Юлия Дайнеко - Хэштег «Тайная подруга» [СИ]

— А раньше, она уже пыталась…

— Пыталась покончить с собой? — совершенно спокойно уточнил мужчина, я лишь кивнул головой. — Да, было несколько раз, но мы вовремя останавливали ее.

— Почему вы скрывали от меня такое долгое время? Да и Оля вела себя, как вполне здоровый человек, только последний год…

— С тобой она держалась дольше всего. Мы решили, что возможно, ты сможешь ей помочь или, в любом случае, она хотя бы заживет более-менее нормальной жизнью. Да и врача мы нашли неплохого. Он, конечно, посоветовал положить ее в клинику, чтобы пройти полное лечение, но у нас нет таких денег. Поэтому приходится обходиться таблетками и постоянным контролем за ее поведением. Оно может меняться очень быстро, но, думаю, ты это замечал иногда.

— Да, но не придавал значения…

— Оля хорошо научилась справляться с болезнью. Но как оказалось, ваши отношения ей не помогают. Жаль, что вижу это только я. Не осуждай Люду, она просто заботливая мать, да и… — стушевался Антон Васильевич.

— Не осуждаю, — решил успокоить. Какая разница сейчас оттого, что я чувствую. — Послушайте, Антон Васильевич. Я могу помочь с лечением. Вы сказали, что у вас есть хороший врач, а у меня есть деньги…

— Руслан, ты хороший парень, но я не могу пользоваться твоей добротой…

— Нет, вы не будете пользоваться. Я сам хочу помочь. Все же мы с Олей были вместе долгое время, да и я обещал быть с ней… А последние обстоятельства, я должен хоть что-то сделать. Прошу, не отказывайтесь.

— Спасибо тебе. Но ты пойми, что на твоем месте мог быть любой другой парень, просто она заметила тебя. И твое обещание… не нужно. Ты еще слишком молод. Не ломай себе жизнь.

— Но…

— Я не позволю быть вам вместе, тем более, как ты сам заметил, после того, что случилось. Сколько ты выдержишь с ней без любви? Сорвешься, а она снова возьмется за лезвие. Нет, даже не думай. Можешь поговорить с ней… хотя лучше не стоит, — потер он постаревшее лицо, — в любом случае ей станет хуже. Это вызовет новый срыв. Но она хотя бы сейчас в больнице, где ей смогут ту же оказать помощь.

— Антон Васильевич, я все равно помогу вам. Назовите мне фамилию врача. Я сейчас же свяжусь. Мы договоримся, чтобы Оле подготовили палату, перевезем ее. Не отказывайтесь, вам нужна эта помощь. Подумайте прежде всего о дочери. Нужно попытаться приблизить ее к нормальной жизни.

— Хорошо, мы тебе очень благодарны. Честно, прости, что пришлось столкнуться с таким, да еще и… — замотал он головой. Было видно, что мужчине неудобно, — но… Руслан, у меня будет просьба. Я знаю, ты обещал Оле быть с ней, но как я сказал, это не лучшее решение…

— Я вас понял, — кивнул. В этот момент я почувствовал такое облегчение и вместе с этим стыд. Я словно… последний мерзавец и трус, который сразу же готов сбежать. Но также понимал, что наши отношения в любом случае ни к чему хорошему не приведут. Все правильно. Хотя бы материально я смогу помочь ей. С Олей поработают специалисты. Она еще будет счастлива… Хотелось в это верить, иначе вина была просто неподъемной.

А еще удручало то, что Ира все равно не простит меня. Она не вернется… я слишком сильно обидел ее. И прекрасно понимал, что полностью заслужил все обвинения, которые она бросила мне сегодня. По сути, я просто переспал с ней, а после бросил, предпочтя, вернуться к бывшей. Хотелось рассмеяться… какая-то сплошная утопия.

Руслан.

Я лежал в постели и смотрел в потолок, думая, как я смог пережить последние несколько дней. Когда Оля поняла, что я больше не приду к ней, и наши отношения закончены… это было не просто страшно. Жутко. Мне пришлось все же приехать, чтобы попытаться успокоить ее. Людмила Ивановна сама чуть не попала в больницу с сердечным приступом. Олины родители не ожидали, что в этот раз все будет еще хуже, чем раньше. Она кричала, ломала мебель в палате, кидалась на медперсонал. В итоге пришлось привязать ее к кровати и дать успокоительное. А узнав, как ее будут лечить, у меня волосы встали дыбом. Лекарства и постоянные разговоры с врачом были не страшны и даже привычны. Но когда у Оли начались явные припадки агрессии, ее лишили сна на несколько суток. Как оказалось, это способ лечения, называемый депривацией. Об электросудорожной терапии и лечебном голодании я старался вообще не думать. Для меня все было дико, но я понимал, что в клинике ей окажут необходимое и должное лечение.

А сейчас я мог, наконец, расслабиться. Теперь от меня ничего не требовалось. Антон Васильевич предупредил, что как только Оля пройдет курс лечения, они переедут. Он уже решал вопросы с продажей имущества и подыскивал более тихое и спокойное место, где его дочь сможет забыть обо мне и попытаться жить нормально.

Повернулся набок, но тут же пожалел. От соседней подушки шел легкий аромат туалетной воды Иры. Без нее было ужасно плохо. Но я понимал, что не могу просто приехать к ней и сказать: «Дорогая, я свободен и весь твой». Она меня не простит. Ей нужно время, да и мне тоже. Тем более, что вопрос с тайной подругой так и не решен. Я понял, что сперва мне необходимо закрыть все вопросы прошлого. И только тогда я смогу идти дальше. А сейчас все слишком зыбко… я должен быть уверен в Оле, что она пройдет курс и уедет. А с ней, может, уйдет и тайная подруга. Которая снова пропала. Неужели и ее исчезновение опять связано с Олей? Но как она узнала? Бред какой-то. Решил не заморачиваться по этому поводу. Даже если она напишет еще раз, больше я не поведусь. С меня хватило уже одной тайной подруги. В итоге, она мало того что обманывала меня, так еще и оказалась нездорова. Поэтому я просто удалю ее письма и пойду дальше. Стоило мне только так подумать, как мой телефон пикнул, известив о какой-то новости в инстаграм. Я совсем забыл, что создал себе аккаунт под выдуманным ником. Тогда я хотел быть в курсе новых стихотворений девушки, а сейчас… схватил телефон, чтобы удалить все… но мои глаза сами прошлись по первым строчкам… я просто нажал на картинку и стал читать дальше это грустное… наполненное болью и тоской стихотворение.

Как странно… уставился я на картинку, где девушка сдувала пепел, прощаясь, видимо, со своим прошлым… то есть со мной? Я пытался разобраться в этом странном стихотворении. И как оно совпало со всей ситуацией. Как? Как такое возможно? В голове крутились картинки последних четырех лет… Когда она появилась? Стал припоминать я… Затем же пропала, как только Оля заняла ее место, а все это время Ира доказывала мне, что… а сейчас, как только я признался ей, что мы с Олей не вместе, она начала действовать… и письмо от тайной подруги… а после звонок от… нет… нет! Этого просто не может быть!