Мишель Смарт - Бунт страсти на острове

Она улыбнулась, но улыбка не коснулась ее глаз.

– Ты все-таки отличный клоун.

Он выругался себе под нос.

– Я не шучу, дорогая. Я хочу, чтобы ты вышла за меня.

– И я не шучу. Если ты еще раз назовешь меня дорогая, я вылью вино тебе на голову. – Она натянуто улыбнулась и встала. – У меня нет времени на твои игры.

Он схватил ее за руку.

– Пожалуйста, сядь. Я не играю в игры. Я знаю, что все делаю неправильно, но я никогда не признавался в любви.

Она округлила глаза и резко высвободила руку. – Я думала, что из вас двоих жестокий только Хавьер.

– Он жесток, – мрачно согласился Луис. – Это последствия нашего детства. Ему приходится жить, видя образ нашего отца каждый раз, когда он смотрится в зеркало. А я вижу в зеркале образ, который мой отец ненавидел.

Она молча разглядывала его, потом осторожно села.

– И мне приходится видеть в зеркале отражение, которого не хотел видеть мой отец, – медленно сказала она.

– Я знаю. Но ты стала жизнерадостной и любящей женщиной, и это вдохновляет. Тебе следует ненавидеть весь мир, но ты его любишь. Ты нравишься людям.

– Ты тоже нравишься людям, – заметила она.

– Им нравятся мои деньги. Им нравятся мои вечеринки и подарки. Я покупаю их дружбу. – Его глаза сверкнули.

– Это неправда. Ты всегда был веселым человеком.

– Мне нравится веселиться, – признал он. – Но я говорю о настоящей дружбе. Ты и Бенджамин – единственные люди, помимо моего брата, с которыми я могу быть самим собой.

– Потому что ты знаешь нас всю свою жизнь?

– Мы выросли вместе с Бенджамином. Он знал меня до убийства моей матери, а ты тогда была просто ребенком. И я считал тебя ребенком до тех пор, пока ты не приехала в Мадрид и я не увидел, что ты стала красивой и умной женщиной. Я посмотрел на тебя совершенно другими глазами и влюбился, хотя не понимал этого. В конце нашего единственного свидания меня переполняли не знакомые мне эмоции. Потом начались проблемы с твоим братом, а ты, по правде говоря, больше не захотела меня знать. Я помнил о тебе, проходя через судебные процессы. Я не мог перестать думать о тебе. Когда ты позвонила мне и сказала, что попала в аварию в горах, я понесся к тебе как сумасшедший. И я узнал, что ты меня обманула, чтобы я не появился на гала-вечеринке, дорогая. Я был в ярости и решил мстить.

Он перевел дыхание и покачал головой:

– Хавьер говорил, что я свихнулся, настаивая на том, чтобы ты вышла за меня замуж. И теперь я понимаю, что он прав. Конечно, в то время я этого не осознавал. По правде говоря, мне все становится понятно только теперь, когда я говорю с тобой.

– Правда? – спросила она с едва заметной язвительностью. – Ты похитил и шантажировал меня из-за любви ко мне? Ты хоть представляешь, как это звучит?

Он пригладил рукой волосы.

– Разве ты не знала, что я чокнутый?

– Это все объясняет, – усмехнулась она. – Но если ты любишь меня, почему ты так жестоко расстался со мной?

– Я испугался, – просто ответил он. – Я испытывал к тебе такие чувства, какие не испытывал ни к кому. Это испугало меня. И я побоялся, что ты в меня влюбишься. Я опасался, что, полюбив меня, ты поймешь, какой я на самом деле.

– Я знаю, какой ты, – медленно произнесла она. – И всегда это знала. Даже когда я тебя ненавидела. Я стала лучше понимать тебя, когда узнала о твоих отношениях с отцом. Мы с тобой во многом похожи: два ребенка, жаждущие любви родителя, который отказался ее давать. Я влюбилась в тебя, когда мне было семнадцать лет. Я мечтала выйти за тебя замуж… А потом я выросла и узнал правду о своем зачатии. – Она глубоко вдохнула. – Но ты все это знаешь. Я доверилась тебе. Моя история известна только тебе.

– Ты все это время любила меня? – спросил он в недоумении.

– Все это время. – Она грустно улыбнулась. – Ты был рядом со мной и Бенджамином, когда мы больше всего в тебе нуждались. Ты веселил мою маму, когда она была больна и так слаба, что едва могла поднять голову. Ты приносил радость в нашу жизнь. А в тот день, когда мы ее хоронили, когда мне так требовалась поддержка, ты утешал меня и дал мне силы жить дальше. Конечно, я влюбилась в тебя. Я годами считала свою любовь к тебе юношеским увлечением. А потом я снова встретилась с тобой в Мадриде, и мои старые чувства к тебе ожили.

Когда Бенджамин рассказал мне о контракте, мое сердце разбилось. Я не понимала, как ты мог одновременно помогать нам и предавать нас. Конечно, теперь я знаю, что произошло. Моя любовь к тебе никогда не умирала, Луис. Она всегда была со мной.

Луис вздохнул.

– Хавьер знал.

– О чем ты говоришь?

– Он нарочно не предупредил твоего брата об изменении условий контракта.

– Я знаю об этом, – ответила она.

– Откуда?

Она пожала плечами:

– Бенджамин утверждал, что упомянул условия контракта, который подписывал в тот вечер, но его слова не опровергли. Вот почему он чувствовал себя преданным, как и я.

– Прости.

– Ты не отвечаешь за своего брата, – произнесла она. – А он поплатился за обман. Мне жаль, что ты стал участником этой войны.

– Не надо. Я молчал семь лет и игнорировал интуицию, которая подсказывала мне, что действия Хавьера были преднамеренными.

– На твоем месте я, наверное, поступила бы так же. – Тяжело вздохнув, она поднялась. – Он твой брат. Ты ему верен. Я это понимаю.

Когда она направилась к двери, Луис вдруг понял, что она делает, и встал. Он с такой силой оттолкнул от себя стул, что тот упал.

– Куда ты идешь? – спросил Луис.

– К такси. Я уже опаздываю.

– Ты уходишь?

Она закрыла глаза и кивнула.

– Но… – Он с трудом подбирал слова, не в силах смириться с тем, как развиваются события. Ведь он только что раскрыл Хлое свою душу.

– Я же говорила, что вызвала такси, Луис, – тихо ответила она. – Прости. Я не могу выйти за тебя замуж.

– Ты же сказала, что любишь меня, – возразил он.

– Я люблю тебя, но этого недостаточно. Неужели ты не понимаешь?

– Нет, – спокойно произнес он, очень стараясь побороть нарастающую панику. Коснувшись рукой ее затылка, он прижался лбом к ее лбу. – Я люблю тебя, ты любишь меня, что еще нужно понимать? Ты мое сердце. Последние шесть недель мне казалось, будто что-то внутри меня умерло. А как только я увидел тебя сегодня в зале, я понял, что со мной не так. Я люблю тебя больше всего на свете.

– Прости, – повторила она, отчаянно моргая, высвободилась из его руки и собралась открыть дверь. – Пожалуйста, не подходи ко мне. Мне тяжело. Ты слишком сильно меня обидел. Без тебя я жила как в аду, а ты предлагаешь мне снова все повторить. Я не могу. Я люблю тебя, но я не верю, что ты снова не разобьешь мое сердце. Прости меня.

Готовый спорить, Луис увидел ее взгляд и сомкнул губы.

Он отказался от борьбы, заметив, как сильно обижена Хлоя.