Таша Лисовская - Не снимая обручального кольца

– Что мне делать? – растерянно спросил Саша.

– Что делать? Наверное, просто отпустить меня.

– Я не смогу. Мне просто тогда незачем жить.

– К сожалению, ничем не могу помочь. – Я повернулась и пошла прочь.

– Пожалуйста, прости, в последний раз, – проговорил он мне вслед.

– Пожалуйста, приди на развод, не хочется терять время. – Я села в машину. Руки слегка дрожали. Даже не смогла тронуться с первого раза! Вот это да! Видимо, мало успокоительного я пила все это время. Все! Я это сделала. Я, наконец-то, перерезала эту пуповину. Сердце слегка ныло от тоски. Все кончено.

Заходя в квартиру Арсена, я почувствовала, как я голодна. Из кухни доносились умопомрачительные запахи. Арсен вышел мне навстречу.

– Как пообщалась со своим бывшим?

– Нормально, – я сняла туфли, прошла в ванную. Я мыла руки, рассматривая свое отражение в зеркале. Усталые морщинки вокруг глаз, бледные губы. Хороша! Я умылась холодной водой, отражение практически не изменилось. Ну и ладно! Не каждый же день быть красавицей. Арсен уже ждал меня в столовой. На столе дымилось что-то вкусное. Мы сели ужинать.

– Что на работе? – Спросил Арсен.

– Все нормально, все соскучились.

– Это приятно, – улыбнулся он. – Ты сообщила своему мужу о дате развода?

– Да.

– Как он отреагировал?

– Тяжело. Знаешь, я, наверное, заберу заявление об избиении из полиции.

Арсен изумленно вскинул брови: – Зачем?

– Это не нужно.

– Жалеешь его?

– Нет.

– Тогда, доведи начатое до конца.

Я молчала. Арсен отложил вилку, внимательно просверлил меня своими серыми глазами.

– Ты его простила?

– Нет. И не прощу. Я не заберу заявление на развод.

– Я с разводом понял, я не понимаю, почему ты жалеешь его, и готова забрать заявление из полиции.

– Я не знаю, как это объяснить, но мне кажется, что так будет правильно.

– Правильно простить мужчину, который поднял на тебя руку?

– Я не прощу его.

– Зачем тогда забирать заявление?

– Ну не могу я этого объяснить!

– Жалость, это все женская жалость!

– Нет, это великодушие сильных духом людей.

Арсен удивленно блеснул глазами: – То есть, ты не хочешь его наказывать с помощью закона, а наказываешь его своим прощением? Да ты страшный человек!

Я посмотрела на него: – Боишься?

– Я? Не-е-е-т!

– Но ты бы не хотел оказаться в такой ситуации?

– Нет, не хотел бы. – Арсен вытер губы салфеткой, встал из-за стола. Я тоже встала.

– Я помою посуду?

– Зачем? Лариса прекрасно справляется со своими обязанностями.

– Чем же мне заняться?

– Не знаю, ты не вышиваешь?

Я растерянно посмотрела на него: – Нет, я не умею вышивать.

– Влада любила вышивать, – неожиданно сказал он. Влада! Мое сердце кольнула иголка ревности. Влада! Сашка всегда меня сравнивал со своей первой женой. «Иринка грибы солила изумительно! М-м-м, ешь, и забываешь обо всем на свете!», «А какие салаты на зиму крутила!!!», «Вообще она готовила божественно!». Я не ревновала к Иринке, мы с ней были в прекрасных отношениях. Просто, у нее был один глобальный недостаток: она изменила Саше с его другом, развод не смогли предотвратить ни грибы, ни красивые нарезки, ни дочь, которой тогда было всего четыре года. На каждый выпад в адрес Иринкиной хозяйственности, я спокойно парировала: «Зато, Таня была безрукая! Даже яичницу не могла пожарить!». Сашка замолкал. Потому, что это было чистой правдой. И вот что странно: Ирка была хозяйственной и, гулящей, Танька, его вторая жена, верной и абсолютно ничего не умеющей делать. А я была верной, хорошо готовила, в моем доме был порядок, но это никто не ценил и не замечал. Короче говоря, я была и хозяйственной и верной и недооцененной. А теперь я еще и крестиком не умею вышивать! Вышивать я, конечно, умела, просто я не любила это занятие. И вязать я не люблю. А с шитьем вообще штык! Не мое все это!

– Я не умею вышивать, – повторила я.

– А что ты умеешь? – Спросил Арсен.

– Я стихи пишу, – неожиданно растерявшись, сказала я.

– В самом деле? Прочти что-нибудь!

Арсен смотрел на меня, как на инопланетянку.

– Стремные, какие-то…хотя…

– На самом деле, это было задание по психологии, нужно было сочинить рассказ, обязательно включив в него, определенные слова. А я, вот, стих сочинила.

– А слова какие?

– Лодка, сторож, шляпа, ключ, дождь, кабинет, дорога.

Арсен немного подумал, а потом сказал: – ты выполнила задание, что получила?

– Отлично. На меньшее, я была не согласна.

– Странная ты.

– Почему?

– Потому, что во всем стремишься к лучшему, а жила с каким-то ушлепком!

Я посмотрела на него. Ни капли презрения, холодная и хлесткая фраза! И правдивая. Просто зубы сводит от этой правды.

– Осуждаешь меня? – спросила я.

– Нет, вы, женщины, рождаетесь с удивительной способностью жертвовать собой. Иногда ваша жертвенность переходит все границы. Вы тратите свою жизнь на всяких ублюдков, не замечая, что она проходит мимо. Вы живете чужой жизнью, а потом, перед смертью оправдываете себя мнимыми достижениями. А жить нужно здесь и сейчас. Для себя.

Я молча слушала его, потом прошла в комнату, села в кресло с ноутбуком.

– Хочешь посидеть в интернете перед сном?

– Да, – беспечно ответила я – вдруг, научусь вышивать!

– На самом деле это не обязательно, – неожиданно тепло сказал Арсен.

– А что для тебя обязательно?

– В твоем случае, просто быть рядом со мной. Ты можешь делать все, что захочешь. Разговаривать по телефону с подругами, сидеть в социальных сетях, смотреть глупые сериалы…

– И сколько ты все это выдержишь?

– Не знаю, – он улыбнулся, – просто будь рядом, а там будет видно.

Я улыбнулась в ответ. Пожалуй, стоит сделать себе татуировку. Чтоб все знали, что я не умею притворяться, кривить душой, что я такая, как есть. Я зашла в интернет, чтоб поискать варианты надписей на латыни. Когда-то, в институте, этот мертвый язык восхитил меня. Я влюбилась в латынь с первого слова. И продолжала любить ее до сих пор. Вариантов тату было много, но я не могла найти свой. Я взяла лист бумаги, и попробовала написать любимую фразу. К сожалению, я не только не умела шить и вышивать, но и рисовать я тоже не умела. На листке появлялись буквы, которые не приносили эстетического удовольствия. Меня это злило, но, надо было что-то придумывать. Полагаться на вкус мастера я бы не хотела. В задумчивости я посмотрела на Арсена. Он увлеченно что-то печатал в компьютере. Неужели продолжает работать? Любитель брать работу на дом? Я подошла к нему, заглянув в монитор. От неожиданности, я охнула. Мой великовозрастный Арсен, играл в знаменитую компьютерную игру. Он был так увлечен, что даже не заметил, что я стою рядом. Да уж, как он там говорил: каждый мужчина мечтает быть маленьким мальчиком? Так вот, почему его не раздражают глупые сериалы! Он и сам не прочь позаниматься глупостями! Мне, вдруг, стало очень легко. Арсен такой же человек, как и все остальные. У него есть свои маленькие слабости. Да, именно, маленькие слабости. Не глобальные недостатки, а маленькие любимые игрушки. Я тихонько вернулась на место, и долго смотрела на него, обнимая ноутбук.