Дженнифер Фэй - Анонимная страсть

— Это объясняет прошлое, но не говорит о том, почему вы вошли в мою жизнь, — сказала Сейдж.

— Когда мой отец покинул компанию, я был наследником его должности генерального директора. И это был мой шанс сделать то, чего я всегда хотел.

— Чего именно? Руководить журналом? А я стояла у вас на пути?

Трей покачал головой:

— Нет. Я никогда не хотел иметь дела с этим журналом.

— Но почему?

— Потому что это единственное, что любил мой отец. Не меня, не маму. Только «КьюТР». И я хотел показать ему, что это значит — потерять что‑то, что ты так любишь.

Сейдж ахнула.

— Вы хотите уничтожить журнал, чтобы поквитаться с отцом? Но этот журнал принадлежал вашей семье на протяжении многих поколений.

— Семи поколений, если быть точным. Я седьмой наследник. И думал, что стану последним.

— Думали? Вы изменили свое решение? — В ее голосе прозвучала надежда.

— Когда я начал работать на вас, я увидел, каким может стать этот журнал — какую пользу он может принести.

— Звучит слишком гладко. Почему я должна верить вам?

— Не должны. Особенно после того, что я сделал. Но я хочу, чтобы вы знали — вы открыли мне глаза на потенциал «КьюТР».

— И если будущее журнала будет зависеть от вас?

— Я буду продолжать помогать вам изменить его. Но я решаю все не один. У меня всего лишь один голос в совете директоров. А оппозиция среди них очень сильна.

— Полагаю, вам лучше знать, раз вы один из них.

Он кивнул.

— Но если я могу изменить свое мнение, то же самое могут сделать и они.

— Но этого не произойдет, если я не представлю план на будущий год. А теперь, в связи с плохой репутацией и интригами Эльзы, у меня нет ничего.

— У вас еще есть время.

— Нет. Я завтра улетаю обратно в Калифорнию и постараюсь забыть об этом жалком опыте.

Мысль о том, что он заставил ее сдаться, была для него мучительной. Он сам отказывался сдаваться и в отношении журнала, и в особенности в отношении примирения с Сейдж.

— Не уезжайте, — вырвалось у него.

— Почему? Чтобы вы могли лгать мне и дальше?

— Я не лгу вам. Я докажу вам, что вы можете мне доверять.

— Хотя мы находимся по разные стороны баррикад?

— Я уже сказал вам, что изменил свое мнение.

— И вы рассчитываете, что я вам поверю? Сказали бы вы мне правду, если бы Эльза не выдала вас?

Он опустил голову.

— Я пытался сказать вам несколько раз. Но всякий раз это казалось не вовремя. А потом… мы так хорошо ладили и я… я не хотел испортить то, что было между нами.

— Но это вам, безусловно, удалось.

— Знаю. И мне очень жаль.

— По крайней мере, ваш отец будет счастлив, что вы изменили решение в отношении журнала.

— Он этого не знает.

— Но почему?

— Мы с ним не очень близки. На самом деле я его совсем не знаю.

— Не знаете?

Трей покачал головой.

— Отец бросил нас, когда мне было три года. Он сказал, что не может руководить журналом из Франции.

— А почему ваша мать не поехала с ним?

— Она сказала, что ее жизнь во Франции. И она никогда не впишется в его жизнь, как он не вписался в ее.

— Это так печально.

Трей пожал плечами.

— Я думаю, что дело было не только в этом, но мама умерла прежде, чем успела рассказать мне всю правду. Она не любила говорить об отце.

— Наверное, было нелегко быть сыном разведенных родителей.

— Они так и не развелись. На самом деле отец приехал на похороны моей матери. Он пытался наладить со мной отношения, но я сказал ему, что уже слишком поздно.

— И вы больше с ним не разговаривали?

Трей повернулся к Сейдж:

— Почему это вас так удивляет?

— Просто всякий раз, когда он говорил о вас, он так гордился вами.

— Он говорил обо мне? — Трею было трудно в это поверить.

Но он понял, что это его шанс узнать побольше о Сейдж.

— Как вы познакомились с моим отцом?

— Я стажировалась у него летом на последнем курсе колледжа.

— Должно быть, вы произвели на него сильное впечатление.

Она пожала плечами.

— Я думаю, он полагал, когда нанимал меня, что будет в состоянии управлять мной.

Трей улыбнулся.

— Я догадываюсь, что вы ему ответили.

— Я отказалась. И он был не слишком доволен этим, но к тому времени он уже ничего не мог поделать. — Она повернулась к нему: — Но он любит вас. Помните те фотографии? Он действительно держал их на своем столе. Люди не делают этого просто так.

Трей покачал головой.

Сейдж протянула руку и накрыла ею руку Трея.

— Я не знаю, что пошло не так у ваших родителей, но уверяю вас, он никогда не переставал любить вас. Может быть, вам стоит поговорить с ним.

— Нет. — Трей поднялся со скамейки. — Этого не будет.

— Мне нет нужды говорить вам, что, если вы упустите этот шанс, другого может не представиться. Это ваша возможность получить ответы на все ваши вопросы.

— Мне не нужны ответы. — В его голосе не было ни малейшего колебания. — Мне не нужен этот человек в моей жизни. Я прекрасно справляюсь один.

Она внимательно посмотрела на него, и в ее глазах мелькнуло сочувствие.

— Все в ком‑то нуждаются.

Удар попал в цель, но он отказался признать это.

— А как же вы? Я не замечал, чтобы вы стремились впустить кого‑то в свою жизнь.

— Правда? Вы так уверены в этом?

— О'кей. Кого вы впустили в свою жизнь?

Она приподняла бровь.

— Вас, например.

Это было правдой. Она рассказала ему о своем прошлом и об Эльзе. Она так многим поделилась с ним, а он подвел ее.

— А потом мои соседки по квартире — Лиза и Энн. А в офисе Луиза. И я знакома со всеми сотрудниками офиса. Мы как одна большая сумасбродная семья.

Все, что она сказала, было правдой. Она сама создавала для себя уютную среду обитания. Внезапно он почувствовал себя очень одиноким.

А когда они уедут из Канн, Сейдж вернется к своим друзьям с их смехом, шутками и близостью. А он уедет в Сан‑Франциско, где будет в одиночестве работать над новейшей системой компьютерной безопасности. А когда Трей будет появляться в офисе, все будут держаться от него подальше, потому что он был их боссом — но не таким, как Сейдж.

А что касается отца… Он может ошибочно подумать, что, изменив свое отношение к журналу, он изменил отношение и к нему самому. Но этого не случится никогда. Его отец никогда больше не будет иметь дела с журналом или с «КьюТР Интернэшнл».

Если Трей мог бы повлиять на это, Сейдж осталась бы главным редактором журнала. Но согласится ли она после всего, что узнала?

Он посмотрел ей в глаза.

— Я просто хочу сказать, что мне жаль. Я никогда не хотел бы, чтобы все так получилось.

И с этими словами он повернулся и ушел.

После бессонной ночи Сейдж поднялась очень рано. Ее разговор с Треем не выходил у нее из головы. Логика подсказывала ей, что ему нельзя доверять. Но сердце говорило, что чувства и эмоции, которые они испытывали, были искренними.