Шарлотта Филлипс - Любовь в формате «плюс один»

Эмма смутно видела, с каким интересом на них смотрят люди за соседними столиками. Его замечание насчет Дэна взбесило. Неандерталец? Вот уж нет! Он хорош, как Адонис, к тому же умный и веселый.

— Я хочу, чтобы со мной пошел ты. Хочу познакомить тебя с моими близкими.

— Я познакомлюсь с ними, милая. Всему свое время.

— Это семейный праздник, которого не было уже много лет. Там будут все мои родственники и друзья. Что может быть более подходящего?

Алистер изменился в лице. И вроде не сильно, но мгновенно. Будто кто-то щелкнул выключателем. Непринужденное открытое выражение, которое так привлекло Эмму в день первой встречи, искренний интерес, с которым он ее слушал, все исчезло. Вместо этого появилась раздраженная надутая хмурая мина.

— Конечно, ты думаешь только о себе. Тебе нет дела до моей карьеры. Эмма, когда удается заполучить такую возможность, надо использовать ее. Нельзя себе позволять разбрасываться людьми, второго шанса не будет. Мне трудно поверить, что ты можешь быть такой эгоисткой.

На какое-то мгновение она задумалась, как реагировать на последнее высказывание. Вспомнилась та неуверенная в себе Эмма, от которой она начала избавляться, когда уехала из дома и поступила в университет, где ее наконец стали воспринимать саму по себе, а не как сестру Адама. Вспомнилось, как, окончив учебу, она приехала в Лондон, чтобы не возвращаться домой в Западную Англию. Боялась, что прежняя пессимистка вернется и поглотит ее.

Нет, она больше не будет такой. Ни за что.

Отодвинув в сторону тарелку, она достала из сумки кошелек, вытащила деньги, которых хватало, чтобы заплатить за еду. Она не настолько глупа, чтобы делать театральные жесты, поэтому не стала швырять их, а просто положила на стол.

— Мне жаль, Алистер. Не знаю, о чем я думала, но мне казалось, что у нас будет что-то еще, помимо того, чтобы заниматься твоей карьерой. Ты хотел, чтобы я поехала с тобой в качестве юриста? Придумывать для тебя нестандартные контракты или просто при необходимости давать советы как адвокат? Давай, скажи честно. Все дело в этом?

Алистер молчал. Долго молчал.

— Ладно, ты же не станешь отрицать, что это плюс, — в конце концов сказал он. — Как если бы ты была стилистом или парикмахером.

— Я считала, что между нами возникли определенные отношения. Не думала, что присоединяюсь к твоей обслуге, — резко бросила она. — Я бы никогда не согласилась ни на что подобное. Желаю тебе благополучно вернуться в Штаты.

Эмма встала из-за стола и на трясущихся ногах двинулась к выходу с намерением не оглядываться назад. Когда она все же это сделала, Алистер раздавал автографы людям с соседнего столика. Ни малейшей попытки догнать ее и переубедить. Да и зачем? Его ждала толпа желающих занять ее место.

Эмма с силой стиснула зубы, чтобы отвлечься от боли, сжавшей сердце, и бросившейся в лицо краски стыда за собственную глупость.

Как она могла ошибиться, так все преувеличить?

Предстояло спуститься с небес на землю.

Окинув взглядом полупустой офис, Эмма обрадовалась, что большинство коллег наконец ушли на ланч. Она уже проинформировала отдел кадров, что ее новая блистательная жизнь в качестве подруги Белой Молнии, как называли Алистера Вудса, не состоится, и весть об этом быстро облетела весь штат. Слава богу, она не стала увольняться. Это было бы гораздо хуже. Лучше уж пережить позор, верно?

Да, если не считать того, что она не знала, сколько сочувственных взглядов в состоянии вынести.

Зазвонил телефон, она взглянула на экран.

Дэн. Опять.

Эмма приложила к горящему лбу тыльную сторону ладони, будто это могло помочь мыслить ясно. В последнее время с этим явно проблемы.

Какого черта она позволила Вудсу вскружить себе голову? Она же разумный человек. Всегда думала головой и никогда не предпринимала ничего рискованного. Неужели все дело в застарелом детском комплексе неполноценности от постоянного сравнения с Адамом? Но ведь она смогла устроиться в Лондоне. Достигла совершенства в том, чтобы оставаться незаметной, ее профессиональная жизнь складывалась очень удачно. И вот теперь, стоило вылезти из безопасной раковины, результат не заставил себя ждать. Все надежды оказались полной ерундой, рухнувшей в одночасье. С чего она взяла, что с Алистером все будет иначе?

Чувствуя, как щеки краснеют от злости, Эмма взяла трубку. Ну почему ей так не везет? Почему Дэн оказался в этом ресторане и стал свидетелем того, что их роман с Алистером совсем не похож на розовый сад. Мысль о том, что придется посвящать его в детали, вызвала приступ тошноты.

— Здравствуй, — произнесла она максимально спокойно.

— Привет.

В его теплом низком голосе слышалось беспокойство, сердце Эммы слегка дрогнуло. Обычно Дэна Моргана ничего не беспокоило. Жесткий парень с высокими деловыми запросами и ожиданиями.

— Просто хотел удостовериться, что у тебя все в порядке.

«Я разболтала всем знакомым, что вот-вот улечу с самым завидным в мире женихом спортсменом. Сделала самую большую глупость, и теперь придется объяснять всем, что он полная задница и у нас ничего не вышло. Так что спасибо, я в полном порядке».

Упасть с небес на глазах у Дэна! Хуже не придумаешь. И не только потому, что его так поразила ее глупость. Где-то в уголке сознания затаилась мысль, что он впервые проявил к ней интерес, выходящий за рамки делового партнерства. Неужели понял, что она значит для него нечто большее, чем персона «плюс один» на деловых встречах? Сколько его звонков она пропустила после вчерашнего ланча? Пять? Не многовато ли?

— А что со мной может случиться?

— Просто мне показалось, что вчерашний ланч вышел несколько напряженным.

Можно подумать, ты мог бы разрядить обстановку.

— Ты все уладила с Алистером?

Чувствуя, как накатывает горечь, она ответила:

— О, да. С ним я уладила абсолютно все.

Значит, он согласился пойти с тобой на свадьбу?

У Эммы свело желудок. В кои-то веки семейство Берни соберется в полном составе, а ей не с кем пойти. Сможет ли ее растоптанное самолюбие вынести два дня укоризненных причитаний матери о том, что целое поколение внуков будет потеряно из-за ее неспособности удержать мужчину.

— Не совсем.

— Что это значит?

Крайняя степень заинтересованности, так хорошо знакомая ей по многим деловым обедам, куда она его сопровождала. Так он говорил, когда удавалось почти подцепить на крючок нового клиента, и уже ничто не могло отвлечь его от цели. Пять пропущенных звонков, и вот теперь он висит у нее над душой. Вот черт!

Она в ярости наклонилась к столу и прижалась горячим лбом к холодной поверхности.

— У нас все кончено. Он просто эгоистичный болван. Даже не захотел об этом говорить.