Сьюзен Стивенс - Уроки нежности от шейха

– Его величество шейх очень великодушен, – едва сумела ответить она.

– О, наш король очень добр, он самый лучший. Вы очень скоро отправитесь в пустыню, – добавила Милли, почувствовав разочарование гостьи оттого, что ее не собираются вести прямиком в заповедник. – Но, думаю, вы с нетерпением ждете церемонии награждения, что состоится сегодня вечером.

– О да, – с радостью отозвалась польщенная Айла. – Его величество будет сопровождать группу в пустыню?

– Я не уверена, – осторожно сказала Милли. – Его величество отправляется в пустыню только в случае крайней необходимости.

– Ясно.

Айла удивилась: разве шейх не курирует лично работу в заповеднике? Не посещает людей в дальних деревнях? Здесь кроется какая-то загадка, и Айла чувствовала, что ее нужно непременно разгадать. Но пока пришлось повиноваться Милли и сесть в блестящий черный лимузин.

Попрощавшись, Мириам закрыла дверь, и Айла осталась в роскошном салоне машины. Выглянув в окно, она была очарована пышной зеленью, широкими скверами – всюду чувствовался порядок и забота. Скорее всего, это дело рук Шазима. Прежде в одной из газет писали, что все благодеяния шейха – дань памяти его погибшего брата.

Но слишком часто она стала задумываться о нем – это совершенно неправильно. Зачем тратить время попусту? Все равно ей не на что надеяться. Более того, все эти мысли отвлекают от работы, такой важной для будущей карьеры.

Когда лимузин подъехал к огромным золотым воротам, Айла пожалела, что не оделась более элегантно и выбрала удобную одежду. Однако при одном взгляде на дворец стало ясно, что никакой наряд, имеющийся в ее распоряжении, сюда не подошел бы. Айла рассматривала убранство дворца.

Он был удивительно красивым, точно сошедшим со страниц сказки – с башенками и куполами, из белого мрамора с тончайшими розовыми прожилками. Камень весело сверкал на солнце.

Водитель припарковал автомобиль прямо перед широкими ступенями, на которых стояли, выстроившись, мужчины и женщины в развевающихся восточных одеждах. Среди них не было Шазима. Но вперед выступил мужчина в длинном белом одеянии и традиционном восточном головном уборе – Айла уже знала, что он называется куфией – и произнес:

– Его величество приветствует вас и надеется, что ваше пребывание здесь окажется приятным.

Он склонился перед Айлой вместо того, чтобы пожать ей руку, и девушка поняла, что это не первый сюрприз. Она ответила:

– Прошу вас, поблагодарите его величество и скажите, что я счастлива здесь находиться.

Гостью проводили во дворец. Великолепие и убранство интерьера поражали так, что дух захватывало. Повсюду эксклюзивный мрамор, позолота, затейливая мозаика, освещение, мебель, просторные залы – потолки взмывали, казалось, к самому небу, а комнаты напоминали футбольные стадионы, – бесценные произведения искусства, украшающие стены коридоров. Попадались тихие крытые садики с апельсиновыми деревьями и потаенные уголки, где громко, точно в саду, щебетали птицы.

Заселившись в роскошные комнаты, Айла полностью переключилась на наряд для церемонии. Не имея особых денег на новую одежду, они с Криси выбрали серые брюки и юбку и скромные туфли на низком каблуке. Волосы Айла собирала в хвост на затылке.

Девушка сильно нервничала, покидая спасительные покои в сопровождении слуг, которым было поручено сопроводить гостью. Все они были одеты в аккуратную униформу, традиционные восточные одежды или шелковые платья. Она в этой живописной группе выглядела серым воробьем в окружении разноцветных райских птиц.

Что ж, твердо сказала себе Айла, настало время собраться с духом.

Маленькая группка сопровождающих остановилась у огромных двойных дверей зала, где должна была состояться церемония. Двери из чистого золота – Айла не могла отвести глаз от них. Но это было лишь начало. Стены зала церемоний были также золотыми, а под ногами лежал мрамор с позолотой. В дальнем конце стоял золотой трон, к которому вела красная ковровая дорожка. Девушка вздрогнула, увидев сидящего на троне шейха в черном, точно ночь, одеянии – шейх Шазим бин Халифа аль-Акаби ждал свою гостью.

Сопровождающие Айлу слуги отступили назад, трубы возвестили о ее прибытии, и Айла пошла по дорожке к трону.

Шазим напрягся, увидев входящую в зал Айлу. Девушка казалась прекраснее, чем когда-либо. А ее строгий костюм как нельзя лучше подходил к случаю. Задуманный проект вовсе не был капризом шейха, он имел огромную важность и заслуживал серьезного отношения.

Уверенной походкой Айла подошла к трону, глядя прямо в глаза шейху, и взошла по ступеням. Шазим встал навстречу гостье. Сделав глубокий вдох, он почувствовал аромат ее цветочной туалетной воды и мыла.

– Поздравляю, – церемонно произнес он, протягивая сверток пергамента победительнице. – Мне не терпится узнать о ваших новых идеях относительно проекта.

– Это все, о чем я могла лишь мечтать, – ответила Айла, не сводя с него глаз.

– И еще, полагаю, вы не отказались бы поужинать, – тихо добавил Шазим. – Вы же помните ваше обещание – ужин со мной, когда нам будет что обсудить. Так вот, полагаю, ваше грядущее путешествие в пустыню знаменует, наконец, эту приятную возможность, не так ли?

Айла смутилась, вспомнив, как отказалась поужинать с Шазимом в Лондоне и какую отговорку использовала.

– Как великодушно с вашей стороны, ваше величество, пригласить меня отужинать с вами и дать мне возможность поговорить о заповеднике, – согласилась она, склоняя голову. – Я с радостью разделю вашу трапезу, это честь для меня.

– Я пошлю за вами.

– В какое время?

– В девять, – резко произнес Шазим.

– Но ведь банкет в восемь, – начала было Айла и тут вдруг поняла. – Ваше величество.

– Девять часов, – повторил шейх, и трубы возвестили об окончании аудиенции.

Мисс Синклэр сопроводили в ее покои, чтобы дать время на подготовку к вечеру с шейхом.

По указанию шейха обильный ужин накрыли на балконе, выходящем на оазис. С помощью главного садовника Шазим отобрал самые красивые цветы из оранжереи. Все было сделано по высшему разряду: длинный стол, белоснежная скатерть, свечи в серебряных подсвечниках, мягко сияющие огнями, отборный хрусталь, поблескивающий в лунном свете. Сидеть нужно был на подушках, по восточной традиции. Группа музыкантов в некотором отдалении будет наигрывать тихую музыку, в которую вплетется стрекотание ночной цикады и уханье сов. Никогда прежде ни для одной из своих девушек он не делал ничего подобного.

– Победительница должна получить все самое лучшее, – сказал Шазим своему камергеру. – Все, кто помогает Акаби и заповеднику, заслуживают самых высоких почестей и лучшего обращения.