Дженнифер Хейворд - Срочно нужна жена

Когда она возвращалась обратно, внизу лестницы ее поджидал Антонио.

— Нам нужно поговорить, — мрачно бросил он.

— Я так не думаю. Между нами все кончено.

— Не согласен. Можем поговорить либо здесь, либо там. — Он кивнул в сторону смотровой площадки рядом с озером.

Не зная, что делать, Кьяра последовала за ним.

— А ты изменилась, — заметил Антонио. — Подстригла волосы.

— Пришло время перемен, — с вызовом бросила она.

— Кьяра, ты ведь не любишь его. Ты не могла бы безумно любить меня, а через несколько месяцев безумно влюбиться в другого человека.

— Прошло полгода. И я никогда не любила тебя. Я была увлечена тобой. Очарована твоей привлекательной внешностью и обаянием. Твоим вниманием и заботой. Мне казалось, что я что-то значу для тебя, но я ошибалась.

— Кьяра, я любил тебя, — покачал головой Антонио. — Я говорил тебе, что женюсь на Амалии по расчету. Почему ты никак не можешь понять этого? Почему продолжаешь отталкивать меня, когда нам может быть хорошо вместе?

— Она красивая, очаровательная, веселая. Почему ты ищешь чего-то на стороне?

— Потому что она не ты. Ты живая. В постели ты сама страсть и огонь. Кьяра, я никогда не переживал ничего подобного ни с одной из женщин.

Кровь отхлынула от ее лица, когда она услышала то, что давно знала, но отказывалась верить.

— Значит, я была достаточно хороша для того, чтобы согревать твою постель, но недостаточно хороша, чтобы стоять с тобой рядом на публике?

— У нас бы ничего не получилось, — тихо ответил Антонио. — Ты сама знаешь. Мне необходимо было породниться с Амалией. Но я не отказывался от тебя. Я думал, что ты уже успокоилась, и собирался навестить тебя в следующем месяце, когда поеду в Нью-Йорк.

— Не стоит, — холодно отрезала Кьяра. — Антонио, я люблю Лаззеро. Я выхожу за него замуж. Между мной и тобой все кончено.

— Ты говоришь неправду, — горячо возразил он. — Ты обижена. Кьяра, кольцо на твоем пальце не повысит твою стоимость. Не в глазах такого человека, как Ди Фиоре. Ты все равно будешь вещью для него. Так какая разница, чьей быть — его или моей?

Ей казалось, что он залепил ей пощечину.

— Он в сто раз лучше, чем ты, — гордо заявила Кьяра, отказываясь показывать, что он задел ее за живое. — Ты никогда не сравнишься с ним. И ты ошибаешься. Он в самом деле дорог для меня.

Она сказала правду, и эта правда пугала ее.

— Кьяра, чего ты хочешь? — с отчаянием посмотрел на нее Антонио. — Чтобы я ушел от Амалии? Но это невозможно.

Неужели он искренне верил, что, после того как он обошелся с ней, она по-прежнему захочет быть с ним?

— Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, — отрезала Кьяра. — Забудь, что между нами что-то было.

— Кьяра…

Она круто развернулась и зашагала прочь.

Лаззеро готов был взорваться от злости после разговора с Джанни. Казале вел непонятную ему игру и вдруг заговорил об астрономической и абсолютно безумной сумме, которую надеялся выручить, поделившись с «Суперсоником» технологией пошива своей спортивной обуви. Он требовал намного больше денег, чем предложил Лаззеро.

Кьяры нигде не было. Ни среди гостей, ни внизу. Лаззеро подумал, что они разминулись, когда заметил ее на смотровой площадке у озера. Она стояла рядом с Антонио Фабрицио, который за ужином не сводил с нее глаз. Лаззеро не мог винить Фабрицио, что тот тоже считал Кьяру очень красивой женщиной.

Но вместе с тем он дико ревновал.

Лаззеро направился к ним, когда Кьяра вдруг развернулась и чуть не налетела на него.

— Осторожнее.

— Прости, — буркнула она. — Я не заметила тебя. Он приподнял ее подбородок и посмотрел ей в глаза.

— Ты в порядке? На тебе лица нет.

Она кивнула и махнула рукой в сторону Фабрицио, который начал подниматься по лестнице.

— Антонио показывал мне свою лодку. Она называется «Амалия». Впечатляющая.

— Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь?

— Да. Просто устала. Мы еще не едем домой? Ему тоже хотелось поскорее убраться отсюда, пока он окончательно не вышел из себя. Обняв Кьяру за талию, Лаззеро проводил ее обратно к гостям наверх, где они попрощались с гостями и поблагодарили чету Казале за радушный прием.

Кьяра всю дорогу домой молчала, видимо, ей мало помогла таблетка аспирина, которую дала Амалия, чтобы унять головную боль. Тем лучше, потому что Лаззеро мог спокойно обдумать разговор с Джанни.

Положив ладонь на обнаженное бедро Кьяры, он сосредоточился на дороге. Он чувствовал себя расслабленно в ее компании, и его совсем не тяготила тишина, царившая в машине.

Лаззеро знал, что Кьяра была умной, потом он обнаружил, что она талантлива и настолько неотразима, что не передать словами. В ней самым причудливым образом сочетались невинность, твердость характера и напористость, что приводило его в восторг. Но у нее имелось и множество секретов, которые ему очень хотелось узнать.

Когда они наконец добрались до гостиницы и вошли в номер, Лаззеро бросил свой пиджак на спинку кресла и последовал за Кьярой в гардеробную, где она встала перед зеркалом, чтобы снять украшения.

Он подошел к ней сзади и, положив руки на ее пышные бедра, коснулся губами ее шеи.

— Голова прошла?

Кьяра молча кивнула и слегка наклонила голову, подставляя себя для его поцелуев. Ему нравилась то, как она инстинктивно реагировала на его ласки. Лаззеро прильнул губами к чувствительной точке между ее шеей и плечом и заметил, как Кьяра слегка задрожала.

Ему следовало заняться делами, но он не мог оторваться от нее. Лаззеро сходил с ума от желания овладеть Кьярой. А потом, в постели, можно будет узнать, что огорчило ее на ужине у Казале. И исправить ситуацию.

Он притянул ее к себе так, чтобы она ощутила его возбужденную плоть, и улыбнулся, когда она сдавленно ахнула и прильнула к нему. Возникшая между ними связь не вызывала сомнений. И она была ни с чем не сравнимой.

Лаззеро слегка куснул пульсирующую жилку у основания ее шеи и, скользнув рукой в вырез ее платья, обхватил ее грудь. Он пришел в неимоверное возбуждение, услышав тихие стоны Кьяры, которые она издавала, когда он начал ласкать ее тугой сосок. Тогда Лаззеро приподнял подол ее платья и провел руками по ее бедрам.

— Боже правый, — пробормотал он, уткнувшись губами в ее шею. — Кьяра, ты сводишь меня с ума. Как никакая другая женщина… Когда ты рядом, я теряю голову.

— Что ты сказал? — вдруг напряглась Кьяра.

— Я сказал, что ты сводишь меня с ума, — растерялся Лаззеро. — Как никакая другая женщина. И это правда.

Она вырвалась из его объятий и повернулась так быстро, что у него закружилась голова.

— Лаззеро, я не вещь, — воинственно бросила Кьяра.

— Конечно нет. И ты знаешь, как я отношусь к тебе.

Она поджала губы, и Лаззеро, чертыхнувшись, сунул руки в карманы, что только усилило его мучения. Его мать довела до совершенства привычку бросаться в крайности. Он наблюдал, как отец вертелся вокруг нее, пытаясь угадать ее настроение. Но сегодня вечером Лаззеро не собирался заниматься подобными вещами. Несмотря на то, что терял голову от желания утолить свою страсть.