знакома. Сейчас она оказалась новичком, и это было так странно; удивительное чувство, которое наверняка было бы не таким сильным рядом с мужчиной с меньшим опытом. С ее плеч словно свалилась огромная тяжесть - ответственность за все эти восхитительные ощущения в ее теле легла полностью на него. Он пробуждал желание, и он же его удовлетворял. Но вместе с тем глубокая, бесконечная боль нарастала между ног, и ей хотелось… ей было нужно… она не знала. Зато знал он. О да, точно знал.

Леви поцеловал ее в шею и спустился ниже, прикусив сосок. Это было так эротично, так возбуждающе, что она инстинктивно изогнулась под его прикосновениями, когда Леви переключился на другую грудь. Он удовлетворял те ее фантазии, о которых она даже не догадывалась.

Он стянул рубашку и прижал Фейв к своей мускулистой и волосатой груди, прежде чем положить на спину. Каким‑то образом он умудрился параллельно стянуть с нее джинсы и трусики - удивительно быстро для замкнутого пространства пикапа. С такой же скоростью он расправился со своим кожаным ремнем и молнией на джинсах. Фейв вздрогнула, почувствовав его руку между бедрами; пальцы Леви скользнули в интимную зону и теперь двигались там, создавая напряжение, которого она не могла вынести.

- Позже я позабочусь о том, чтобы ты получила большее наслаждение, обещаю.

Фейв не понимала, о чем речь, и, даже услышав треск пакетика, лишь смутно осознала, что сейчас произойдет. Леви поцеловал ее, и последние мысли покинули ее голову - до момента, когда он вошел в нее и начал жестко и сильно пульсировать внутри ее, пока в ней не начало нарастать такое яростное жгучее ощущение, что удовольствие отошло на задний план. Она всхлипнула и вцепилась ногтями в его плечи, пытаясь выплеснуть боль, носившуюся внутри, словно шторм.

- Фейв…

На мгновение она замерла.

- Не говори ничего.

- Прости. - Он со стоном вошел еще глубже. - Насколько же ты хороша.

Это признание что‑то сотворило с ней, возродило к жизни то, что лежало глубже боли. Страха. Самое страшное закончилось. Осталось позади. А боль утихала.

- Не останавливайся. - Она обняла его за шею, словно пытаясь удержать.

Такое странное ощущение. Чужое тело внутри. Как получилось, что она даже не осознавала этого? Что это будет настолько интимно?

В университете все говорили о сексе. Каково это, что кому понравилось, а что нет; ну и бесконечные дискуссии о том, когда, почему и с кем. Но никто никогда не говорил, что секс - это как будто кто‑то овладел не просто твоим телом, но всей твоей душой. Никто не говорил, что ты будешь одновременно хотеть убежать куда‑то далеко и прижаться ближе.

Никто не говорил, что это будет так больно и так восхитительно, что между вами установится связь и будет крепнуть с каждым движением его бедер. Фейв попробовала двигаться - и ей понравилось так, что она стала подаваться навстречу в такт каждому его движению. Фейв продолжала это делать, пока ее тело не стало скользким от пота - его или собственного, было не понять. Пока снова не вернулось острое чувство желания, как когда он впервые поцеловал ее. Пока она не почувствовала, что может умереть, если не получит больше. Пока ей не перестало хотеться сбежать. Леви зарычал, двигаясь в едином с ней ритме, и, последний раз толкнувшись к ней, замер. Фейв ощутила, как оргазм окутывает ее и погружает в свои волны, она тонула в удовольствии. В нем. Под взглядом Леви она внезапно почувствовала себя маленькой и хрупкой. Вся решимость разлетелась на клочки и, к ужасу Фейв, по ее щеке скользнула слеза.

Она плакала. Боже, эта женщина плакала. Нет, о Боге сейчас точно думать не стоит, к происходящему он не имеет никакого отношения. Они в аду, а он - избранник дьявола, никак иначе. Он не только повел себя как настоящее чудовище и взял ее прямо в пикапе, так еще и не остановился перед ее девственностью. А такая возможность была. Почувствовав сопротивление и увидев на ее лице болезненную гримасу, он замедлился лишь на секунду. Потому что она была красива. И он хотел ее. А еще она была нежна и соблазнительна, настоящее удовольствие. Все, чего он был лишен пять лет, даже дольше. И, скользнув в ее напряженное тело, он ощутил настоящее освобождение и вместе с тем - ужас.

- Проклятые небеса. - Он выпрямился и натянул джинсы обратно, выбросив в окно презерватив. Какая разница, что с ним там потом будет.

- Что? - Фейв крепко обнимала себя дрожащими руками, словно пыталась от него защититься. Слишком поздно, этого недостаточно.

- Ты сама знаешь.

- Нет. - Она забилась в угол, ее бледная кожа сияла в лунном свете. - Не знаю… я думала, тебе было хорошо.

- Ты не сказала, что ты девственница. - Обвинительный тон в голосе был не слишком уместен, потому что он и сам мог догадаться. Черт возьми, конечно, мог. Просто не дал себе труда задуматься хоть на секунду. Нет, если совсем честно, он пытался. Пытался не вестись на ее невинность, чарующую неопытность. Искал кого‑то более похожего на него, с темнотой и дикостью внутри. Но его тело сопротивлялось этим попыткам, потому что внутри его жила разрушительная сила. Та, что стремилась поглотить все хорошее и очаровательное рядом с собой. Разве поначалу Алиса не была очаровательной? Не превратилась ли она во что‑то совершенно противоположное, пока они жили вместе? Как можно игнорировать тот факт, что он оказывался в центре покореженных судеб? Он. Единственное, что он не мог выкинуть из уравнения, если только не выкинуть себя из этого мира.