Ким Лоренс - Измена накануне венчания

– Я думал, у меня нет брата.

Король игнорировал его замечание.

– Герцог и герцогиня, – продолжил он, – стали очень сентиментальными. Их отношение разочаровывает меня сильнее всего. Полагаю, все из-за того, что их вторая дочь сейчас в больнице. Но я надеюсь, они вовремя одумаются. Однако сейчас они говорят, что не собираются заставлять Сабрину выйти за тебя замуж. Они говорят, она сама должна сделать выбор. Значит, ты должен убедиться, что она сделает его правильно. Для тебя это не составит труда. Для нее превыше всего чувство долга, а ты умеешь обольщать женщин. Я ясно выразился?

– Яснее некуда.

Из своего укрытия Сабрина услышала насмешку в голосе Себастьяна, но его отец, казалось, не обращал на это внимания.

– В некотором смысле этот инцидент на дороге можно считать благословением. Журналисты будут писать о нем, а не о несостоявшейся свадьбе.

– Это говорит истинный нарцисс. Боль, страдания и потери – кому есть до этого дело, если инцидент нам выгоден?

– По крайней мере, ты признаешь, что ситуация выгодна «нам». И еще… Королю лучше не заключать брак по любви.

– Ты говорил мне, что любил мою мать.

– И ни минуты не был счастлив. Что ты хочешь? О, ради бога…

– Я должен подумать, ваше величество.

– Хорошо, мы поговорим позже, Себастьян. Не общайся с журналистами, пока не переговоришь с Гуго. Если тебя назовут героем, постарайся выглядеть скромнее. Кто знает, возможно, этот шрам принесет тебе пользу.

Себастьян подождал, пока король и его сопровождающие уйдут, а потом вошел в ванную комнату. Сабрина сидела на полу, подтянув колени к подбородку и прижавшись спиной к стене.

– Полагаю, ты все слышала.

Сабрина подняла голову, убирая волосы с лица обеими руками, и покосилась на Себастьяна. Выражение его лица было таким отстраненным, что она испугалась.

– Итак, меня передают следующему брату. – «Которому я не нужна так же, как и первому…»

По непонятной причине понимание этого было для нее гораздо болезненнее, чем унижение от Луиса.

Вера в то, что она поступает правильно, позволяла Сабрине прагматично относиться к перспективе брака с не любящим ее Луисом. Но когда дело дошло до Себастьяна, которого принуждали исправлять ошибки своего брата, она не могла быть объективной. Ее сердце сжималось от ужасной перспективы жить во лжи с Себастьяном; она ненавидела саму мысль о том, что он злится на нее, зная о необходимости провести с ней всю жизнь.

Сколько пройдет времени, прежде чем он последует совету короля и заведет любовницу?

– Ты слышала, что он сказал.

Их взгляды встретились.

– Похоже, твои родители передумали. Возможно, они поняли, что жизни их дочерей важнее политических махинаций. – Себастьян посмотрел на нее и увидел печаль в ее карих глазах. – Но ты не передумаешь, верно? Ты не передумаешь, потому что тебе еще в детстве промыли мозги, и ты готова стать жертвой. Ты не хотела выходить замуж за Луиса, но была готова лечь с ним в постель. Ты была готова позволять ему заниматься с тобой любовью, пока ты планируешь меню на ужин на предстоящей неделе.

– Я старалась не загадывать так далеко.

Только теперь, произнеся эти слова, Сабрина осознала, что ни разу не представляла себя в постели с Луисом. Она никогда не думала о его обнаженном теле, или его губах, или о том, что она почувствует, когда их тела соприкоснутся. Но с самой первой встречи с Себастьяном она не переставала думать обо всем этом и о многом другом!

Она думает о близости с Себастьяном сейчас, и по ее телу пробегает жаркий трепет, и она радуется тому, что сидит, прислонившись спиной к прохладной кафельной плитке. Чувствуя желание, она с издевкой подумала о своей слабости. Однако его двойные стандарты и презрительное отношение рассердили Сабрину и заставили игнорировать серый оттенок его кожи и морщины вокруг губ, которые он напряженно сжимал от боли.

– Не знаю, почему ты сердишься на меня. Я не слышала, чтобы ты отказал своему отцу! Ты обязан делать то, чего не хочешь делать! По-твоему, мне нравится чувствовать себя парой туфель, которые никому не подходят по размеру?

Во время ее бурного монолога Себастьян смотрел на нее сверху вниз, а потом рассмеялся, резко и печально.

– Нет, я ему не отказал, – произнес он, растягивая слова, его голубые глаза гневно сверкнули. – По правде говоря, я удивлен, как и ты, что я не воспользовался ниспосланной мне возможностью пнуть своего отца сейчас, когда он слаб.

Он резко вдохнул, и его грудь поднялась. Сабрина взглянула на треугольник пота на его футболке. Ее собственная несправедливая тирада эхом звучала в ее ушах. Она вздрогнула, почувствовав себя виноватой. Она не предполагала, что Себастьян сильно страдает, даже если он слишком упрям, чтобы признать это.

Он протяжно и шумно выдохнул, и его взгляд остановился на ее лице. У Сабрины перехватило дыхание.

Даже если бы от этого зависела ее жизнь, она ни за что не стала бы избегать гипнотического взгляда его голубых глаз.

– «Пара туфель»? – спросил он, и Сабрина поджала кончики пальцев ног. – Я так не думаю. Если только это не сексуальные туфли на высоком каблуке. Я представляю тебя в таких. На самом деле ты заставляешь меня думать о… – Его взгляд упал на ее рот. – о шелке.

Сабрина вздрогнула.

– По-моему, нам может быть очень хорошо вместе. – Забинтованной рукой он коснулся поврежденной стороны своего лица. – Если, конечно, ты закроешь глаза, чтобы не видеть эти шрамы.

Его последний комментарий потряс Сабрину до глубины души. Она затаила дыхание, ее охватила ярость.

Закрыв глаза, она сжала кулаки и прошипела сквозь зубы:

– Да, ведь, по-твоему, я мелочная и глупая… Радуйся, что ты ранен, иначе я врезала бы тебе. – Она протиснулась мимо него обратно в палату.

Сабрина не заметила его удивленный взгляд, но услышала его смех и почувствовала, как Себастьян шагает обратно в палату, которую они делили прошлой ночью. Подойдя к своей кровати, она схватила пластиковый пакет с одеждой.

Прижав пакет к груди, она медленно повернулась к Себастьяну.

– Возвращайся в постель.

– Ты говоришь как настоящая жена, – ответил он.

Она поборола желание помочь ему и оставалась сдержанной, когда он сдавленно простонал, опускаясь на кровать.

Он вытащил подушку из-под спины и медленно растянулся во весь рост. Когда он улегся, его кожа блестела от пота.

– Неужели ты не взобьешь мне подушки? – спросил он.

– Когда ты в последний раз принимал обезболивающее?

– Это имеет значение?

– Терпя боль, – язвительно произнесла она, – отказываясь от обезболивающих лекарств, ты выглядишь не мужественно, а глупо.

В глубине души он знал, что она, вероятнее всего, права, но произнес: