Дженнифер Рейн - Любовь пахнет лавандой

— Ну да, именно. И поэтому я обычно не слушаю, что она говорит. У Дэзи в голове постоянно роятся тысячи новых идей, и она то и дело мучает нас с Камиллой какими-то распоряжениями. Мы уже давно махнули на все рукой и не пытаемся с ней спорить. Уж если вам досталась строптивая лошадь, то лучше выпустить поводья и не пытаться указывать ей, куда скакать. Я говорю это не к тому, что я занимаюсь верховой ездой, и даже не к тому, что Дэзи любит лошадей. Просто я хочу сказать, что иногда лучше пустить вещи на самотек и…

— Так я по поводу лаванды… — снова перебил ее Кевин, на этот раз более решительным тоном.

— Я просто пыталась вам объяснить, почему дата вашего приезда совершенно вылетела у меня из головы. Кажется, я забыла даже, чего именно вы от меня хотите.

Прежде чем Кевин успел хоть что-нибудь ответить, в дверь постучали. Виолетта мгновенно вскочила на ноги и заковыляла в прихожую. Вскоре она вернулась, таща целую охапку газет и конвертов.

— Приходил Фрэнк, наш почтальон. Обычно он оставляет письма в ящике на улице, но этим летом мне присылают столько всего, что в ящик просто не влезает.

Очередной поток сведений, которые были Кевину совершенно ни к чему. Прежде чем он в очередной раз успел напомнить ей о лаванде, затрезвонил телефон. Вообще-то в доме одновременно раздалось около десяти звонков: видимо, аппараты у Виолетты стояли в каждой комнате.

Она сняла трубку, одновременно почесывая за ушком сразу двух кошек. Звонила некая Мейбл, которая, по всей видимости, хотела, чтобы Виолетта посоветовала ей какое-нибудь народное средство против приливов.

Разговор затянулся. Кевин допил лимонад и налил себе еще, поневоле слушая лекцию о женском климаксе. Он узнал больше, чем хотел и ожидал узнать от такой молодой женщины, как Виолетта. Интересно, сколько ей лет? Тридцать? Тридцать один?

Стоило ей договорить и повесить трубку, как раздался новый звонок. На этот раз это оказался мужчина по имени Бартоломью. Виолетта принялась в чем-то его упрекать, но их ссора показалась Кевину не очень серьезной, потому что во время разговора она лениво просматривала почту, гладила кошек и убирала со стола посуду, оставшуюся от завтрака.

— Вот видите? — Виолетта повесила трубку и повернулась к гостю. Она вела себя так, словно Кевин прекрасно знал, о чем идет речь. — Именно поэтому вы не можете у меня остаться. Бартоломью Рэдклифф должен был починить у коттеджа крышу.

Если бы вы приехали в июле, я бы поселила вас в коттедже.

— Но сейчас и есть июль.

Она небрежно махнула рукой, как будто это было совершенно не важно. Видимо, Виолетта Кэмпбелл считала второстепенными такие вещи, как даты, факты, договоры. Кевин почувствовал, что устал следить за нитью разговора. Он подпер голову рукой и покорно продолжал слушать.

— Тут уж ничего не поделаешь. Он должен был починить крышу к июлю. В конце концов, это всего лишь маленький коттедж. Ну сколько может понадобиться времени, чтобы починить крышу маленького коттеджа? А ведь Бартоломью клялся и божился, что управится самое большее за две недели! Понимаете, просто до этого мне еще не приходилось иметь дело с кровельщиками.

— А при чем здесь это?

— Потому что я понятия не имела, как у них принято работать! — Она указала на безоблачное синее небо за окном. — По пятницам он не приходит, потому что пятница у него, по всей видимости, выходной. А потом еще эта чертова рыбалка. В ясный день, когда хороший клев, он уходит раньше, чтобы успеть порыбачить. Видите, что получается?

Единственное, что Кевин видел, так это что Виолетта — привлекательная, чувственная, непредсказуемая женщина с обворожительными глазами и потрясающей красоты волосами. Однако в этой хорошенькой головке бродили совершенно безумные идеи.

— Если я правильно понял, поговорить с вами о лаванде — затея бесперспективная. — Он заметил, что Виолетта ни в какую не хотела переходить к интересующей его теме.

— А чем же мы, по-вашему, занимаемся? Просто я хочу объяснить вам, что хотела поселить вас в коттедже. Там очень уютно. Но сейчас там царит полный хаос, потому что старую крышу пришлось разобрать. Внутри полно пыли, все заляпано гудроном, валяются какие-то гвозди… Этот гудрон ужасно воняет, поверьте мне на слово! Короче говоря, жить там сейчас совершенно невозможно. Чтобы все закончить, ему нужно еще… подумать страшно, недели две, не меньше!

— Думаю, это зависит от его планов на рыбалку.

— Совершенно верно.

— Я все понимаю. Но мне было бы несколько затруднительно лететь обратно во Францию только из-за того, что я не вписываюсь в расписание Бартоломью. И потом, вы же знаете, что я обязательно должен застать самое начало цветения лаванды.

— Да, конечно, вы правы, но, поймите, я совсем запуталась и не представляю, куда мне вас девать, пока не готов коттедж.

Кевин был не настолько глуп, чтобы не видеть, что его присутствие по какой-то причине смущает Виолетту. Только он никак не мог понять, по какой именно. Не могла же она бояться его, ведь Дэзи лично рекомендовала ей воспользоваться его услугами! Или она все-таки чего-то опасалась?

Нет. Кевин тут же отбросил эту догадку. Не то чтобы он нравился всем женщинам без исключения, но с большинством из них он неплохо ладил, а те, с которыми его связывали более интимные отношения, боялись в основном того, что на следующее утро он исчезнет без следа. Он сомневался, что его присутствие может вызывать у женщин страхи иного характера.

— Виолетта, — задумчиво произнес он.

— Что?

— Перестаньте говорить ерунду.

— Как это — ерунду?

— Мне не так уж важно, где жить. Я совершенно спокойно могу ночевать под открытым небом. Если будет плохая погода, подыщу в городе отель. Или есть особые причины, по которым вы не хотите, чтобы я остался?

— Боже мой, ну конечно, нет!

— Надеюсь, вы знаете, что моя работа по уборке лаванды обойдется вам не совсем дешево?

На какое-то мгновение Виолетта крепко зажмурилась, а когда она снова открыла глаза, то в них сквозила неподдельная паника.

— Господи, — пробормотала она, — боюсь, меня снова тошнит.

— Нет, вас не тошнит, — с нажимом возразил Кевин.

Виолетта посмотрела ему в глаза.

— Вы правы, — медленно произнесла она и глубоко вздохнула.

Ей нужно было взять себя в руки. Во что бы то ни стало. Действительно, никакого приступа тошноты не было, просто она пребывала в полном смятении. Обычно присутствие мужчины не заставляло ее терять голову и вести себя как суетливая гусыня, но случались и исключения из этого правила.

Симпатичный молодой человек с дерзким взглядом и слегка небрежной походкой, от которого исходило невероятной силы мужское обаяние, оказался одним из таких исключений.