Ольга Олие - Пари [СИ]

Арсений с отвисшей челюстью только и смог, что согласно кивнуть. Ника стояла в стороне и о чем-то думала, после моей тирады она только хихикнула, на миг отвлекшись от своих мыслей, но потом, вдруг встрепенувшись, быстро попрощалась с нами, сказав, что у нее куча дел, не требующая отлагательств, и испарилась.

— Точно что-то задумала, — прошептал Арсений, глядя ей вслед. — Интересно, что именно? Фантазия у подруги бурная, не удивлюсь, если она снова помчалась заниматься сводничеством, это у нее в крови.

— И почему я уверен, что мы скоро об этом узнаем? А ты чем-то недоволен? Тебя не устраивает, как она смогла организовать наше примирение? — так же тихо прошептал я, подходя ближе к юноше.

Следующие часа три мы выясняли отношения, пытаясь обвинить друг друга в подлости и лицемерии. Доводов друг друга мы в упор не слышали, выплескивая все, что скопилось за это время: все обиды, недосказанные слова и надуманные обвинения. После того, как хорошенько высказались, стало легче. Когда нам это надоело, слов больше не осталось, так же как и аргументов, мы перешли на иной уровень выяснения отношений — горизонтальный, только на этот раз я сразу предупредил, что сверху буду я, Арсений сначала возмущался, но в итоге уступил.

Только к вечеру довольные и удовлетворенные мы смогли нормально поговорить и решить, что теперь, кто бы ни попытался встать между нами, мы все равно будем вместе. Вот только один момент, не дающий мне покоя все это время, я решил-таки уточнить:

— Если ты все знал заранее, то зачем продолжал этот фарс? Чтобы окончательно растоптать, посмеяться? — я готов был снова разозлиться, но Арсений только горько усмехнулся.

— Глупый, нет конечно. Просто мне хотелось показать истинное лицо твоего друга, ведь скажи я тебе о том, что он творил за твоей спиной, ты бы мне не поверил, — начал говорить мой собеседник, я весь подобрался.

— Что творил? — уточнил я, так как у меня даже предположений не было, чем же ему так Тим мог насолить. К тому же, я всегда считал товарища слишком покладистым, готовым пойти на уступки. Тим всегда был неконфликтным человеком.

— Сначала просил позаниматься с ним, сказал, что из тебя учитель аховый, потом сам же предлагал тебя разгромить в плане учебы, чтобы принизить, а потом и вовсе прибежал сообщить, что ты предложил спор, будучи уверенным в своей неотразимости и победе, более того, твой друг не преминул сообщить, что на мне ты решил подзаработать, вытянуть из меня как можно больше денег, чтобы на себе ощутить, что такое безбедное существование, — продолжил Арсений, а у меня челюсть отвисла, я даже поверить не мог, что это все мог говорить Тим.

— В какой неотразимости? Что за чушь? Какая безбедная жизнь? Как ему такое вообще в голову могло прийти? Это же полная ахинея! — выпалил я, все-таки до конца не поверив, так как мне оказалось сложно такое представить.

— А для чего, ты думаешь, он показал мне твое сообщение о споре? При этом еще и присовокупив то, что это ты поставил его перед фактом, забыв поинтересоваться, что тот сам думает о пари, хотя, судя по сообщению, это ты согласился на его предложение, но Тим тогда уперся рогом, что даже здесь ты просто решил его подставить, свалив на него такое низкое предложение. Он же ангел во плоти, на людей ни за какие коврижки не спорит, и тебя пытался отговорить, но ты оказался упертым, ни в какую не собираясь отказываться от своей затеи, — усмехнулся парень.

— Но… Но это же абсурд, — выдавил я из себя. В этот момент мне было реально не по себе. Мне даже оказалось диким представить себе ситуацию, когда мой, пусть и бывший, друг мог произносить заведомо ложное обвинение. Ведь он, как никто другой, прекрасно знал о моей принципиальности, пусть она и полетела к чертям в случае с Арсением, но факт остается фактом.

— Когда я тогда у тебя пьяного спросил о споре, точнее, хотел предложить поспорить, ты даже слушать не стал, отмахнувшись от меня, еще и наорав, тогда-то до меня и дошло, что тут что-то не сходится, — уверенно произнес Арсений. — Ведь, как известно, что у пьяного на языке, то у трезвого на уме. Потому, пьяные лгать не могут. Вот я и решил разобраться, закончив эту игру. Но узнать-то я все узнал, да только ты исчез без следа.

— Я не верю, что ты не смог меня найти, ведь Тиму это легко удалось, значит, у тебя просто не было такого желания, — скривился я, так как понял, что и сам немного сглупил.

— А зачем? Ну, нашел бы. И что? Стал бы ты меня слушать в тот момент? Дал бы все объяснить? Да и подпустил бы меня вообще к себе? — в свою очередь спросил Арсений, заставив меня задуматься.

— Нет, не стал бы, сразу послал бы далеко и надолго, не раздумывая ни секунды, — наконец признался я, представив, что бы произошло, встреться тогда этот тип на моем пути.

— Вот! А я бы и пошел, без права возврата. А так… — тут он хитро усмехнулся. — В игру вступила Ника, мастер интриг, в хорошем смысле этого слова. Она видела у меня твое фото, и пообещала помочь, правда я ей не очень-то и верил, а оказалось… Она просто гений. К тому же, только ей я смог признаться в том, в чем даже наедине с самим собой не мог сделать.

— Да уж, действительно гений, — согласился я. — И ведь мастерски все провернула: и мне помогла из депрессии выйти, и нас смогла помирить. К тому же, еще и работу мне нашла, чтобы я ни от кого не зависел.

Вот теперь мы окончательно все выяснили, тяжести на душе больше не было. Единственное, мне было жаль Тима, ведь мы столько лет были вместе, каким бы гадом он ни был, но ведь и были же светлые моменты в нашей дружбе. К тому же любовь меняет людей до неузнаваемости, вот Тим и попал в эту ловушку. Ему бы помочь по-хорошему, но ведь не факт, что он примет эту помощь. Он зациклился на своей злобе, мести, таких людей бывает сложно вернуть в прежнее русло. Доводы разума на них совершенно не действуют, они видят и слышат то, что хотят увидеть и услышать, все слова и аргументы переворачивая так, как выгодно им.

А через неделю явилась довольная Ника, сообщив, что теперь нашему счастью никто не угрожает. На наши недоуменные взгляды по поводу этого заявления, Ника пояснила, что в данный момент тот, кто все время пытался делать гадости, сейчас слишком занят, так как и у Тима нашелся поклонник, который больше не даст моему бывшему другу делать гадости другим, потому что самому ему в данный момент совсем не до нас. На его горизонте замаячил луч света, который сможет очистить его душу. Теперь Тиму предстоит многое переосмыслить, и может быть придет время, когда мы все сможем забыть прежние обиды, ссоры и начать хотя бы общаться, если не по-дружески, то без агрессии и ненависти.

— Ян, любовь любовью, но не забывай и о работе, — напомнила она мне, отвлекая от собственных мыслей по поводу Тима, показав список того, что мне необходимо нарисовать.