Кейт Хьюит - Попроси меня остаться

Центр Линкольна, где должен был состояться концерт, переливался огнями. Пока они шли к своим местам, Рафаэль увидел, как на Аллегру смотрят мужчины. Сегодня она была подобна богине со своими золотыми кудрями, спускающимися по обнаженным белоснежным плечам. Вот она повернулась к нему – серые глаза ее лучились счастьем – и сказала:

– Это просто невероятно, Рафаэль, спасибо тебе.

Глядя на Аллегру, не скрывающую неподдельной радости, он не смог удержаться от улыбки и, наклонясь к ней, тихонько произнес:

– Ты что, никогда прежде не бывала на концертах?

Она состроила гримаску.

– О нет, неужели так заметно, что я новичок в этом деле?

– Заметно, и это очаровательно, – ответил Рафаэль. – Но я никогда бы не подумал, что ты, столько прожившая в Нью-Йорке и обожающая музыку, ни разу не была на подобном мероприятии.

Аллегра покачала головой:

– Нет, ни разу. То есть на концертах я бывала, но, как правило, на бесплатных, в церкви. В жизни не слышала филармонию живьем.

– Никогда?

Она рассмеялась:

– Ты что, думаешь, все вокруг миллионеры, как и ты?

Рафаэль не стал ее поправлять – ей ни к чему сейчас знать, что состояние его измеряется не в миллионах, а в миллиардах, – и лишь возразил:

– Твой отец был достаточно состоятелен.

– Да, – согласилась Аллегра, мгновенно посерьезнев. – Но это не относится к нам с мамой. Мы не получили ничего после развода.

Рафаэль нахмурился:

– Разве у них не было никакого договора?

– Нет, мама не получила ни гроша. – Аллегра пожала плечами. – Не знаю почему.

– И она не подавала в суд на алименты?

– Мне было двенадцать лет, и я не задавала подобных вопросов. Честно говоря, я и позже не выведывала у мамы правду, чтобы ее не расстраивать. У нее после таких разговоров всегда портится настроение. Все, что я знаю, – это то, что мой отец устроил так, чтобы мы остались без денег.

Рафаэль, с одной стороны, не был удивлен – ведь кто, как не он, знал о жестокости Мансини, – но с другой стороны, ему были непонятны чувства Аллегры. Если ее отец обошелся с ней так некрасиво, почему она его любила?

– И как же вы жили? – спросил он.

– Мама продала кое-какие украшения, ну и, конечно, были ее дружки, которые нам помогали. – Девушка состроила рожицу. – Звучит ужасно, правда? Но моя мама привыкла жить не ниже определенного уровня, и потому она до сих пор бесится от того, что отец лишил ее такой возможности.

– А ты? Тебя это не злит?

Аллегра пожала плечами, задумчиво проводя пальцами по ожерелью, точно это был некий талисман.

– Для меня материальное благополучие не стоит на первом месте, да и потом, я привыкла зарабатывать себе на жизнь с восемнадцати лет.

– С восемнадцати? – удивленно переспросил Рафаэль. – Ты училась в университете?

– Нет, не училась. – Аллегра сжала губы, взгляд ее стал печальным. – Решила, что это не для меня. А ты учился?

– Нет, я начал работать с шестнадцати лет, – глухо ответил он, чувствуя, как в груди растет ком, а рука сама собой сжимается в кулак. – Нам нужны были деньги.

– Тогда у нас есть кое-что общее. – Аллегра с сочувствием посмотрела на него, и Рафаэль знал, что она специально удерживается от вопросов про его отца.

Тут огни померкли, и началась музыка. Рафаэль не считал себя знатоком, но его поразило выражение лица Аллегры: она была полностью зачарована, в глазах ее стояли слезы. Никогда еще не доводилось ему видеть кого-то настолько захваченного мелодией, и зрелище это тронуло чувствительную струну в его сердце, которую давно уже никто не задевал.

Когда концерт завершился и последние нотки сменила тишина, Аллегра поднялась с места, смущенно смахивая со щек слезы.

– Прости, музыка всегда влияет на меня так.

Рафаэль мгновенно перенесся мыслями в ночь их первой встречи в Риме – тогда она сказала то же самое. И он тогда точно так же хотел ее – чувство это пугало и интриговало его. Тем вечером они занимались любовью – это стало самым невероятным сексуальным приключением его жизни… Увидев румянец на щеках Аллегры, Рафаэль понял, что он не единственный, кто вспомнил ту ночь. Какое-то время они смотрели друг на друга широко раскрытыми, удивленными глазами, чувствуя в груди тяжелые удары сердца. Оба знали, что никуда не ушло и желание. Так позволят ли они ему овладеть собой, как в прошлый раз?

Время в пути пронеслось незаметно, и вот уже Рафаэль вставлял карточку в дверной замок. Комната встретила их полумраком и тишиной – точно сама Вселенная приготовила для их близости идеальный момент. Так легко было обнять Аллегру в этом блаженном полумраке, снять с нее платье, найти губами ее губы… Сейчас не было ничего, что казалось бы невозможным.

– Аллегра… – прошептал Рафаэль, прислушиваясь к ее неровному дыханию и понимая, что она испытывает то же желание, что и он.

Пальцы его пробежали по ее плечу, ловя знакомый трепет в теле. Как долго он ждал этого момента – и вот он настал… Тут послышался коротенький сигнал телефона. Пришло сообщение. Магия момента улетучилась. Девушка отстранилась и взяла в руки трубку. Она нахмурилась, и Рафаэль ощутил тревогу.

– В чем дело?

– Это голосовое сообщение от врача.

– Он звонил вечером? Пока нас не было?

– Нет, днем. Я не слышала звонка, а эсэмэска пришла только что. – Аллегра обеспокоенно посмотрела на Рафаэля. – У меня старый телефон, и сообщения приходят не всегда вовремя.

– Что он говорит?

Нажав на пару кнопок, Аллегра прослушала сообщение. Рафаэль не сводил глаз с ее напряженного лица. Вот она опустила руку.

– Никаких новостей. – Она вздохнула. – Просто сообщили, что результаты готовы и врач хочет обсудить их завтра утром в десять часов.

– Ясно.

Они смотрели друг на друга, ощущая, как напряжение нарастает и вытесняет даже воздух в комнате. От желания, обуревавшего их лишь пару минут назад, не осталось и следа. Наконец Рафаэль произнес:

– Ну, мы хотя бы узнаем.

– Да, – ответила Аллегра, кладя телефон обратно в сумочку и обхватывая себя руками.

В этом голубом платье и с рыжими кудрями она казалась свечой, сгоравшей под порывом ветра, и Рафаэлю захотелось обнять ее, просто чтобы успокоить. Он и сам чувствовал, что в душе его словно открылась зияющая рана.

– Я пойду спать, – тихо произнесла Аллегра. – Поздно.

Рафаэль потянулся было к ней, отчаянно желая дать ей хоть какое-то утешение, но не мог придумать, как это сделать. Завтра придет новый день, несущий новости. Какими бы они ни оказались, он не в силах ничего изменить в ситуации. Аллегра подняла на него глаза, полные слез, и сказала:

– Спокойной ночи, Рафаэль.

И вышла из комнаты.

Аллегра не могла заснуть – просто лежала на кровати, невидящими глазами смотря в потолок. Ее радость и восторг оказались призрачными. Вся магия вечера, волнение, что ударяло в голову, точно после выпитого бокала вина, музыка – все разлетелось вдребезги, стоило только пробудиться ото сна и понять, что жестокая реальность вернулась, неся с собой ужас.