Кэтрин Гарбера - Сыграй мою жену

– Мама, я играю! – начал вырываться мальчик.

– Я знаю, мартышка. Мне просто очень нужны обнимашки.

Он перестал извиваться, обхватил ее руками за шею и крепко обнял.

– Я люблю обнимашки.

Бьянка опустила сына на землю, продолжая смотреть, как он самозабвенно играет. Она осознала, что уже довольно давно не видела Дерека, и, оглянувшись через плечо, заметила, что он наблюдает за ней. И от его пронзительного взгляда Бьянка невольно вздрогнула.

Дерек знал, что ему необходимо оставаться хладнокровным, но, увидев выражение лица Бьянки за завтраком, он впервые понял, что ее брак с гонщиком «Формулы-1» был не таким уж сказочным, как всем казалось. Он знал, что это не его дело, и все же он не мог оставаться равнодушным, когда дело касалось Бьянки.

И снова его посетила мимолетная мысль, что вся эта затея с помолвкой – ужасная ошибка, но в любом случае он справится. Поздно менять планы: Бьянка станет его невестой и переедет к нему. Пусть даже это только временно.

Дерек изо всех сил старался следить за обсуждением планирования вечеринки, но вместо этого все, о чем он мог думать, это вчерашний поцелуй. Ему было просто необходимо снова поцеловать Бьянку. По правде говоря, стоит попрактиковаться, прежде чем им придется целоваться на глазах у ближайших друзей и родственников. Им еще предстоит убедить всех, что между ними настоящая любовь. Разве что его братья знают правду, но Дерек собирался переговорить с ними до вечеринки, чтобы не возникло недоразумений.

– Ты что-то слишком серьезный, – сказала Бьянка. – Если ты не хочешь, не будем устанавливать фонарики в саду.

– На самом деле установить их будет не так трудно, – сказал присоединившийся к ним в гостиной Коби. – У нас остались анкеры для крепления с прошлого Рождества. Правда, я не уверен, что в городе есть достаточное количество фонариков, но я могу съездить за ними в Хьюстон.

– Думаю, у мамы есть фонарики. Я позвоню ей и спрошу, можно ли их у нее одолжить, – сказал Дерек. – Я не против фонариков. Я думал о другом.

– А еда? Я неплохо готовлю, – предложила Бьянка.

– Нет, завтра вечером ты не будешь стоять у плиты. Коби, позвони в ту кейтеринговую компанию, где мы делали заказ на Рождество, и узнай, смогут ли они привезти нам готовый ужин на завтра.

– Коби, ты не мог бы дать нам пару минут? – попросила Бьянка.

Коби пожал плечами и кивнул, вставая с дивана.

– Эй, Бени, хочешь посмотреть бассейн?

– Мама, можно? – спросил малыш.

– Да, – ответила она.

Коби протянул руку Бени, и они вышли из гостиной.

– Что случилось? – напрягся Дерек.

– Я не возражаю, если ты предпочитаешь заказать еду в ресторане, но я не хочу, чтобы ты говорил мне, что я должна делать, а чего не должна. Это создает неверное восприятие ситуации у Бени, к тому же это не нравится лично мне. Я взрослая женщина и вполне способна принимать самостоятельные решения.

Дерек смутился, он совершенно не это имел в виду.

– Прости. Я всего лишь хотел сказать, что для тебя это будет особенный вечер, и мне бы не хотелось, чтобы ты готовила еду на двадцать с лишним человек.

– Мы, видимо, неверно поняли друг друга. Просто в следующий раз постарайся, пожалуйста, формулировать свои мысли немного иначе, а то у меня создалось впечатление, будто ты всерьез решил командовать мной.

– Извини, я действительно не хотел тебя обидеть.

– Все нормально. Теперь, когда мы выяснили, что именно ты имел в виду, думаю, заказ еды – хорошая мысль. Раз уж Коби занимается декорированием сада и фонариками, может, я займусь непосредственно ужином?

– Конечно, если у тебя есть на это время.

– Ну, поскольку меня на взяли на работу в приемную больницы, времени у меня предостаточно.

Бьянка подала заявку на вакансию офис-менеджера в приемной больницы, но когда специалист отдела кадров узнала, что у Бьянки нет никакого опыта работы в этой сфере, ей отказали.

– Ты не хотела работать в приемной, так что, считай, тебе сделали одолжение этим отказом, – покачал головой Дерек. – А ты оказала услугу Джесс, которую мы взяли. До этого она работала на двух работах, а получала гораздо меньше, чем сейчас. Она собирается поступать в колледж, так что деньги ей очень нужны.

– Ну раз так, я рада за нее. Хотя работы у меня по-прежнему нет.

– Я думал, у тебя скоро показ?

Дерек задумался. Они даже не обсудили, чем будет заниматься Бьянка после того, как состоится помолвка и ее переезд.

– Да, но это все равно не постоянная работа. Думаю, нам надо сверить наши расписания. Показ будет проходить в Париже. Обычно я заезжаю в Севилью на несколько дней после окончания показов, чтобы навестить моих… навестить родителей Хосе перед возвращением в Техас. Хочешь с ними познакомиться?

Нет, он совершенно не хотел знакомиться с родителями Хосе, хотя Дерек прекрасно понимал, что в нем говорит ревность.

– Да, конечно. Мне нужно посмотреть свое расписание, буду ли я свободен в это время. Помимо плановых операций, у меня бывают и неотложные вызовы. Большая часть моего отпуска будет не раньше октября.

– Я не знала, – сказала Бьянка. – Если честно, я никогда особо не задумывалась о том, насколько плотное расписание у хирургов. Знаешь, я поеду в Париж одна, я не задержусь там надолго. Может быть, это и хорошо, что ты с ними не встретишься.

– Почему?

– Потому что все это временно, – честно ответила она. – И хотя на какое-то мгновение мне показалось, что все по-настоящему, я должна помнить, что это не так.

Дерек не хотел задумываться о том, что все это временно, и о ревности, которую испытал при упоминании родителей Хосе. Правда состояла в том, что через три месяца Бьянка вернется к своей прежней жизни, и он сам останется там, где и был. Правда, к тому времени он станет главой кардиологического отделения Регионального медицинского центра.

Дерек старательно проигнорировал слова Бьянки о том, что на какой-то миг все происходящее показалось ей реальным. Потому что, несмотря на то, какую щемящую пустоту в сердце он ощущал при одной только мысли об уходе Бьянки, он знал, что рано или поздно она уйдет из его жизни.

Дерек вышел из экстренной операционной и тщательно вымыл руки в раковине. День был долгим, гораздо дольше, чем он ожидал, но такой ритм жизни был ему по душе. Он знал, что не стоит говорить об этом вслух, но было что-то невероятное в том, что он спас жизнь пациенту, которому почти не давали шансов. Но теперь, когда операция была закончена, Дерек был абсолютно измотан. Он вытер руки и, обернувшись, увидел Марни, стоявшую в дверном проеме. Он должен был поговорить с семьей пациента, а на разборки с Марни у него не было ни времени, ни сил.

Она стала еще тоньше, чем в прошлую их встречу, к тому же она сделала что-то с бровями и теперь выглядела сердитой. Во всем ее облике было что-то оборонительное, а ведь он ей еще и слова не сказал.