Нина Князькова - Разреши себе меня [СИ]

— Мне надо к ней. — Тут же подскочил я.

— Может быть, не надо? — Митька с сомнением посмотрел на мою шатающуюся тушку.

— Надо, — Я быстро шагнул к раковине и сунул голову под холодную воду.

— Псих совсем, — Димка оттащил меня от воды, но было уже поздно, по мне с головы стекали холодные струи. — Сейчас одежду поищу. — Он посмотрел на мою промокшую рубашку.

Я только головой покачал, и направился в прихожую, чтобы набросить пальто и надеть ботинки. Димка только фыркнул и тут же начал одеваться сам.

— Провожу. — Коротко бросил он мне.

До подъезда добрались быстро, так как Митяй все время поддерживал меня, чтобы я не навернулся. До третьего этажа я поднялся сам, чем очень гордился. Да и вообще, на морозе моя мокрая голова слегка прояснилась. А вот звонок у нее не работал. Отключила, наверное. С минуту понажимав на бесполезную кнопку, тяжело опустился на ступеньки.

— И ключей нет. Может, к нам? — Упрямо покачал головой. Мне к Свете надо.

Поняв, что меня сегодня не переубедить, Димка вскользь упомянул.

— В принципе, у меня в багажнике оборудование есть…

— Тащи. — Не дал я ему продолжить.

— Лех, ты пьяный. — Насмешливо заметил друг.

— У нее окна пластиковые, отжать — две секунды. А на веревке я как-нибудь проболтаюсь. — И видя, что он колеблется, добавил. — Ты бы к Ксюхе полез, я бы помог.

— Я умнее. Я у нее сразу ключи стырил. — Самодовольно ответил Митин, но послушно спустился по лестнице вниз.

Вернулся он через пять минут, неся в руках веревку, трос и карабины. В подъезде было прохладно, поэтому меня сильно не развезло, а небольшой шум в ушах не мешал передвижению.

Люк на крышу был открыт. Димка длинно выругался, так как самолично пару месяцев назад, вешал сюда замок. Срезал кто-то. Трос и веревки он закрепил на мне за пять минут, сказалась выучка и предупредил.

— Если окно не сможешь открыть, то я тебя через пять минут поднимаю. — Я только ухмыльнулся. Уж сколько окон я так пооткрывал — не пересчитать.

Болтаясь у нужного окна, я металлической пластиной поддел нужный мне стык окна, и тихо отворил его. Встав на подоконник, отвязал веревку и два раза дернул. Оборудование тут же уползло вверх. Попытался осторожно спрыгнуть с подоконника, пытаясь определить, куда я попал. Похоже, во вторую комнату второго этажа квартиры. Тихо спрыгнуть не удалось, так как я зацепился краем ботинка за какой-то выступ на подоконнике (будь он неладен), и рухнул всей своей массой на пол. Тихо матерясь, собрался и, пошатываясь, поднялся и повернулся к окну, закрыв его наглухо. Надо бы ей сюда более безопасный вариант поставить.

Потом, сбросил прямо на пол пальто, и тут же ощутил противную липкость сырой рубашки. Снял и ее, так же кучкой сбросив на пол. Почему-то глупым показалось оставаться и во всем остальном, поэтому разделся полностью. Даже трусы швырнул куда подальше.

— Вообще-то, я стриптиз не заказывала, — раздался от двери насмешливый голос.

Я обернулся и замер. В рассеянном луче света из коридора стояла она… в полупрозрачной светло-розовой ночнушке до середины бедра, отчего ее ноги казались просто бесконечными, и сонными глазами смотрела на меня.

— Светочка моя. — Обрадовался я.

— Дубенков, ты что пил? — Она удивленно принюхалась.

— Угу. — Я сделал шаг к ней, замечая, что под ее сорочкой абсолютно нет никакого белья.

— Ты так наклюкался за полтора часа? — Она неверяще смотрела на мою пьяную походку.

А меня накрывало все сильнее от того, что она здесь, рядом, в шаговой доступности. Я сделал еще шаг и, схватив ее за спину, притянул к себе, но не удержался и приложился больным плечом об косяк.

— Так, Дуб. Ну-ка отпусти меня. — Она извивалась в моих руках. А я, шалея от радости, что держу ее, впился ей в губы. — Ты что делаешь? — Она отвернула лицо и попыталась пнуть меня по голени, но я, автоматически пресек попытку членовредительства, закинув ее на свое плечо, шатаясь, понес любимую женщину в ее спальню. — Скотина, а ну отпусти. — Мне прилетел шлепок по голой пятой точке.

— Мм, извращенка. — Пьяно выдохнул я, сбрасывая ее на кровать.

— Дубенков, фу. Плохой мальчик. — Она попыталась сбежать, но не успела, так как я тут же накрыл ее собой, пресекая попытку даже шевельнуться. — А ну прекрати, — взвизгнула она, извиваясь подо мной, что меня еще больше распаляло. — Ты же не будешь меня насиловать?

— Буду. — Сообщил я ей, и чуть отодвинувшись, рванул с нее мешавшуюся ткань и отбросил ненужную тряпочку в сторону.

Она замерла с задумчивым лицом, и сосредоточенно вглядывалась в мои глаза. А я просто лежал на ней и любовался ею, пытаясь запомнить ее такой, одетой лишь в тусклый свет прикроватной лампы.

— Ты же не насильник, Леш. — Она ласково погладила меня по спине.

— Я тебя так хочу, что у меня все винтики срывает, — признался ей, сдерживаясь из последних сил.

— Да пошло оно все! — Пробормотала она, и, притянув меня к себе, впилась поцелуем в мои губы, и мне ничего не оставалось делать, кроме как сдаться ей со всеми потрохами.

— Лешка… — Бормотала она, чутко отзываясь на все мои прикосновения.

А мне было мало ее. Совсем мало. Мало того, что руки шарили по ее телу, выискивая чувствительные места, мало ее губ, ее дыхания. Ее пульса, которым, казалось, пропитался весь. Мало, не смотря на то, что она страстно отдавала и возвращала мне все обратно, усиливая и без того дикое желание в сотни раз.

Проснулся я от того, что спал как-то неправильно. Как будто вниз головой. И спал на чем-то непонятном. Мозг никак не мог решить, что же это такое. Открыл глаза и поморщился от сильной рези в глазах и вспыхнувшей головной боли. Чуть поднял голову и огляделся. Это явно комната Светы, за окном темно, у кровати горит свет, а сам я лежу… на хозяйке помещения. Пару раз моргнул, не понимая, что происходит, ведь последнее что я помнил, это как Димка спускал меня на веревке. Приподнялся на руках и почувствовал, что лежу не только на ней, но и в ней, и, не смотря на головную боль, все еще дико хочу ее. Но как я оказался в таком положении?

Осторожно отодвинулся от нее и сел на кровати. Света что-то глухо пробормотала и, повернувшись на бок, свернулась калачиком. А у меня по позвоночнику поползла волна ужаса: на ее бедре красовался огромный и явно свежий синяк. У меня даже руки затряслись. Подполз выше и нашел ссадину на ее плече. Нет, я же не мог…? Или мог. Последние сомнения развеял синяк на ее скуле, которому явно не больше суток. А если вечером я ничего не видел, значит…

Твою мать! Я резко вскочил с кровати, в ужасе смотря на избитое спящее женское тело. Огляделся и нашел на полу одеяло, которым и закрыл то, что приводило меня в ужас. Взгляд тут же зацепился за разорванную сорочку на полу. А вдруг у нее болевой шок. Или обычный. Пригляделся, вроде бы спокойно спит. В голове тут же вспыхнул Светин голос: «Насильник». А еще тело прекрасно помнило, как она извивалась подо мной, пытаясь освободиться. А я держал. Закрыл себе рот ладонью, чтобы не издать ни звука и вышел из комнаты.