Мейси Ейтс - Станешь моим сегодня [litres]

– Приемная мать Уилла. Она пригласила нас на вечеринку, чтобы отпраздновать то, что он не умер.

– Правда? – нахмурилась Селена.

– Что-то не так?

– Нет. Все в порядке. Я рада, что меня пригласили. То есть, я думала, когда считала его умершим, что у нас никогда… что мы никогда не сможем помириться.

– А тебе хочется? – удивился Нокс.

– Мне кажется глупым обижаться на кого-то по поводу того, что случилось давным-давно. Того, что не смог бы изменить ни один из нас.

– Ты говоришь о вашем браке?

– О разводе, – рассмеялась Селена. – Я не жалею, что мы развелись, так что нет смысла расстраиваться. Или избегать Уилла. Я хочу сказать, что, конечно, у нас был конфликт. – Она отвернулась, и выражение ее лица вдруг стало горестным. – Но ни один из нас не вернулся бы назад, чтобы изменить исход дела. Так почему бы нам не забыть прошлое. Лично я не против. Я чувствовала себя ужасно при мысли, что Уилл мертв, и мы никогда не помиримся.

Нокс прижал руку к груди и потер место, где находилось его сердце. Оно немного болело. Но он свыкся с этой болью. Когда такое случилось в первый раз, Нокс подумал, что у него сердечный приступ, потому что боль была слишком острой и слишком невыносимой.

Никто никогда не говорил ему, что горе может быть настолько мучительным. Что оно приносит физические страдания. Что депрессия может проесть до кости. Что можно просыпаться посреди ночи и быть не в состоянии сделать вдох.

Но, с другой стороны, не существовало никаких учебников о том, как справиться с потерей, которую он пережил. Хотя нет. В магазинах на полках лежали тонны такой литературы. Но Нокс не видел смысла покупать подобные книги. Когда Элинор заболела, он не желал готовиться к потере, в неизбежность которой все еще не хотел верить.

А потом…

Он оказался в полном дерьме и не видел смысла пытаться понять, как пережить трагедию как-нибудь поизящней. Дерьмо есть дерьмо. Его невозможно приукрасить.

Все, что ему оставалось, – это делать шаг за шагом и проживать свою боль.

Но он проходил через эту пустыню в одиночку, что только отдалило его от Кассандры. Нокс не знал, как делиться своей горечью с другим человеком. Да и не хотел.

Он не знал, как утешить мать своего покойного ребенка, сказать ей, что все будет хорошо, что хоть что-нибудь будет хорошо.

И теперь, когда Селена заговорила о своем желании примириться с Уиллом, ее слова не нашли отклика в его душе. Нокс не хотел разговаривать с Кассандрой. Вот почему они развелись.

– Развод – тяжелое дело. – В ее голосе вдруг прозвучала мягкость, которая обычно появлялась, когда люди пытались избежать болезненной темы. – Мои отношения с Уиллом не такие, как у тебя с Кассандрой. И наш развод тоже не такой. Мы с Уиллом были женаты всего один год. Мы были молоды, эгоистичны и глупы. А вы с Кассандрой… Вы построили совместную жизнь. А потом лишились ее. Вы прошли через ад. Так что тут все по-другому, и не думай, что я сейчас подталкиваю тебя к тому, чтобы ты позвонил ей как-нибудь или что-то в этом роде.

– Я и не думал.

– Немного думал. Или брал на себя вину за то, что случилось, но это несправедливо. Ты заслуживаешь лучшего.

В ее словах было столько наивной искренности, что ему вдруг захотелось взять свою чашку и хрястнуть ее о плитку, чтобы унять бурю охвативших его эмоций. Потом сжать ладонями лицо Селены, крепко держать его и целовать ее в губы. Чтобы она заткнулась и перестала быть такой чуткой. Чтобы перестала смотреть на него и видеть его насквозь.

От этой мысли кровь в его жилах превратилась в огонь, и он теперь не мог сказать с уверенностью, чего ему хотелось. Остановить Селену или изгнать демона, который, казалось, вселился в него после того, как он подержал ее в своих объятиях в похоронном зале.

Однажды его жизнь развалилась на части, и Нокс не торопился рушить то доброе, что у него осталось. Но охвативший его порыв был настолько сильным, что ему хотелось или что-то разбить, или прижать к себе Селену.

Похоже, ему стоило уделять больше внимания физическому труду.

– Не уверен, что ты сейчас способна здраво рассуждать о том, чего я заслуживаю, а чего нет. – Его слова прозвучали немного резче, чем хотелось.

– Но ты приехал сюда, чтобы защитить меня, и только что поменял ручки на моих кухонных шкафчиках, и они выглядят потрясающе. Так что, мне кажется, ты заслуживаешь чего-то очень хорошего, потому что ты очень хороший парень.

– Вряд ли замена ручек на шкафчиках говорит о моих положительных качествах, – возразил Нокс.

Ему нужно было убраться подальше от Селены, потому что он вел себя как последний кретин. Она ведь не несла ответственности за случившееся в его жизни. И в ее обязанности не входило улучшить его самочувствие или разделить его бремя.

– Ты говорила насчет того, чтобы вывезти какие-то ненужные вещи.

– Ага. Но нам понадобится пикап.

– У тебя есть пикап?

– Вообще-то да. Но я редко пользуюсь им.

– А зачем ты купила его?

– Я весьма экстравагантная особа.

Нокс не поверил ей, потому что она редко допускала сумасбродные выходки. Если бы Селена захотела сделать что-нибудь экстравагантное, она бы купила себе огромное поместье, что-то вроде бельма на глазу в самом конце улицы. Она ведь зарабатывала достаточно большие деньги. Но вместо этого Селена спряталась в небольшом домике в глуши.

– Я купила его, чтобы завести себе друзей. Здорово, когда у тебя есть что-то такое, чем могут воспользоваться другие, когда переезжают на новое место жительства. Ты будешь удивлен, но благодаря этому можно стать очень популярным среди местных жителей.

– Дорогая, мы в Техасе. Тут почти у всех пикапы.

– Мой лучший друг так давно не навещал меня в этом самом Техасе, что я была вынуждена использовать любые возможности, чтобы у меня появились новые друзья.

Теперь Селена заставляла его почувствовать себя виноватым. Как будто он недостаточно осуждал себя за те запретные мысли, в которых она только что фигурировала.

– У тебя есть ключи от грузовика? – спросил Нокс, направляясь к входной двери.

– Ага, – последовала за ним на крыльцо Селена.

Ему почему-то показалось, что она тянет время, но он не мог понять причину ее поведения.

– Я могу их взять?

– А если я поеду с тобой?

– Разве тебе нечем больше заняться? Ты руководишь огромной компанией.

– Ты тоже. Но тем не менее ты здесь. Нокс, я могу позволить себе выходной.

Он почувствовал себя идиотом, потому что пытался удержать ее на расстоянии.

Последние пару лет Нокс только и делал, что не подпускал к себе других.

– Ладно, – буркнул он, но Селена сделала вид, что не заметила резкость, прозвучавшую в его голосе, и через минуту появилась на крыльце с ключами в руках.