Кэтрин Манн - Кульминация страсти

Гленна взяла ложку и попробовала рагу. Конечно, она уже не раз ела мясное рагу раньше, но такое! Она восхищенно выдохнула:

– Ничего себе! Мне кажется, у меня слов не хватит, чтобы описать, как это вкусно. Кроме того, я слишком голодная. – Она засмеялась и зачерпнула еще ложку.

Бродерик польщено улыбнулся, и Гленна снова почувствовала напряжение, как электропровод в грозу. Нужно было как-то от него отвлечься. Они принялись есть, и Гленна вдруг осознала, насколько она на самом деле проголодалась. Через некоторое время, взглянув на логотип Стилов на бутылке, она подумала, что, несмотря на это «вражеское» логово, она чувствует себя здесь очень комфортно. А потом она подняла глаза и наткнулась на взгляд Бродерика.

Он сказал:

– Что с тобой случилось?

– В каком смысле? Ты не мог бы детализировать? – Гленна отхлебнула пива, наслаждаясь ярким солодовым вкусом.

– Раньше ты была гораздо более открытой.

– Ты имеешь в виду, наивной? Еще до того, как я вышла замуж за человека, который мне изменил? – напряженно сказала Гленна, которую задел этот вопрос.

Бродерик покачал головой и посмотрел ей в глаза.

– Нет, я не это имею в виду. В колледже ты постоянно шутила и улыбалась. Знаешь, как мне нравилась твоя улыбка!

– Я с тех пор не разучилась шутить. И улыбаться тоже. Может, это ты изменился? – парировала Гленна.

Она только начинала приходить в себя после смерти Грега. Даже встречалась пару раз с другими мужчинами, но пока ни с кем не была близка. На самом деле ей очень не хватало вот такого чувства близости, совместных вечеров, разговоров. Ей было слишком страшно пробовать построить новые отношения после того, сколько сил она вложила в прошлые.

– Я изменился, без сомнения, – ответил Бродерик. – Я спрашивал о тебе. Я знаю, что ты не разучилась шутить и смеяться, но по большей части ты в мрачном расположении духа.

– Это называется «снять розовые очки».

– Но не обязательно же превращаться в циника. Я знаю, что тебе непросто, но…

– Перестань. Я не думаю, что ты можешь дать какой-нибудь дельный совет по этому поводу. – Гленна отодвинула стул и встала. – Мне кажется, Флора проснулась.

Бродерик сперва подумал, что Гленна просто использует это как предлог, чтобы не продолжать разговор. Но теперь он и сам услышал плач девочки – такой громкий и надрывный, что даже Кота забегал кругами по гостиной и заскулил.

Бродерик и Гленна оба помчались в комнату к Флоре. Бродерик подхватил малышку на руки и прижал к себе, но ее рыдания не стали тише. Гленна и Бродерик принялись слаженно действовать. Сперва они поменяли ей подгузник, потом попытались накормить, но она отталкивала бутылочку, да и в целом обычно не ела в такое время. Тогда они пару раз заставили ее срыгнуть, подозревая, что ее мучает изжога. Измерили ей температуру. Включили музыку. Искупали.

Но ничего не помогало. Теперь Бродерик просто ходил с девочкой по комнате, прислонив ее к своему плечу и поглаживая, – так делали сотрудники яслей в офисе, как он пару раз видел.

– Может, я что-то не так делаю? Глажу слишком сильно? – испуганно произнес он.

– Ты все делаешь как надо, – ответила Тленна. – Она же не хрустальная.

Бродерик посмотрел вниз на личико Флоры. Сейчас ему казалось, что как раз таки хрустальная! По ее щекам катились слезы, а длинные ресницы были мокрыми, и ее взгляд, обычно вызывавший умиление, казался разбивающим сердце.

Гленна вышла из комнаты, знаком показав, чтобы Бродерик шел за ней.

– Продолжай ее держать, а я попробую поискать в Интернете, в чем может быть дело. Наверняка на каком-нибудь форуме есть правильный вариант.

Как только наши родители вообще это пережили, думал Бродерик. Тем более с таким количеством детей и даже с близнецами!

– Ну, ты нашла что-нибудь? Если у тебя нет идей, можем поменяться.

Гленна молча отмахнулась от него, продолжая напряженно печатать. Каким-то образом этот напряженный собранный вид шел ей не меньше, чем расслабленная возня с малышкой днем.

– Так, ну, все основные шаги мы уже пробовали.

– Я могу позвонить кому-нибудь из знакомых, – сказал Бродерик.

– Ага, и рассказать им детально, что происходит? – Гленна слегка истерично рассмеялась. Да, действительно, это не вариант.

– Тише, тише, – проворковал Бродерик девочке. – Я бы тебе спел что-нибудь, но боюсь, от этого ты заплачешь еще громче.

Гленна фыркнула, затем откинулась в кресле.

– Похоже, нам придется по очереди качать ее, пока она не заснет. Если устанешь, я тебя сменю. Судя по всему, нужно просто давать ей понять, что мы рядом. Это то, что работает, когда больше ничего не работает.

– Ну что ж. – Бродерик медленно шагал по комнате, качая Флору. – Ни за что бы не поверил, если бы год назад мне рассказали про эту сцену. До чего непредсказуема жизнь.

Гленна сложила руки на груди, но выражение ее лица было на удивление мягким.

– Да уж, мне бы тоже не пришло такое в голову.

На некоторое время воцарилась тишина. Полная тишина: Флора больше не плакала! Бродерик очень тихо, почти шепотом, спросил:

– Так, а дальше что?

Гленна кивнула на кроватку:

– Везде пишут, что нужно положить ребенка в кроватку, пока он задремал. Давай так и сделаем.

Они на цыпочках подошли к кроватке, и Бродерик аккуратно опустил туда Флору. Повисла тишина, нарушаемая только сопением спящей девочки. Бродерик с облегчением посмотрел на Гленну, и та улыбнулась. Сердце Бродерика застучало быстрее: ему хотелось видеть эту улыбку, не только пока они здесь, но и потом. Всегда.

Следующим утром Гленну разбудили солнечные лучи, бившие в окно. День увеличивался, но ночи на Аляске были длинными даже весной. Гленна перевернулась и потянулась, чтобы стряхнуть остатки сна.

Потом на нее нахлынули воспоминания о минувшей ночи. Они с Бродериком решили не ложиться спать и следить за Флорой на случай, если она опять проснется. А потом все-таки заснули. Как настоящие родители, утомленные заботой о собственном ребенке.

Гленна открыла глаза и увидела, что вторая половина кровати пуста. Подушка и одеяло были смятыми, но холодными – видимо, Бродерик встал уже какое-то время назад. Она посмотрела на кроватку Флоры – там тоже было пусто, только сверху слегка покачивалась игрушка в форме кита. В доме стояла тишина, не было слышно даже Коты.

Гленна спустила ноги с кровати и нашла свои тапочки, а потом тихонько подошла к двери и выглянула наружу. Открывшаяся картина заставила ее затаить дыхание. Бродерик стоял лицом к окну, пристроив Флору на сгибе левой руки и кормя ее из бутылочки. Кота с хозяйским видом лежал на диване. Все это выглядело таким естественным и воплощало ее самые сокровенные мечты из тех времен, когда она была замужем за Грегом. Но сейчас она не могла вспомнить его лица, все, о чем она могла думать, – это о выражении на лице Бродерика, который разговаривал с девочкой.