Таша Лисовская - Не снимая обручального кольца

– Открой мне дверь, мне нужно забрать свои вещи, – растягивая слова, проговорил он в трубку.

– Я не могу открыть тебе дверь, потому, что я не в городе.

– Открой мне дверь, мне нужно забрать свои вещи, – упрямо повторил он.

– Меня нет в городе, я буду поздно ночью.

– Я так и знал, что ты так сделаешь.

– Что я сделаю?

– Что дашь мне пинка под зад, после развода.

– А ты на что рассчитывал?

– Так и знал, что после развода ты пошлешь меня, и выкинешь из своей жизни.

– Странно, не правда ли? Мы же ведь разводились, чтоб продолжать жить долго и счастливо? – Меня уже даже не тяготил этот разговор, и не забавлял. Я просто его поддерживала и все. Даже не вдаваясь в Сашины интонации. Не особо вслушиваясь в слова.

– Какая же ты все-таки тварь, Анька! Какая же ты паскудная баба! Я тебе все сделал, все отдал, а ты мне пинка под зад! Тварь не благодарная! – Он помолчал, тяжело дыша в трубку, а потом заорал – Открой дверь, пока я ее не вынес!

– Меня нет в городе, – спокойно ответила я. – Иди к себе домой и проспись!

– Сука, открой дверь! – Саша уже не просто орал. Его голос срывался на визг. Я отключила телефон. Дети были у Наташки, поэтому я была за них спокойна. Как чувствовала, что надо их отправить к ней! Она сама предложила переночевать у нее, от ее дома до аэропорта было намного ближе. Наверное, сегодня тоже стоит переночевать у нее. Саша в таком состоянии не уйдет, а будет стучать в дверь, по окнам. Может, соседи вызовут полицию? Впрочем, нет. Они никогда не высунут свои носы из теплых квартир. Даже тогда, когда Саша избивал меня, они тихо слушали наши скандалы, а потом делали вид, что ничего не слышали. Настроение испортилось. Я представила пьяное Сашино лицо: стеклянный мутный взгляд, пена, в уголках синеватых губ, раздувающиеся от ненависти ноздри, пальцы, сжимающиеся в кулаки. Я, вдруг резко почувствовала запах дешевого алкоголя, смешанный с запахом сигарет, и какой-то закуски. Желудок, неожиданно, свело. К горлу подкатил тошнотворный комок. Я глубоко вдохнула речной московский воздух. Постепенно отпустило желудок, тошнота исчезла так же внезапно, как и появилась. Сердце и разум снова наполнились ненавистью к этому человеку. Я уже не видела ни прекрасных московских улиц, ни куполов церквей, ни счастливые лица людей. Перед глазами стояло пьяное, мерзкое Сашино лицо. Я поняла, что это никогда не закончится. Он так и будет приходить ко мне под разными предлогами, и оставаться. А потом, он снова будет пить, а я его ненавидеть и гнать прочь. Сначала он будет хорошим и работящим, заботливым и любящим. А потом, напившись, будет говорить о том, какая я тварь, и как он меня ненавидит. Наверное, нужно обменять квартиру. Только где взять почти пол миллиона, чтоб погасить долг по ипотеке? Я не хотела вмешивать в это дело ни Макара, ни, тем более, Арсена. Это была моя проблема, и решить ее я должна была сама. Гулять по Москве расхотелось. Я направилась в аэропорт.

Мой креативный и, одновременно, извращенный ум, решил, что я ни разу не была в аэропорту Домодедово, и что мне обязательно стоит его посетить. Поэтому, я попросила Ольгу заказать мне отлет именно из Домодедово. Подъезжая к аэропорту, я вспомнила, что уже улетала из него, и тогда он мне жутко не понравился. Так было и в этот раз: огромные очереди на регистрацию, тесный терминал для внутренних линий, отсутствие достаточного количества сидений для пассажиров. В зале было душно. Очень много народа. Дети, измотанные дорогой капризничали. Все кафе были забиты людьми, которые практически ничего не покупали, кроме кофе, и медленно тянули его, потому, что занимали стул. Около часа я простояла в ожидании, что освободится место, и я, наконец-то, смогу сесть. После объявления очередного рейса, мне удалось занять освободившееся кресло. В кафе, через два ряда сидений, за столиком уютно устроилась компания молодых дагестанцев. Рейс на Махачкалу задержали на несколько часов, и его пассажиры, в основном, спортсмены, сидели небольшими группами в разных кафе. Скорее всего, они летели с соревнований по борьбе. Все они были достаточно накачаны, у многих, рядом с большими спортивными сумками, стояли кубки. Некоторые из них были перевязаны после травм. Кто-то «светил» синяки на лице, и разбитые носы. Дагестанцы вели себя спокойно, и было видно, что они очень устали, и мечтали скорее оказаться дома. Я прикрыла глаза. Впервые в Москве мне хотелось домой. Неожиданно, послышался звон падающей посуды, крики, топот. Я открыла глаза. В кафе, недалеко от меня, задевая, и сбрасывая на пол посуду, упал человек. К нему сразу же сорвались те самые спортсмены, которые не спеша ужинали за соседним столиком. Я сидела и не могла пошевелиться. Кто-то крикнул: «врача!». Молодой официант сорвался в сторону медпункта. Мой внутренний голос проговорил: «Аня, ты же врач. Иди, помоги ему!». Я сидела не шелохнувшись. Не потому, что боялась потерять свое место, занятое после долгого ожидания, а потому, что поняла, что не знаю, что делать. Еще в институте, я ждала, когда же у нас начнется курс по оказанию первой медицинской помощи. Мой самый большой страх преследовал меня с первого дня, как я села за руль. Каждый раз на трассе, видя искореженные машины, я думала, с холодеющим ужасом в груди, что, если при мне случится ДТП, я не смогу помочь. На занятиях по первой медицинской помощи, я была лучшей. Я знала наизусть все симптомы экстренных состояний, я прекрасно выполняла сердечно-легочную реанимацию на фантомах. И тут, при мне, человеку становится плохо. А я, врач, сижу в стороне, и жду, когда же придет помощь! Если у него резко упало давление, нужно поднять ноги чуть выше положения головы, чтоб обеспечить приток крови к голове. А если, у него сосудистый спазм, ноги поднимать нельзя. Как понять, от чего он потерял сознание? Подошли врачи. Молодого парня, лет двадцати пяти, погрузили на носилки, перевезли в медпункт. А я все сидела в непонятном состоянии. И тут до меня дошло: я не поборола свой страх. Я его не победила. Страх, что я не смогу оказать помощь, снова глубоко и уверенно сидел во мне. Уже сидя в самолете, я вспомнила, что в телефоне у меня закачан справочник по оказанию первой медицинской помощи. Я листала страницы, и в голове строился алгоритм, по которому, наверное, действовали дагестанцы. Они-то не растерялись! У них это, наверное, случается часто. Какой же я хреновый врач! В подавленном настроении я приехала к Наташке. Сварив себе кофе, я позвонила Арсену. С компьютерного экрана на меня смотрел мужчина, от вида которого, у меня сжималось сердце, и сладостная нега разливалась по всему телу.

– Знакомый антураж, – улыбаясь, сказал Арсен.

– Я у Наташи. – Улыбаясь, ответила я.

– На том же диванчике?