Джоанна Рок - Предвкушая желанный скандал

Сердце Эбигейл затрепетало от переполнявших его эмоций. Она понимала, что должна их сдерживать. Ведь он переживает посттравматический стресс, и заставлять его погружаться глубже в ее мир было бы несправедливо по отношению к ним обоим и к ее будущему ребенку. Но ей было так трудно прислушиваться к голосу разума, когда пальцы Вона касались ее голого плеча. Глядя, словно зачарованная, в его зеленые глаза, она не нашлась что сказать в ответ.

Как раз в этот момент неподалеку от них раздались шаги и мужской смех.

– Мистер Чемберс. – Мика, более высокий из братьев, первым вошел во дворик и протянул Вону что-то блестящее. – Возьмите ключи от вашего грузовика. Мы уезжаем. Мы выгрузили все деревяшки и отнесли их под навес.

Его брат стоял чуть позади него. Вон поднялся, взял ключи и поблагодарил обоих парней. Эбигейл воспользовалась этим, чтобы собраться с мыслями. Встав из-за стола, она принялась собирать грязную посуду, удивляясь тому, как быстро либидо может подчинить себе здравый смысл.

– Я могу помочь. – Проводив ребят, Вон быстро пересек лужайку и открыл для нее заднюю дверь. – Ты не возражаешь, если она войдет в дом? – спросил он Эбигейл, подойдя к двери с остатками еды. Руби последовала за ним. – Если ты против, я оставлю ее на улице.

– Конечно, я не против. Она такая славная.

– Спасибо. – Войдя внутрь вместе с собакой, он закрыл дверь и начал загружать посудомоечную машину. – Руби мне очень помогла.

Он посмотрел на собаку, лежащую в углу. Их привязанность друг к другу была очевидной.

– Наверное, ты проводишь много времени в госпитале. Она, должно быть, очень по тебе скучает, пока ты на работе, – сказала Эбигейл.

Закрыв дверцу посудомоечной машины, он включил ее, затем повернулся лицом к Эбигейл, которая вытирала губкой небольшую кухонную стойку.

– Да. Те дни, когда я работаю по вызову, для Руби самые сложные. Мне могут позвонить в любое время дня и ночи. Мика и Брэндон выводят ее на прогулку, если их отец занят другими делами, так что она в хороших руках.

– Я рада, что у тебя есть помощники. Должно быть, ты очень устаешь, – предположила она, вымыв руки.

Вон уставился на что-то за ее плечом.

– Хирургия – это моя работа. – На его щеке дернулся мускул. – Единственная работа, которую я могу выполнять при любых обстоятельствах.

Эбигейл заметила, как напряглись его плечи. Руби, очевидно, тоже это заметила, поскольку она подошла к нему и прижалась головой к его ноге.

Поняв, что он не желает говорить с ней на эту тему, Эбигейл, сев на один из табуретов, сочла нужным разрядить обстановку.

– У меня все совсем по-другому. Иногда я по нескольку дней жду вдохновения. Без него у меня ничего не получается.

Она продолжила рассказывать ему об особенностях своей работы и через некоторое время заметила, что его плечи расслабились. Руби тоже это поняла и легла у его ног.

Вон Чемберс внимательный, заботливый, талантливый. Он может быть очаровательным, когда захочет. Но Эбигейл не могла себе позволить забыть, что он борется с демонами прошлого и они настолько сильны, что его влечение к ней не сможет взять над ними верх.

Прошло два дня. Сидя в дальнем уголке поста медсестры, Вон закончил надиктовывать на мобильной телефон отчет о своей рабочей смене и запустил приложение, которое преобразовывало устную речь в письменную. На смену уже заступила другая бригада, но он задержался на работе, чтобы сделать записи. Пациент с ножевыми ранениями шел на поправку, так как ни один жизненно важный орган не был задет. Ему предстоит операция по восстановлению порванного сухожилия плеча, но в целом парню чертовски повезло.

Вону тоже. С тех пор как он вернулся из Афганистана, он не потерял ни одного пациента и хотел, чтобы так продолжалось и дальше.

Чего он не хотел, так это рассказывать Эбигейл о своих психологических проблемах, когда на днях приехал в ее мастерскую. Он планировал красиво закончить день, привезя ей материалы для работы и поужинав вместе с ней. Он так много думал об их поцелуе, что понял, что хочет большего, но все внутренние инстинкты предупредили его, что роман с Эбигейл усложнил бы жизнь им обоим.

Поэтому он решил ограничиться дружеским общением. У него это получалось. Разговор за ужином протекал непринужденно. Вон расслабился и стал наслаждаться едой и общением с Эбигейл.

Возможно, дело дошло бы до второго поцелуя, если бы Эбигейл не начала задавать ему вопросы о Руби и его работе. Он не привык говорить с кем-либо о своем посттравматическом стрессовом расстройстве. Именно поэтому он напрягся и отвечал резковато.

– Чемберс, ты-то мне и нужен. – Глубокий мужской голос, прозвучавший рядом с ним, нарушил ход его мыслей.

Трой Хатчинсон, которого коллеги и друзья называли Хатч, был акушером-гинекологом и хорошим другом Вона. Он был не только хорошим доктором, но и великодушным человеком. Трой в течение долгого времени был членом организации «Врачи без границ» и работал в Африке.

Поднявшись, Вон похлопал Хатча по спине.

– У тебя есть время заглянуть к беременной пациентке из палаты 2С?

Во время его смены из сельской больницы привезли семнадцатилетнюю девушку, попавшую в автомобильную аварию. Ей не потребовалось хирургическое вмешательство, но ее состояние было тяжелым.

– Я как раз от нее иду. И она, и ее малыш вне опасности. – Он положил папку на стойку. – Не хочешь на днях поиграть в теннис?

Вон давно этого не делал. Они с Хатчем несколько раз говорили о том, что им нужно как-нибудь встретиться в клубе и поиграть на корте, но до этого пока дело не дошло. Хатч жил в Пайн-Вэлли, но тоже был членом «Клуба техасских скотоводов».

– Когда у меня выходные, я, в отличие от тебя, абсолютно свободен. Это ты у нас отец тройняшек.

Вон вспомнил, каким радостным был его друг, когда его жена Симона произвела на свет трех здоровых малышей.

– С тех пор как они родились, я ни разу не играл и, наверное, разучился подавать, – улыбнулся он. – Я ни на что не променял бы свои родительские обязанности. Но если я не буду держать себя в форме, я не буду за ними успевать, когда они начнут ходить.

Вон сомневался, что Хатч мог так быстро потерять форму. Он был талантливым спортсменом и участвовал в благотворительных соревнованиях по разным видам спорта, которые устраивала администрация госпиталя.

– Хорошо. Назови время, и я приеду в клуб, – сказал Вон, поднявшись и убрав телефон в карман. – У тебя есть минутка? Мне нужно кое о чем тебя спросить.

– Конечно, – ответил Хатч. Они пошли дальше по коридору и остановились у окна, из которого открывался вид на освещенную стоянку. Поскольку было уже девять часов вечера, машин на стоянке было мало. Внимание Вона тут же привлекла малолитражка, припаркованная у одного из фонарей. Он понял, что это машина Эбигейл, поскольку у нее на боку была наклейка, рекламирующая ее творчество.