Чертова Кукла - Тебе все можно [СИ]

Рассказ вышел долгим, и за все это время я почти не шевелилась, изредка вздыхая и нервно накручивая пряди волос на пальцы.

Впервые обо мне Антон услышал почти тринадцать лет назад. Он жил с матерью, без отца, учился на первом курсе института, когда в жизни его мамы появился мужчина. Поначалу Антон не понимал, что это не просто знакомый захаживает к ним в гости, пока неизменный визитер на дорогой машине не стал появляться в доме с завидной регулярностью. Вызвав маму на разговор, Антон понял, что «дядя Юра» не просто знакомый, а мамин любовник. Вдовец, в одиночку воспитывавший двух детей, он не собирался жениться во второй раз, да и его мама не была настроена на то, чтобы делить быт с кем-то еще. Их вполне устраивали отведенные каждому роли, однако, Антону не нравилось, что Юрий скрывает от своих детей правду.

— У меня очень ранимая дочка и сын в переходном возрасте. Личная жизнь отца не должна касаться их, дети и так тяжело пережили смерть матери.

Такие объяснения не убедили Антона, и он решил узнать больше о человеке, который мог бы заменить ему отца. Проследить за Юрием оказалось проще простого, еще легче — узнать его адрес и увидеть детей. Почему-то больше всего Антона интересовала именно дочка, Стася, как называл ее дядя Юра.

Когда Антон увидел меня в первый раз, мы с отцом выбирали платье на выпускной. Я вышла из примерочной кабины, демонстрируя наряд пудрового цвета, с открытыми плечами и большим количеством фатина, делавшего меня похожим на принцессу. Платье было безумно красивым, я крутилась перед папой, не обращая внимания на подколки Игоря, а Антон в это время не мог отвести от меня взгляда, стоя за стеклянными дверями магазина.

— Тогда я решил устроиться к дяде Юре в банк, чтобы быть поближе к тебе. Не знаю, что это было за наваждение такое, но я ничего не мог с собой сделать. Мне хотелось быть рядом, и одновременно я стеснялся подойти. Ну, кто я такой и кто — твой отец? Он посоветовал мне сходить в армию, потеряв год в учебе, но после я смог попасть в службу безопасности по его протекции, а дальше уже добивался всего сам.

Антон сдружился с моим папой, но за эти годы его увлеченность мною потихоньку сошла на «нет», точнее, он научился с нею жить. Правда, встречая меня где-то, сердце екало, намекая, что не все еще забыто. Отец продолжал отношения с мамой Антона, тетей Таней, а мы с братом так ни о чем и не догадывались. Однажды папа обратился к нему, чтобы разузнать все об одном человеке — Сергее, с которым я к тому моменту только рассталась. Выяснив всю его подноготную, папа разозлился, а Антон вновь заинтересовался моей жизнью. Тогда отец и попросил следить его за нами, пояснив, что жить ему осталось не так уж долго.

— С тех пор я постоянно наблюдал за тобой и Игорем, отслеживал его по своим каналам. И перед Новым годом понял, что твой братец связался со скверной компанией. Он рассказал о том, что вы богатые наследники и денег у вас куры не клюют. У кого-то из его друзей возникла мысль похитить тебя и поиметь на этом денег.

— Но как ты об этом узнал?

— Ваши телефоны давно на прослушке, и когда пошли пьяные разговоры о том, что ты — золотая жила, мы начали слушать и его товарищей. В последнее время в эфире возникло затишье, я испугался, что ребята перешли от слов к действию, и начал везде таскаться за тобой. А когда в новый год ты вылезла в окно и попросила чуда, я решил пробраться внутрь и посмотреть, что происходит на вашей попойке. Вот только меня ждал сюрприз: через задние ворота тебя тащил незнакомый мужик. Увидев меня, он бросил твое бесчувственное тело в снег и перемахнул через забор. Я был один, и куда важнее, чем погоня за ним, оказалась ты.

— Так ты привез меня и засунул в подвал. Эта идея-то как тебе в голову пришла?

Антон замолчал, глядя в одну точку.

— Стася, я все это время был где-то рядом. Я видел, какая живая ты была раньше, и видел, во что превратилась сейчас. Мне хотелось вывести тебя из этого состояния. Шокотерапия, ничего больше. Теперь ты все знаешь: мы ищем человека, который пытался тебя похитить, и следим за Игорем, в надежде, что они выйдут на связь. Это безопасное место, и до тех пор, пока настоящие похитители не пойманы, мне бы не хотелось, чтобы ты в одиночестве бродила по городу. Я не дам тебе это сделать.

Я не знала, что отвечать на это. Услышанное не укладывалось в голове, и я не знаю, что больше удивляло: то ли попытка неудачного похищения, то ли — папина любовница и Антон, который мог бы стать моим сводным братом.

Молчание затягивалось, и мужчина решил нарушить его первым. Поднялся, чтобы выйти, но я схватила его за руку и позвала:

— Антон… Не оставляй меня одну.

Он присел на колени рядом, держа за ладонь, а я, не помня себя, наклонилась вперед и поцеловала его. Твердые губы, вкус мятной зубной пасты и запах мужского тела после душа пьянили, я схватила мужчину за плечи, чтобы не упасть, и почувствовала, как его язык проникает в мой рот. Внизу живота все затрепетало, а когда горячая мужская ладонь коснулась затылка, мягко массируя его, я протяжно застонала. Все мое естество требовало продолжения, и я подалась навстречу Антону еще сильнее, словно нуждаясь в его ласках.

— Стася, — вдруг остановился он, прекращая поцелуй и отодвигаясь назад. — Не надо.

— Но… почему? — не понимающее спросила я, чувствуя себя отвергнутой.

Объяснения не последовало, вихрем вылетев из комнаты, Антон поднялся по лестнице, оставив меня наедине с собой. Не веря в то, что он смог так поступить, я побрела в комнату, где свернулась на кровати, запрещая себе думать хоть о чем-то. Получалось с трудом, но ближе к рассвету я смогла уснуть.

На следующее утро я рассчитывала, что не застану его дома, как было все предыдущие дни. Но Антон сидел на кухне, с телефоном в руках, и что-то изучал с нахмуренным видом, даже не поднимая головы в мою сторону. Я налила горячий чай и села напротив, не пытаясь разрушить царившее молчание, а еще желая мелко напакостить в ответ. Буравя взглядом мужчину, я не выпускала чашку из ладоней, греясь ее теплом. Наконец, он не выдержал первым и заговорил, крутя в руках высокий стакан с соком:

— Стася, то, что было вчера вечером…

— Я поняла, Антон. Скажи просто, да или нет. Ты гей?

Вскинув на меня изумленный взгляд, он чуть не уронил стакан, закашлявшись:

— Что? Стася, твою мать! Какой еще гей! — я еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться и не подать вида, как вчера задела меня его выходка. — Еще никто ни разу не называла меня педерастом.

— Педераст — это тот, кто в шесть утра в воскресенье с дрелью долбит в твою стену. Геи — это когда мужчинка любит мужчинку.

— Анастасия! — буквально взвыл он. — Мне пофиг, кто кого долбит в шесть утра, я не гей!