Сорейя Лейн - Незапланированное счастье

Склонив голову, Харрисон поспешил к своему грузовику. Теперь, когда стало известно, что ребенок уже родился, Поппи могла уезжать. Но он не собирался снова поднимать вертолет в небо, а река была слишком глубокой, чтобы можно было пересечь ее на грузовике. А это значит, что Поппи придется остаться с ним на ночь.

Харрисон заметил, что она наблюдает за его движениями из окна машины, затем открыл дверцу и забрался внутрь.

— У меня есть хорошая новость, — сказал он, улыбаясь.

Поппи мысленно осуждала себя за то, что в очередной раз послушала сердце, а не разум. К тому же она промокла до нитки и замерзла и вряд ли выглядела привлекательно. Теперь она застряла на ранчо Харрисона на неопределенное время, поэтому ей нужно быстрее справиться со своим смущением. Как жаль, что весь ее первоначальный план пошел насмарку.

— Так как поживает твой отец? — спросила Поппи, не находя другой темы для начала разговора.

— Отлично. Он идет на поправку, — ответил Харрисон.

На некоторое время воцарилось молчание.

— Я остановлюсь прямо у дома, — сказал Харрисон. — Но мы так сильно вымокли, что это вряд ли имеет какое-то значение.

Поппи не осмеливалась посмотреть на свое отражение в зеркале, даже когда она была в грузовике одна, потому что в любом случае она никак не смогла бы исправить положение. Если только стереть разводы от туши под глазами.

— Хорошо, иди первой. Только осторожно, не поскользнись на досках.

И если бы он не предупредил ее, она бы точно упала. Поппи быстро взобралась по ступенькам. Харрисон двигался прямо за ней. На мгновение их тела соприкоснулись, но он быстро сделал шаг назад.

— Прости, — сказал он, открывая входную дверь. — Дом открыт. Я не думаю, что кто-то решит нас обворовать.

Поппи засмеялась, но ее смех прозвучал неестественно. Она все еще была потрясена.

Она зашла внутрь дома, подождала, когда Харрисон включит свет, и только потом заметила, что с нее уже натекла огромная лужа воды. Поппи радовалась тому, что догадалась надеть сверху куртку, и поэтому ее футболка была не такой мокрой, как джинсы. Но она не собиралась их снимать.

— Я заливаю водой твой пол.

— Это точно, — засмеялся Харрисон, предусмотрительно одевшийся в водонепроницаемый костюм. — Я хочу пойти принять душ и переодеться. Я могу что-нибудь для тебя принести? Ты ведь знаешь, где находится гостевая ванная комната? Можешь тоже принять душ.

Поппи покачала головой:

— Нет, спасибо. Я просто… Отправляйся в душ, а я просто попробую как-то высушить свою одежду.

Поппи наблюдала за тем, как он снял куртку, свитер и носки, затем подвернул джинсы и направился в ванную комнату.

— Я разведу огонь, чтобы здесь стало теплее, — сказал он, уходя.

Поппи надеялась, что ей не придется снимать с себя слишком много одежды. Она слушала, как Харрисон подбрасывает дрова в очаг, как начинает шипеть пламя. Закончив разжигать огонь, он направился в ванную комнату. Она сняла свои ботинки и носки, затем стянула с себя мокрый свитер и понесла свои вещи в гостиную, где горел огонь. Вода ручьем текла с ее джинсов, поэтому она решила подвернуть их. Хорошо, что она взяла с собой свою сумочку, хотя там было только несколько салфеток, блеск для губ и тушь для ресниц. Еще раз обдумав сложившуюся ситуацию, Поппи решила все же воспользоваться ванной комнатой. Там она могла бы привести себя в порядок, выжать воду из своих джинсов. Она боялась, что мокрая майка слишком обтягивает грудь, и решила проверить это. Поппи вообще не рассчитывала, что кто-то увидит ее в таком виде. Если бы только телефон работал, она бы позвонила сестре и попросила совет, но сотовый телефон в Белларо был бесполезным гаджетом.

Поппи услышала, как вода в трубах зашумела и тут же затихла. Она поняла, что Харрисон вышел из душа. Совсем скоро ей предстояло вновь остаться с ним наедине… на всю ночь.

Харрисон слышал тихие шаги Поппи в гостиной. Он надел рубашку и, зайдя в комнату, заметил, что она стоит возле огня и рассматривает фотографии, расположенные на каминной полке.

— Согрелась?

— Да, — ответила она, поворачиваясь к нему.

Она была очень красивой, он не мог этого отрицать, даже всеми силами пытаясь не думать о ней. Но после их поцелуя… Он постарался выкинуть эти мысли из своей головы. Ведь не имело значения, насколько сильно она ему нравится. Между ними возможна только дружба.

— Это твоя жена? — спросила Поппи.

— Бывшая, — резко ответил он, сразу же пожалев о том, что ответил так быстро и с такой горечью.

— Она очень красивая, — сказала Поппи, внимательно рассматривая фото. — Очень благородно с твоей стороны, что ты поставил эту фотографию после всего того… Я уверена: это было непростым решением.

— Дети не виноваты, что мать бросила их, но она подарила им жизнь. — Он замолчал, смотря на Поппи. — Я никогда не мог понять, как она могла так поступить, но сейчас я думаю, что она просто считала себя плохой матерью, недостойной их любви.

Поппи внимательно на него смотрела, забыв о фотографии.

— Конечно, это не мое дело, но я не понимаю, как женщина может отказаться от своих детей. Уйти и оставить свою плоть и кровь — это так…

— Жестоко? — закончил он, и при этом на его лице появилось выражение грусти. — Говори как есть.

Только несколько мгновений назад он чувствовал себя уставшим, но счастливым. Сейчас же он ощущал некоторое раздражение из-за того, что они начали обсуждать его прошлое, о котором он старался не вспоминать.

— Несколько дней назад я сказал тебе, что не готов к серьезным отношениям, что я не могу позволить, чтобы мы стали больше чем друзьями, — сказал он, посмотрев ей в глаза, — и теперь ты понимаешь почему. Я не могу допустить, чтобы кто-то еще причинил боль моим детям. И не важно, что это за человек. Поэтому я не могу ни кого пустить в мою жизнь. Семья для меня — самое главное.

Поппи тяжело вздохнула. По выражению ее лица Харрисон понял, что в чем-то она была с ним не согласна.

— Поверь мне, я тоже с трудом начинаю доверять людям. Но, быть может, нам нужно двигаться дальше и оставить позади свои страхи.

— А может быть, нам не нужно ничего менять, — ответил он, чувствуя злость. — Так мы сможем уберечься от совершения новых ошибок.

— Я не твоя бывшая жена, Харрисон, поэтому ты не имеешь права говорить со мной в таком тоне.

Он раздраженно уставился на Поппи, она могла ощущать его злость. Он с силой сжал челюсти.

— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, — напряженно произнес он. — Я стараюсь быть с тобой откровенным. Но ты не понимаешь, насколько жестоким был ее поступок.

Поппи прекрасно понимала Харрисона и, не скрывая своего раздражения, хотела поделиться с ним своими мыслями.