Натали Андерсон - Обрученные дважды

— Не надену.

— Не спорь со мной, — прошипел Томас, роняя пальто ей на плечи. — Я не в настроении.

— Так ты никогда не выздоровеешь!

— Я в десять раз здоровее, чем ты. И одет по погоде. Отдай мне чертовы сумки и не веди себя так, будто помогать женщине — преступление.

Продолжая метать глазами молнии, он конфисковал у Зары пакеты.

— Я припарковал машину чуть дальше, решил идти пешком на случай, если…

Томас не закончил фразу, отвернулся и пошел в пургу. Зара поспешила за ним, топая ногами в надежде вбить в них утраченную чувствительность. Она была в ярости — как и Томас, который едва сдерживался, чтобы не отругать Зару. О чем она думала, разгуливая полуголой в такую погоду? Как умудрилась сломать машину и одновременно остаться без связи? На его взгляд, определение «некомпетентная дурочка» было слишком мягким.

Томас начал тревожиться около часа назад. Позвонил Джасперу, чтобы получить ее номер, но телефон Зары раз за разом сообщал ему, что выключен или находится вне зоны действия сети. Тогда Томас забеспокоился по-настоящему.

Он терпеть не мог беспокоиться, сидя на месте, поэтому решил поискать Зару. И нашел — улыбающейся, напевающей что-то под нос среди снегопада. Она вела себя безответственно, и больше всего на свете Томас хотел… не додумывать эту мысль, чтобы не взбеситься еще больше.

Оставшиеся пять минут пути они проделали на его джипе. Томас заметил, что Зара старается подавить дрожь. Но в доме она стряхнула с плеч его пальто, взяла пакеты и отправилась с ними на кухню. Как будто считала, что это важнее ее здоровья.

— Что это ты делаешь?

— Свою работу.

Томас схватил Зару за руку, чтобы остановить, и все-таки выругался, ощутив, насколько холодны ее пальцы.

— Сначала ты пойдешь переодеваться.

— Что?!!

Не удостоив Зару ответом, Томас ухватил ее поудобнее — одной рукой за предплечье, другой за талию — и потащил вон с кухни.

— Томас…

— Ты примешь горячий душ и наденешь что-нибудь теплое, — приказал он, занося Зару на лестницу практически на руках.

— Не смей обращаться со мной как с реб…

— У тебя ледяные пальцы. Ты должна была взять перчатки.

— Я в порядке!

— Возможно, будешь, когда согреешься и обсушишься.

Переступив порог спальни Зары, Томас отпустил молодую женщину. Но она не двинулась с места.

— Томас…

Ему было больно смотреть в ее сияющее лицо. Поэтому он опустил глаза куда-то в область коленок Зары, запретив себе думать, что обтягивают сырые джинсы. Запрет не сработал, и взгляд Томаса торопливо съехал ниже, на промокшие кеды с грязными перепутанными шнурками. Он подумал, что Зара не сможет развязать тугие узлы такими холодными пальцами. Оставалось лишь встать перед ней на колени и заняться шнурками самому.

У Зары замерло сердце. Давая волю эмоциям, Томас становился таким красивым! А какая невероятно добрая душа скрывалась за всем его рычанием и ворчанием! Тем временем он развязал шнурки и заставил молодую женщину переступить с ноги на ногу, чтобы снять с нее обувь и носки. Затем откинулся на пятки, подняв на Зару печальные, бездонные темные глаза.

Зара не встречала никого, кто мог бы сравниться с ним.

— Быстро полезай в ванну, или я сам тебя туда засуну.

Приказ Томаса растопил последние островки холода внутри Зары.

— Правда? — Она не сдержала улыбку. — И как ты собираешься это сделать?

Еще секунду Томас задумчиво смотрел на ее губы, потом одним движением поднялся на ноги. Прежде чем Зара успела сделать шаг назад, он поймал ее ледяные руки и, приподняв шерстяной свитер, прижал их к своему телу. Потрясенная, Зара охнула, почувствовав под пальцами мощный горячий торс, мягкие волоски на груди, биение его сердца. Она подняла голову, встретила напряженный, пристальный взгляд. А потом Томас поцеловал ее.

Зара застонала от удовольствия, хотя поцелуй был яростным. Томас выплескивал на нее злость пополам со страстью, но это лишь высвобождало вожделение, которое она сдерживала в себе так долго. Бастионы Зары рушились перед атакой на все ее органы чувств. Томас прижимал ее к себе все крепче — его руки скользнули по позвоночнику к талии и дальше, на бедра и ягодицы. Зара словно в трансе водила ладонями по его мускулистой груди, отчаянно желая еще большего сближения.

Поцелуй становился все глубже. Теперь Томас играл с Зарой, переплетаясь с ней языками, исследуя нежные глубины рта, чередуя равноправную близость с доминированием. А она могла только поражаться, с какой легкостью его прикосновения превращали ее спящую сексуальность в неутолимый, отчаянный голод.

Пальцы Зары, блуждавшие по груди Томаса, набрели на тугие плоские соски. Как только она коснулась их, в его поцелуй вернулась первобытная ярость завоевателя. Впрочем, сопротивления Томас на пути не встретил, напротив, каждым движением Зара приглашала его взять больше. Она хотела, чтобы он овладел ею безраздельно.

С ее губ сорвался еще один стон, ноги стали ватными, но Томас неожиданно разорвал объятие, отступил. Тяжело дыша, он смотрел на Зару, а она не могла перестать улыбаться от чувственной радости. Никто и никогда еще не дарил ей таких ощущений. Но Томас не вернул улыбку.

— Иди в ванну, — выдохнул он. — Сейчас.

Зара кивнула, повернулась и юркнула за спасительную дверь ванной комнаты.

Зара уже давно отогрелась, но все равно долго сидела в ванне, смывая с себя потрясение, стыд, разочарование. Словно пыталась очистить не только тело, но и сердечную рану. Хотя переживать из-за того, что произошло, было глупо, ведь она с самого начала понимала, как разнятся их с Томасом мотивы. Томас поцеловал ее со злости, потому что она ему противоречила, а он к этому не привык. Он хотел утвердить свою власть над ней.

Она же сгорала от чистого вожделения, больше всего на свете желала заняться с ним любовью. И он это знал, что делало ситуацию ужасающе неловкой.

Наконец Зара заставила себя вылезти из воды и одеться. Она не собиралась прятаться или, боже упаси, бежать от трудностей.

С Томасом она столкнулась на кухне, когда спустилась готовить ужин. Он тоже переоделся — в отглаженные брюки с черной рубашкой. Зара перевела взгляд на стол, чтобы не таращиться на него, как влюбленная школьница.

— Я хотел бы извиниться за то, что случилось сегодня.

Зара залилась краской с ног до головы, но постаралась вложить в голос силу, которой не чувствовала.

— Я тоже виновата. — Еще бы, ведь она поощряла Томаса.

— Это больше не повторится, — закончил он, словно бы не услышав ее слов.

Зара кивнула, стыдясь пылающих щек. Она хотела, чтобы это повторилось. Но Томас выглядел так отчужденно, словно влечение к ней было последним, что могло прийти ему на ум. Вероятно, он счел Зару сексуальной маньячкой и старался избавить себя от дальнейших домогательств с ее стороны.