Мария Чернышева - Черный рассвет [СИ]

Таверна.

Она была окутана туманом, ставни плотно закрыты не смотря на то, что заведение работало. Около черной дубовой двери висела табличка с надписью: «Зарезанный петух». Сама таверна внутри была довольно уютная, столы были круглые и расставлены около стен. Барная стойка находилась в самом конце.

Сейчас таверна была битком набита пиратами, бродягами и различными подозрительными личностями. Каждый обсуждал свое. Недалеко ото всех, около окна, сидели двое. Один был одет в синий камзол и белую рубашку. Волосы спускались на плечи. У него были суровые глаза, то и дело он гладил свою бородку и курил трубку. Второй был одет во все черное и находился в тени, лицо было скрыто под маской.

— Я тебя уверяю Генри, — говорил тот, что в маске, — дело выгодное. Я заплачу, да и вся добыча корабля твоя. Ну, что скажешь?

— Что конкретно, мне, нужно сделать? — прикусил трубку второй, его звали Генри.

— Просто убей их, всех убей! — выкрикнул второй.

— Кто там из знати? — продолжал задавать вопросы Генри.

— Четверо, они и двое их отпрысков, ну как? Возмешься за это дело? — снова спросил масочник.

Подумав и почесав бородку, Генри вынул трубку и сказал:

— Если ты указал точное время, то их корабль из Бристоля появится на горизонте через четыре часа, что ж, я возьмусь за это дело.

Из Бристоля шел торговый корабль, трюмы которого были набиты шёлком и ванилью. Шел он путем через карибское море на Ямайку.

День выдался туманный, туман был, как молоко. Нигде и ничего нельзя было рассмотреть. Капитан корабля стоял на помосте и держался за штурвал. Рядом стоял молодой юноша, лет восемнадцати, одет он был в черный камзол, который был расшит серебряной нитью. Кучерявые темные волосы, развевал ветер. Он что-то разъяснял и показывал руками капитану, пока из каюты со смехом не показались две женщины. Одна из них была намного старше другой, видимо мать. Поднявшись по лесенке на капитанский мостик, они встали рядом с мужчинами. Оглянувшись, девушка, которая была по-младше, сказала:

— Какой туман, а правда, что эти воды кишат пиратами?

Юноша усмехнулся и с нежностью посмотрел на нее:

— Да, в водах так и кишат, так и плавают пираты, вместо рыбы!

Старшая женщина шикнула на него:

— Габриэль…

Он лишь улыбнулся. Капитан посмотрев на молоденькую девушку, сказал слегка грубым голосом:

— Да, леди Марина, здесь много пиратов, но в такую погоду не один не нападет на нас. Будьте спокойны.

Но бедняга не знал, что рано радуется. Как он был наивен! К ним уже подплывал пиратский корабль. Паруса у которого были белые, но флаг черный. На нем был изображен мертвец, тянущий руки к восходу. На задней части корабля было золотое название: «черный рассвет». Около мачты стоял наш знакомый, Генри.

— Подплываем на пушечный выстрел и открываем огонь без предупреждения, — выкрикнул он высокому детине, видимо старпуму.

— Капитан, по курсу корабль, на нем черный флаг! — крикнул Габриэль, глядя в подзорную трубу, — он идет прямо на нас.

— Черт, пираты, — он стал крутить штурвал в право, — Пираты! Поднимайтесь, заспаные крысы! У нас на хвосте пираты!

— Марина! Осторожней! — юноша повалил девушку на пол корабля в тот момент, когда ядро просвистело над их головой. Поднявшись, Габриэль оглянулся. Вокруг все метались, его отец был ранен в ногу, капитан убит мачтой.

— Скорее, — схватив ее за руку, юноша побежал в каюту, загнав туда девушку, закрыл двери, — сиди и не высовывайся!

Девушка долго сидела в каюте корабля, забравшись в шкаф. Все ее тело содрогалось от страха, сердце дрожало и замирало от тоски.

Тем временем на палубе корабля была возьня, крики, звон сабель и выстрелы ружей. Габриэль сражался из всех сил, его рука была ранена и устала, он стал отступать назад.

«О нет, нет, нет, господь, прошу защити Марину», — думал он.

— Такой молодой, не боишься умирать, парнишка? — к нему с саблей на готове подходил Генри.

Габриэль было открыл рот, сказать ему ответную речь, но не успел, из одной каюты вывели женщину, что была по-старше.

— Мама, — прошептал Габриэль.

Услышав это, Генри рассмеялся и ехидно произнес:

— Мама? Маама! — обернувшись к двум державшим женщину матросам, выкрикнул, — Убить ее!

В тот же момент, они приложили к ее горлу нож и перерезали его, захлебываясь в собственной крови, женщина упала на палубу.

Рассмеявшись, пират снова обратился к юноше:

— Где твоя мама? А?

Посмотрев на него ненавидящими глазами, Габриэль поцеловал распятие на груди и прыгнул за борт.

«Прости меня Марина, и прощай», — пронеслось у него в голове.

Девушка продолжала сидеть в шкафу.

Крики стихли и ей стало еще более страшно и не по себе. Наконец она зашлышала голоса, они приближались к двери, которая отворилась и кто-то войдя, стал ругаться, разбрасывать предметы и что- то ища. Наконец шаги остановились около шкафа и дверцы отворились. Перед собой она увидела противного, высокого детину с окровавлиными руками, оскалившись в улыбке, он протянул к ней руки и вытащил из шкафа:

— Какая находочка, ты будешь прислуживать мне, голая! Ооо даа!

Повалив ее на пол, он разорвал платье на груди, и стал целовать ее, приподнимая рукой юбку. Девушка стала отбиваться, убирать его лицо от себя, и кричать:

— Прошу помогите, помогите! Не трогай меня! Не трогай!

Ударив ее по лицу, чтоб не кричала, стал продолжать свое дело.

— Отойди, — вошел в комнату Генри, — и не трогай девку!

Отстранившись, детина подошел к капитану и стал говорить:

— Это моя добыча! Я ее честно заработал, ты не в праве меня ее лишать!

Вынув мушкет, Генри выстрелил ему в лоб.

— Неужели? Нет претендента, нет проблем, — затем перевел взгляд на девушку, которая закрывала грудь, ласкутами платья, — вставай зараза! Пока и тебя не пристрелил, пойдешь со мной, и быстрее! На, — снял сюртук и протянул ей, — прикрой то, что еще не выросло.

Генри вывел девушку на борт, где ее взору открылась страшная картина: груда окровавленных тел. Это была команда корабля, среди всего этого месива, она увидела тело женщины и кинулась к ней крича:

— Мама, — затем с ужасом отстранилась, увидев что та в крови, — мама? Мама! Нет!

— Идем, идем сучка, теперь тебе здесь не место, — Генри, взял ее за рукав и оттащил от тела, — и не надо мне тут слез, пока в море не выкинул, к акулам!

Но девушка не могла успакоится, она все плакала, она поняла, что в живых осталась лишь она…

Генри притащил ее к себе на корабль, затащив в свой кабинет закрыл дверь на ключ и обернулся и зло проговорил:

— Садись зараза, и давай без глупостей!