Андреа Лоренс - Страсть в маленьком городе

Пальцы Сесилии сжались в кулаки. Если она что-то и поняла на Лазурном Берегу Франции, то поняла она одно: ее жизнь больше не будет идти под диктовку родителей.

— Честно говоря, мне плевать на реакцию Эшфордов, — гордо проговорила Сесилия. — От них мне не надо ровным счетом ничего. Еще меньше я хочу становиться одной из них. Я не стану женой Чипа Эшфорда. И если этот подлец не испортил сегодня мою жизнь, то я выйду замуж за Дикона Чейза.

Оба родителя были шокированы такими словами. Оба смотрели на нее с презрением и неодобрением, но Сесилии было все равно. Она перебила отца до того, как он успел открыть рот:

— Мне надоело оправдывать ваши ожидания. Если вы по-настоящему меня любите, то примете меня любой. А не только идеальной для вашего общества. И уж точно не вам решать, за кого мне выходить замуж, а кого посылать ко всем чертям. Если вы с этим не согласны, то и вас в моей жизни больше не будет.

Она не стала дожидаться ответа. Сейчас главной задачей было разыскать Дикона. Выйдя из зала, она сняла туфли на высоких каблуках и с ними в руках побежала босиком к заднему выходу.

Она осмотрела парковку — вишневый «корветт» исчез. Ринувшись к своей машине, Сесилия завела мотор и направилась к дому Уинстонов.

Но и здесь ее ждало разочарование. Съехав на щебенчатую дорогу, она не увидела возле старого дома «корветт». Свет в доме тоже был выключен.

Итак, Дикон сказал Шейну, что уезжает. Логично было предположить, что он уезжал с праздника. Не имел же Дикон в виду, что навсегда уезжает из Рояла. От такой догадки у Сесилии больно закололо в животе.

Она выгнала машину обратно на шоссе и направилась в частный мини-аэропорт, откуда они с Диконом улетали во Францию. Если он и впрямь решил улететь, его машина должна быть там.

В аэропорту, однако, ждало новое разочарование. На его почти пустой территории стояла всего одна машина. И это не был вишневый «корветт». Сесилия въехала на стоянку и выключила двигатель. Что делать дальше, она не знала.

Куда еще мог отправиться Дикон?

В полном отчаянии Сесилия откинулась в кресле. Слезы неумолимо катились по ее холодным щекам. Не так она представляла себе этот вечер. Сегодня она могла быть счастливой. Она планировала рассказать любимому мужчине самую удивительную и радостную новость. А вместо этого она сидит на стоянке одна и плачет. Все, о чем она мечтала в жизни, убегало, как песок сквозь пальцы.

Всю свою жизнь она хотела иметь семью. Свою собственную, родную, любимую семью. Сегодня, вернувшись из аптеки, она сделала тест на беременность.

И увидела две полоски.

Казалось, мечта наконец начала сбываться. Окрыленная, она помчалась в «Беллами», по пути представляя, как делится новостью с Диконом, но…

Но ей перешел дорогу самовлюбленный, избалованный бывший.

И все перевернулось с ног на голову. Если она не найдет способ поговорить с Диконом, то окажется совсем уж в неожиданном положении.

Она может стать матерью-одиночкой.

Дикона нигде не было.

Прошло уже три дня с торжественного открытия «Беллами», а о Диконе никто не слышал. Даже Шейн.

По крайней мере, так он говорил. Но Шейн мог говорить так по просьбе друга, который не хотел, чтобы его нашли.

Дикон не появлялся и в своем рабочем кабинете отеля. Его планшет в кабинете также отсутствовал. Дом Уинстонов тоже, по всей видимости, пустовал.

Дикон словно вовсе стер себя с лица Земли.

Сесилия звонила и писала ему на все номера телефонов, но он не отвечал. Его главный номер, похоже, был вовсе отключен, так как звонок сразу переключался на голосовую почту.

Или Дикон заблокировал ее номер?

Конечно, можно было отправить письмо по электронной почте. Но это явно не лучший способ сообщить мужчине, что скоро он станет отцом.

Сесилия уже заметила за собой привычку каждую минуту проверять телефон на предмет непрочитанных сообщений. Но каждый раз она, разочаровываясь, убирала сотовый обратно в сумку. А если же кто и звонил, то это были люди, с которыми ей не хотелось разговаривать. Самым упрямым оказался отец. Мама позвонила всего три раза и прислала одно сообщение. Но Сесилия не чувствовала в себе сил общаться с родителями. Ведь они были готовы продать ее — свою единственную дочь, пусть и приемную, — ради милости презренных Эшфордов. При таком раскладе Сесилия не знала, когда сможет успокоиться и по-взрослому обсудить с родителями планы на новую жизнь. Жизнь, в которой не будет места их навязчивой диктатуре. Если Брент и Тилли Морган хотят общаться с внуком, им придется привыкнуть к новой Сесилии.

Даже на звонки Наоми и Симоны Сесилия не отвечала. Она знала: стоит им заболтать друг с другом — и новость про беременность уже не будет новостью. А ей было важно, чтобы первым об этом узнал именно Дикон.

Отчаяние сжимало грудь Сесилии мертвой хваткой. Проект «Беллами» был успешно закрыт, и теперь она снова работала из своего офиса. А в офис уже начали поступать заказы на мебель для взрослых. Все, как она прогнозировала. Только теперь это совсем не радовало Сесилию. Сердце ее было обращено в противоположную работе сторону. Бизнес требовал сосредоточенности, но разум как будто отказывался концентрироваться на чем-то конкретном.

Кроме беременности.

Впрочем, Сесилия где-то читала, что для будущих мам это абсолютно нормально.

Однако был еще один пункт, вокруг которого крутились ее мысли. Она неустанно корила себя за то, что позволила Чипу разрушить ее будущее с Диконом. В сравнении с этим все, даже успех «Ту зе мун», казалось зыбким и сиюминутным.

Откинувшись в кресле, Сесилия нежно погладила свой плоский живот. Ее личный врач Жанин Феттер подсчитала срок беременности: четыре недели. Сесилия и сама прекрасно это знала.

Как могла ее жизнь так круто измениться в столь короткое время? Казалось, еще вчера она разрабатывала дизайн-проект для Шейна, планировала свадьбу с Чипом и готовилась перечислить деньги ненавистному Мэверику.

И вдруг отель уже торжественно открыт, свадьба отменена, тайна ее рождения обнародована, а сама Сесилия беременна от мужчины, который, возможно, больше не хотел ее знать. Можно было винить во всем Мэверика. Не ворвись он в ее жизнь со своим грязным шантажом, она бы не открыла свою тайну Чипу, Чип не отменил бы свадьбу… И Сесилия не бросилась бы в объятия Дикона — единственного человека, кто знал правду и не осудил ее. А еще она не слетала бы с ним во Францию в поисках укрытия от городских пересудов. И не влюбилась бы в Дикона снова среди лавандовых полей.

И она бы не забеременела. Какая ирония судьбы — ребенок, которого она всю жизнь хотела и о котором мечтала с подросткового возраста, был зачат благодаря сложным махинациям городского шантажиста. Если она когда-нибудь узнает, кто такой этот Мэверик, она отправит ему приглашение обмыть малышу ножки.