Белла Фрэнсис - Сердцеедка без опыта

— Мы построим новые планы. Издательство «Макивер» — твое, и я уверен, ты сделаешь там что-то совершенно удивительное. Я теперь уже не управляю «Ардженто». Мне очень жаль, если компания развалится, но я сделал все, что мог. Мои юристы сейчас занимаются последними формальностями.

Он услышал ее рыдания, но не оглянулся.

— Полагаю, ты думаешь, я вмешиваюсь в твою жизнь, но я сделаю все, что угодно, чтобы ты не связывалась с Сальваторе. Он плохой человек. Ты заслуживаешь лучшего. И не спрашивай меня почему, я действительно хочу, чтобы ты забрала себе еще одно мое детище. Издательство «Макивер». Ты ведь хочешь этого, Коралл? Проявить себя, оставить след в этом мире?

Ее молчание он расценил как подтверждение.

— Я разберусь с гостями. Ты можешь остаться в Риме, уехать в Лондон или на Гидрос. Скажи, чего ты хочешь, Коралл, и я сделаю для тебя все. Обещаю.

— Нет, ты этого не сделаешь. Негодяй! Ты не поступишь так со мной!

Коралл развязала халат и бросила его на пол. Под ним оказались изысканное белье, подчеркивающее волнующие изгибы, и чулки, очерчивающие длинные ноги.

— Ты не сделаешь этого со мной!

Коралл сняла свадебное платье с манекена и расстегнула молнию. Манекен зашатался. Она натягивала платье, не сводя глаз с Раффаэле.

— Ты занимался со мной любовью, Раффаэле Россини! От тебя я забеременела. Потом ты вышвырнул меня, потом не отпускал, пока не убедился, что я не лгу. Влюбил меня в себя. А теперь говоришь…

Платье надето. Коралл застегивала молнию, испепеляя его взглядом.

— Что ты сказала?

— Что слышал!

Он шагнул ей навстречу. Поднял руку, чтобы заставить ее замолчать.

— Что. Ты. Сказала?

Она все еще боролась с молнией.

Раффа схватил ее за запястья.

— Что, черт побери, ты сказала?

— Ты женишься на мне или никогда не выйдешь из этой комнаты! — гневно вскричала она.

Он поймал ее взгляд, и что-то дрогнуло в сердце. Он понял, что будет с этой женщиной до конца своих дней.

— Ты ведь любишь меня?

Она посмотрела ему прямо в глаза. Кивнула:

— Да. Да, очень.

Он заключил ее в объятия. Эта дикая, неукротимая, упрямая женщина стала для него всем миром.

— Ты ведь знаешь, я тоже тебя люблю.

Она положила голову ему на грудь.

— Ты очень забавно это демонстрируешь.

Он крепко держал ее, не позволяя уйти.

— Я никогда никому не признавался в этом. Нужно попрактиковаться, и ты мне поможешь.

Коралл кивнула, но не двинулась с места, счастливая в его объятиях. Это любовь. Безусловная. Бескорыстная. Реальная.

Раффа встал на одно колено.

— Выходи за меня замуж, Коралл. Сделай меня самым счастливым человеком на свете. Обещай, что никогда не изменишься, никогда не будешь делать то, что тебе говорят, никогда не будешь молчать. Обещай, что завоюешь мир прессы так же, как завоевала меня.

— О, Раффаэле!

— Я сердцем чувствую, что мать с отцом тебя бы полюбили.

Она обняла его за шею. Их губы встретились.

— Я так сильно хотел тебя, Коралл. С момента…

— С момента, когда я сошла с трапа самолета, а ты впервые меня увидел. Знаю. Ты говорил.

Он улыбнулся. Она его женщина. Другой не существует.

— Когда ты скрыла от меня беременность, я так разозлился. Ты решила, что я не буду о тебе заботиться.

— Я так решила, потому что ты выгнал меня.

— До сих пор сожалею об этом. Ужасно. Но когда ты сняла платье и бросила его мне, я уже понял, что женюсь на тебе.

Она подняла заплаканные, но светящиеся глаза.

— Правда?

Раффа притянул ее к себе.

— Я знал, что найду тебя и никогда не отпущу.

— Никогда не отпустишь меня?

Они стояли обнявшись.

— Думаешь, они все еще здесь?

— Думаю, да.

— Думаешь, нам стоит спуститься и посмотреть?

— Нам придется это сделать.

— Думаешь, мы попадем в заголовки газет?

— Есть все шансы. Там два ведущих новостей и около десятка лучших журналистов со всего мира.

— Может, стоит рассказать им нашу историю?

— Думаю, у них уже есть эта история. Ты — самая необычная, самая очаровательная невеста в истории.

— Нет ни шафера, ни подружек невесты. Только мы трое.

Коралл посмотрела в лицо человека, которого любила.

Он заправил прядь волос ей за ухо.

— Твоя мама прекрасно тебя воспитала, Коралл.

Она прикусила губу, и он увидел, что она едва сдерживает слезы. Коралл кивнула, ее глаза засветились от любви.

— Это правда, Раффа. Она замечательная мать, и…

— И ты тоже будешь такой, моя дорогая. И ты тоже.

— До тебя уже дошли последние слухи? — Коралл намазывала маслом кусочки тоста. Она положила их на поднос перед Маттео, он тут же схватил пухлыми пальчиками один кусочек.

— Слухи меня вообще не интересуют, особенно по утрам, пока я не выпил минимум три чашки кофе. Тебе это прекрасно известно, любимая.

— Хм, да, но этим слухом ты наверняка заинтересуешься.

Раффаэле издал пренебрежительный звук и продолжил читать газету.

— Папа вредный. — Она улыбнулась Маттео. — Вредный папочка, — подхватил Маттео, улыбаясь. Он был похож на херувима, щеки были в масле и крошках.

— Перестань учить его плохим словам. Я не вредный. Просто немного устал.

Коралл рассмеялась, Маттео вслед за ней.

— Папа из-за тебя устал, Мэтти? Вы играли с ним и бегали по пляжу целый день?

— Да, так и было. Даже собаки устали. Как только ты улетела, мы чем только ни занимались. Строили песочные замки. Плавали. Потом был пикник на пляже. А потом все по второму кругу.

— Удалось поработать?

— Не совсем. Когда он засыпал, я спал вместе с ним. А как ты? Съемка прошла успешно?

Коралл улыбнулась и налила себе еще чашку чая.

— Это было потрясающе, спасибо. Мы отбросили все свои предыдущие идеи и просто сфотографировали принцессу верхом на лошади, как только взошло солнце.

— Разве это была не съемка платьев от-кутюр?

— Да. Бальные платья в стиле леди Годивы. Было так весело.

Коралл опустила чашку и посмотрела на мужа и ребенка. Оба внимательно следили за ней.

— Что такое?

— Мы любим тебя, вот и все. Ты преобразовала «Макивер» и фотографию не забросила. Это меня радует.

— Без тебя я бы не справилась, дорогой.

— Мне нравится проводить время дома с Мэтти. Лучший из возможных способов воспитания ребенка. Каждый день благодарю Бога за то, что мы имеем счастье это делать.

Коралл кивнула.

— Я тоже. Чуть позже позвоню маме. Спрошу, как дела в ее новой галерее. Но похоже, у нее тоже все хорошо.

— Я звонил ей вчера. Все в порядке.

Коралл улыбнулась. Он так добр и внимателен не только к ней и ребенку, но и к ее матери.

— Значит, тебя не интересуют слухи?

— Если это очередная история о Сальваторе, пытающемся основать еще одну круизную компанию, я уже все знаю.