Тара Пэмми - Незабываемое примирение

Он так хотел взглянуть на ее работу, что поспешно сорвал бумагу. Увидев фото, он затаил дыхание.

На фотографии был он. Алиша сняла его до того, как он понял, что она его фотографирует.

На фото он был полусонным. Он находился между сном и бодрствованием, когда все его защитные силы были ослаблены, а на душе свободно и легко, как у маленького мальчика, любимого своими родителями.

Алиша просила его о любви. А он отверг ее и назвал избалованным ребенком.

Теперь он понимает, что не заслужил ее.

Никто не виноват, кроме него самого. У него была любовь, которой он не знал прежде, и он оттолкнул ее. Он фактически предпочел компанию своей жене.

Алиша правильно назвала его трусом. В глубине души Данте понимал, что не сможет жить без нее. Если она попросит его вырвать из груди сердце и отдать его ей, он так и сделает.

Она с самого начала поражала его своей щедростью. Она завоевала его своим признанием, и Данте обнаружил: ему ничего не остается, кроме как сказать женщине, укравшей его сердце, что он любит ее.

Никакие богатства не принесут ему счастья, если Алиши не будет рядом с ним.

Нью-Йорк в декабре напоминал сказку.

Белые снежные одеяла покрывали каждое здание, каждую улицу, куда бы ни смотрела Али.

Рождественские гирлянды сияли повсюду: на домах, небоскребах, деревьях, навесах.

Но она никогда не верила в сказки, даже в детстве. Возможно, потому, что выросла в неполной семье.

Хотя город был красивым и ярким, Али замечала разрушенные здания, дешевое жилье и нищету, которые резко контрастировали со сверкающим великолепием и богатством. Ей нравилось гулять по разным районам и фотографировать.

Временами, особенно среди типичных ньюйоркцев на Манхэттене, она вдруг замечала хорошо одетого темноволосого мужчину – обычно в дорогом костюме-тройке – и ее сердце замирало.

И все вокруг словно пропадало: и толпы людей, и шум, и запах пищи, иногда тошнотворный, и болтовня на разных языках. Она вытягивала шею, чтобы еще раз увидеть высокого незнакомца. Ее душа переполнялась надеждой, что на этот раз это будет Данте.

Ей не терпелось уехать из Нью-Йорка. Но помощник мистера Картера сообщил ей сегодня утром, что поездка откладывается на неопределенное время. Али даже не спросила его, в чем причина.

В первую неделю работы с предпринимателем-филантропом она поняла, что масштабность поездок по миру намного больше, чем она первоначально себе представляла. Логистика была ошеломляющей. Но ей предстояло решить: остаться в Нью-Йорке или вернуться в Лондон.

Рассудок говорил ей, что лучше остаться в Нью-Йорке. Подальше от Данте.

Рано или поздно она перестанет вздрагивать, думая, что видит его в толпе. И не захочет звонить ему, чтобы просто услышать его голос.

И не рванет в Лондон, умоляя Данте принять ее обратно на любых условиях.

Она не может так поступить. Нельзя постоянно идти ему на уступки.

В Лондоне ее ждут воспоминания. И она не уверена в том, что у нее хватит сил, чтобы снова уйти от Данте. Ей было достаточно сложно сделать это в первый раз. Плотнее запахнув пальто, Али посмотрела на уличный знак и вздохнула. Она наконец добралась до площади.

Она останется в Нью-Йорке еще на неделю, а потом решит, что ей делать.

Заставив себя улыбнуться, она открыла стеклянную дверь отеля.

Рождество еще не наступило, но рождественские вечеринки устраивались повсюду.

Ей хотелось увидеть людей, с которыми она проработает следующие восемнадцать месяцев. Будет полезно забыть о Данте хотя бы на пару часов.

Регистратор за стойкой отправил Алишу на двадцатый этаж.

Поскольку регистратор сразу же отвернулся, чтобы позвонить, Али не стала ничего уточнять и направилась к лифтам. Она посмотрелась в зеркало, поправила волосы, платье-свитер и черные легинсы.

И постучала в дверь номера. Ей не открыли сразу. Странно. Она уже приготовилась уйти, когда дверь распахнулась, и на пороге появился Данте.

Али опешила.

– Какого черта ты тут делаешь?

Он схватил ее за руку, втащил в номер и закрыл дверь.

Она удивленно уставилась на него. На нем был толстый свитер и темные джинсы. На его подбородке красовалась трехдневная щетина, придавая Данте угрожающий вид и скрывая его соблазнительные губы. Его глаза сверкали, а плечи напряглись.

Он был совсем не похож на того хладнокровного мужчину, с которым она рассталась. Он выглядел рассеянным, помятым и немного сломленным.

– Привет, Алиша! – Он посмотрел на ее платье-свитер, облегающее грудь, и в его глазах отразилось желание. – Ты такая привлекательная, дорогая. Я по тебе соскучился.

Она затрепетала от его слов. Но решила, что надо скорее уходить отсюда. Иначе она упадет на кровать и будет умолять его поцеловать ее в губы.

– Мне нечего тебе сказать. – На ее глазах выступили слезы. – Я забираю свои слова обратно. Я не стану просить тебя о любви. Ты не заслужил меня, Данте.

Он помрачнел и пригладил рукой волосы.

– Нет, не заслужил.

– Перестань соглашаться со мной! – воскликнула она. – Хватит говорить, что ты скучал по мне! Хватит!

– Не плачь, дорогая. Я обещал, что не обижу тебя. Я просто хочу поговорить с тобой. Дай мне полчаса, Али. А потом, если ты захочешь уйти, я не буду тебя останавливать.

– Как ты сюда попал?

– Прилетел на самолете сегодня утром.

Поставив сумку на пол, она прислонилась к кровати и провела рукой по лбу.

– Почему ты здесь? Джон сказал мне, что в этом номере соберется наша команда на рождественскую вечеринку.

– Я уговорил Джона так сказать. И отложить поездку.

Она была шокирована.

– Что? Зачем?

– Мне надо многое уладить. Например, документы…

– Документы, конечно. Что еще надо подписать? Чего еще ты хочешь от меня? Мне больше нечего тебе дать.

– Али, я знаю, что я…

– Не играй со мной!

– Я никогда не играл с тобой. Ни разу. Даже во сне.

Крепко сжав пальцами ее подбородок, он уставился ей в глаза. Он разглядывал ее как десерт после поста.

– Я сказал Джону, что хочу присоединиться к вашей команде. Но мне потребуется пара месяцев, чтобы привести дела компании в порядок. Я не могу просто… Мне надо подготовить людей и убедиться, что они справятся без меня в непредвиденных обстоятельствах. Я трижды ездил в Токио, чтобы проследить, что на производственной линии не возникнет проблем. Какой смысл быть миллиардером, если не можешь подкупить босса своей жены, чтобы он отложил поездку, а ты успел попросить у нее прощения? Мне надо было увидеться с тобой до того, как ты исчезнешь на полтора года, разбив мне сердце.

Положив руки ей на бедра, он притянул Алишу к себе, и она прижалась к нему всем телом. Данте дрожал от волнения и желания. Она поняла: он испытывает облегчение от того, что нашел ее.