Тара Пэмми - Незабываемое примирение

Данте уехал из особняка после того, как Викрам погиб и Алиша покинула Лондон. Нил относился к Данте, как к родному сыну, но ему не хотелось жить в этом доме одному.

Много хорошего произошло в его жизни, пока он обитал в этом особняке. Именно тут у него появилась уверенность в завтрашнем дне после того, как его жизнь пошла кувырком. И все это случилось благодаря щедрости Нила.

Но с тех пор, как сюда приехала Алиша – тринадцатилетняя девочка с обидой в глазах и вызывающим недоверием к отцу, брату и Данте, – он воспринимал этот дом с ее точки зрения. Она чувствовала себя потерянной и одинокой. Нил относился к ней пренебрежительно, отталкивал от себя и нередко бывал с ней жестоким.

Нил ни разу не обнял свою дочь. Никогда не успокоил и не сказал, что рад быть с ней. А когда Алиша начала устраивать провокации, Нил попросил Данте улаживать все проблемы с ней от его имени.

Смерть жены, Шанти, сильно повлияла на Нила. Данте никогда не задумывался над тем, почему она ушла от Нила и забрала у него дочь. Данте сразу решил, что во всем виновата Шанти.

Он не забыл слова Алиши о том, что у нее после смерти матери никого не осталось.

Ее признание преследовало Данте, пока он открывал электронные ворота и входил во двор.

У нее нет хороших воспоминаний об этом месте. И все же она приехала сюда сегодня.

На этот раз Данте хотел быть рядом с Алишей. И заботиться о ней.

С трудом сдерживая волнение, он открыл дверь в ее старую спальню и обнаружил Алишу на полу. Она сидела, прислонившись к белой кровати, опустив голову и прижав колени к груди. Она включила лампу на боковом столике, и свет, отражаясь от бледно-розовых стен, создавал вокруг нее свечение, а остальная часть комнаты была в темноте. Перед Алишей стояла бутылка виски и пара бокалов. Она держала в руке материнскую фотографию в рамочке.

На полу лежали снимки Данте с Викрамом и ее фотография с отцом, на которой оба были мрачными и напряженными.

Она выглядела такой одинокой, что Данте накрыло волной нежности. Но даже она не остановила быстрый порыв желания.

На Алише был бледно-розовый топ с тонкими бретелями и шорты. При свете лампы ее кожа, шелковистая и гладкая, выглядела крайне соблазнительной. Ее волосы слегка колебались каждый раз, когда она глубоко вздыхала.

Не желая беспокоить ее, Данте оглядел комнату, в которую не входил годами. Куполообразный потолок, мебель ручной работы, дизайнерская одежда и ювелирные украшения. В материальном плане Нил обеспечивал Алишу всем.

Но он отказывался дарить ей любовь и понимание.

Внезапно в этой комнате, которую она считала золотой клеткой, Данте увидел Али такой, какой она была на самом деле.

Она скрывала беспомощность под дерзостями и сумасбродством. Именно поэтому она так старалась сберечь благотворительный фонд матери и согласилась на предложение Данте. Если он презирал любые эмоции, то она жила и дышала ими.

Посмотрев на Данте, она округлила глаза и судорожно сглотнула.

– Что ты здесь делаешь?

– Я хотел тебя увидеть.

– Хочешь убедиться, не опозорю ли я твое доброе имя, прикончив бутылку отцовского виски? Не устрою ли дикую вечеринку с кучей голых мужчин?

Когда-то эти язвительные слова привели бы Данте в ярость. Но теперь он видел уязвимость Али, которую она прятала под неповиновением. Сняв пиджак, он бросил его на кровать и присел на пол рядом с ней.

Она уставилась на его ноги, а затем ее взгляд медленно поднялся вверх. Очевидно, она не догадывалась, как влияет на Данте.

– Ты снял обувь и носки?

– Конечно. Я жил в этом доме много лет и знаю его традиции.

– Я хочу побыть одна. Теперь, когда ты убедился, что я не спровоцирую скандал, можешь уходить.

Данте расстегнул манжеты рубашки и положил руки на колени. Алиша с недоверием отслеживала каждое его движение.

– По-моему, мне надо присоединиться к празднованию. Сколько мы праздновали вместе?

– Семь или восемь раз? – Она сжимала пальцами колени. – Я ненавидела все эти праздники, знай об этом. В тот первый год я думала, что, по крайней мере, на мой день рождения отец будет моим, только моим. Но он заставил меня праздновать с тобой.

– Нил считал меня идеалом и требовал, чтобы ты относилась ко мне как к полубогу, а ты принципиально меня ненавидела.

Она то ли фыркнула, то ли хохотнула.

Данте понравился этот звук. Ему импонировало легкомыслие Алиши.

В этот момент копна ее густых волос коснулась его шеи и плеч. Данте напрягся от пронзившего его удовольствия.

– Это было не просто принципиально, Данте. Ты сам этого добился.

Он крепко сжал ее руку, чувствуя свою вину.

– Прости, что не понимал, как тебе одиноко в собственном доме из-за меня. – Увидев ее слезы, он отвернулся.

– Не вини себя во всем, – прошептала она. – Я презирала тебя, потому что ты был так близок с ним, а я использовала любую возможность, чтобы привлечь твое и его внимание.

– Твой отец был умным человеком, но не идеальным. И я этого не замечал.

Помолчав, она произнесла:

– Прости за то, что донимала тебя. За то, что сожгла твой дорогой костюм бенгальскими огнями и уничтожила важные контракты.

– А как насчет того, что ты сделала с моей девушкой: Мелиссой или Мелоди?

– Мередит, – уточнила она с ухмылкой. – Она это заслужила. Она издевалась надо мной. – Алиша отвернулась, когда он посмотрел на нее. – У меня была к тебе довольно извращенная любовь, учитывая, как сильно я тебя ненавидела.

– Я вряд ли об этом догадывался. Тебя было нелегко понять.

Ее плечи задрожали, когда она рассмеялась и закрыла лицо руками.

– Налей мне виски, – попросил он.

Дрожащими пальцами она взяла бутылку и наполнила его бокал. Взяв бокал, Данте повернулся к ней лицом. Он посмотрел на ее золотистую кожу, тонкую переносицу и соблазнительные губы.

– С днем рождения, Али! – Он поднял бокал. – Сколько тебе сегодня, восемнадцать?

– Двадцать шесть. – Она толкнула его плечом в плечо. – А тебе сколько, сто двадцать? – Он не ответил, и она чокнулась с ним бокалом. – С днем рождения, Данте!

Виски обжег горло Алиши. Чувствуя, как согревается, она сильнее осознала близость Данте.

Она не рассчитывала увидеть его здесь. Весь день у нее было дурное настроение. Ее интерес не удержала даже подготовка к благотворительной вечеринке по сбору средств для фонда. Она колесила по Лондону, а потом сидела в причудливом кафе, которое она обычно посещала, живя неподалеку в квартире с двумя девушками.

Алиша была одинока уже давно – после смерти своей матери. Последние годы ей стало легче. Она окружила себя заботливыми друзьями, занялась благотворительностью в перерывах между фотосъемками. Но возвращение в Лондон встревожило ее.