Джоанна Рок - Курортная прелюдия к браку

— Меня обманул мужчина, с которым я хотела связать свою жизнь, поэтому я могу себе представить, какую сильную боль они обе испытали по его вине.

— Я никогда не смогу его простить, — сказал Джегер. — Я прилетел сюда на встречу со своим дедушкой, потому что для тебя важно, чтобы наш ребенок знал своих родственников.

В глубине души Джегер понимал, что Малкольм не виноват в том, как Лайам обошелся с Одри, но ему казалось, что, впустив в свою жизнь Малкольма и сводных братьев, он предаст свою мать.

— Да, для меня это важно. — Делия положила ладонь на его руку. — Но, может, если ты снова встретишься с Лайамом, ты передумаешь.

— Это невозможно. — Джегер был абсолютно уверен в том, что больше никогда не захочет иметь ничего общего со своим отцом, но пожалел, что так резко возразил, поскольку Делия убрала руку. Он быстро сменил тему, чтобы пресечь дальнейшие расспросы: — Ты спрашивала меня о том, как я жил в Лос‑Алтос‑Хиллс. Когда я впервые туда попал в прошлом году, мне там очень понравилось, но после исчезновения Кэролайн и того кошмара, в который превратилась жизнь Дэймона, я вряд ли когда‑нибудь смогу снова жить на Западном побережье.

Уставившись в темноту за окном, Делия задумчиво разгладила вышивку на рукаве ночной рубашки, затем перевела взгляд на Джегера.

— Я всегда мечтала увидеть Тихий океан. Меня больше интересует вода, чем суша. Наверное, все дело в том, что я дочь рыбака, привыкшая каждый день видеть море.

— Дом Дэймона находится в горах, и из него не видно океан, но виды залива Сан‑Франциско впечатляют.

— В образе жизни Макниллов многое впечатляет, — сухо заметила она.

— Мы преуспели в финансовом отношении, но я отдал бы все ради того, чтобы снова увидеть Дэймона счастливым. Черт побери, я отдал бы все, чтобы снова его увидеть.

Взяв пустую тарелку Делии, он положил на нее фрукты, сыр и хлеб. Пока ее не мучает тошнота, ей нужно побольше есть и набираться сил. Он читал в Интернете, что у беременных на ранних сроках может пропадать аппетит из‑за токсикоза.

При виде полной тарелки она нахмурилась, но взяла малину и отправила в рот.

— Думаешь, у него есть план?

— Я думаю, что он сам отправился искать Кэролайн. Он появлялся в тех местах, где производились операции с ее кредитной картой. Я решил воспользоваться услугами сыщика, которого порекомендовал мне Кэмерон, и позвонил ему. Я уверен, что мой брат хочет найти людей, которые похитили его жену.

— Это может быть опасно? Ты можешь его остановить, пока он не наломал дров? — Делия отодвинула тарелку. Ее лицо выражало беспокойство. Вот черт. Он не хотел ее расстроить.

— Я не могу этого сделать, да и, признаться, не хочу.

Отец Кэролайн убедил полицию в том, что она ушла из дома по собственной воле, и ее не нужно искать, но ни Дэймон, ни Джегер в это не верили.

Встав с дивана, Делия подошла к окну.

— Но твой брат может попасть в серьезную беду.

Джегер тоже поднялся и встал рядом с ней.

— Какие‑то мерзавцы пришли в его дом и забрали женщину, которую он любит. Он выполнил их требование, заплатил выкуп, но они ее не вернули. Полиция не считает, что Кэролайн похитили. Что еще остается делать Дэймону? — Джегер представил себя на месте своего брата, и его охватила ярость. — Если бы кто‑нибудь причинил вред тебе, я бы перевернул небо и землю, чтобы найти этих людей. — Заключив ее в объятия, он прижал ее к себе.

— Что, если он найдет похитителей своей жены? Его могут серьезно ранить. Что, если его убьют или он отправится в тюрьму до конца…

Джегер прижал палец к ее губам:

— Мы даже представить себе не можем, сколько он уже выстрадал. Вряд ли можно придумать для него более тяжелое наказание, чем тот кошмар, в котором он живет сейчас.

Делия вздохнула, и он провел пальцем по ее щеке, шее и ключице.

— Дэймон сейчас живет как в аду. Возможно, он больше никогда не прикоснется к своей жене.

Джегер хотел утешить Делию, но, заглянув в ее светло‑карие глаза, подумал, что это ему сейчас нужна ее поддержка, ее тепло.

Ванильный аромат ее кожи манил его. Влажные после душа волосы падали ей на плечи блестящими мягкими волнами.

Не важно, кому из них сейчас нужнее этот контакт. Главное то, что он больше не может контролировать свое желание.

Он не станет торопиться и даст ей возможность уйти, если она этого захочет. Но ее голова запрокинулась, а глаза медленно закрылись, что означало согласие. Тогда он поочередно прикоснулся губами к ее векам, и ее теплое дыхание, пахнущее малиной, коснулось его щеки. Ее пальцы скользнули вверх по длинному рукаву его футболки, которую он надел после душа. Тепло ее пальцев проникло сквозь тонкую ткань и коснулось его кожи, и он понял, что их разговор окончен.

Взяв в ладони ее лицо, он подождал, пока она откроет глаза. Когда она это сделала, он прочитал в ее глазах желание. Оно было таким же сильным, как и его собственное.

Когда Делия заглянула в голубые глаза Джегера, у нее закружилась голова. Она словно начала падать в бездонную пропасть, и ничто было не в силах остановить это падение.

Если бы сейчас между ними по‑прежнему была только страсть, она, наверное, смогла бы уйти. Но сегодня Джегер открыл ей свою душу, поделился с ней сокровенными переживаниями, и это глубоко ее тронуло.

Как она может ему сопротивляться, когда все указывает на то, что он будет так же предан их ребенку, как сейчас предан своему брату?

— Поцелуй меня, — прошептала она, зная, что он ждет ее приглашения.

Джегер тут же заключил ее в объятия, крепко прижал ее к себе и накрыл ее губы своими. Она почувствовала, как сильно он возбужден, и ее захлестнула волна расплавленного огня. Ее затвердевшие соски ныли под ночной рубашкой, жаждая его ласк, сердце учащенно билось, колени дрожали.

— Делия, — простонал он, оторвавшись от ее губ. Его голубые глаза лихорадочно блестели. — Одних поцелуев мне будет недостаточно. — Его веки наполовину опустились. — Так что если ты не хочешь продолжения…

— Хочу. Я хочу тебя. — Вдохнув аромат его одеколона, она провела кончиком языка по его шее. — Очень сильно.

Джегер снова поцеловал ее в губы. Тогда она запрыгнула на него и обхватила ногами его пояс. Придерживая ее за бедра, он понес ее в свою спальню. Сквозь тонкую ткань своей ночной рубашки она чувствовала его силу и тепло.

— Я уже начала думать, что удовольствие, которое я испытала во время нашей близости, мне приснилось, — пробормотала она, обвив руками его шею.

Шторы в его спальне были задернуты, и он протянул руку к выключателю на стене, чтобы приглушить свет.

— Это был не сон, — ответил Джегер, опуская ее на середину огромной кровати. — Признаться, я часто вспоминаю ту ночь, когда закрываю глаза.