Ивонн Линдсей - Встретимся вновь

Ронин осторожно поднялся с кресла-качалки, положил Джошуа в кроватку, подоткнул одеяльце. Натянув футболку, вышел из детской и столкнулся с няней.

— Получилось? — спросила она с заговорщической улыбкой.

— Да. Буря утихла.

— Ему повезло, что у него есть вы.

— Это мне повезло, что у меня есть он, — ответил Ронин и пошел к себе.

Ему повезло, что у него был Джошуа. Поэтому надо немедленно осуществить задуманное. Так будет хорошо. Для всех.

К утру понедельника все было готово. Ронин положил Джошуа в детское креслице в машине и поехал в «Лучшее — детям». К счастью, Джошуа спал, пока они тащились в утренней пробке. На парковке у офиса Эли он не заметил ее машины. План был под угрозой, но уже ничто не могло его остановить. Он узнает, когда она появится, и дождется ее.

С детским креслицем в руках он вошел в офис. Деб улыбнулась было посетителю, но когда разглядела его, изменилась в лице.

— Чем я могу вам помочь? — спросила она ледяным голосом.

— Я бы хотел увидеть Эли. Это важно.

— Ее нет. И сегодня не будет.

Ему показалось или в ее голос сквозило искреннее сожаление?

— Это очень важно. — Он положил Джошуа на стол и увидел, как смягчились глаза Деб, когда она взглянула на его ангельское личико.

— Как он?

— Пару недель назад был куда лучше. Нам обоим было лучше.

Деб сразу все поняла.

— Скучает по Эли?

— Я показывал его педиатру, и она подтвердила: он здоров. Так что я думаю — да, скучает.

Деб погладила круглую щечку Джошуа.

— Как несправедливо, что она не может иметь детей!

— О да! — от всего сердца согласился он.

— Самое ужасное, что все это отразилось на ней. Словно она не женщина лишь потому, что не может родить ребенка. О мертвых плохо не говорят, но Ричард пошатнул ее уверенность в себе. Сначала мы с ее родителями боялись, что она не оправится от удара, но после развода она воспрянула духом. Ее фирма для нее — все. Всю свою любовь она вкладывает в семьи, на которые берется работать.

Ронин молчал. Он давно понял: хочешь что-то узнать — не перебивай. Большинству людей в тишине не по себе. Похоже, Деб была из их числа.

— Если я скажу, где она, вы обещаете не причинить ей новой боли? Если вы ее обидите, клянусь, я убью вас!

Ронин взглянул на хрупкую женщину за столом. На первый взгляд она и мухи не обидит, но он тщательно подбирал слова для ответа:

— Я никогда не хотел причинить ей боли. И не причиню.

Деб пристально взглянула на него.

— Я бы спросила, что вы собираетесь делать, но вы ведь скажете, что это не мое дело.

Ронин невольно улыбнулся:

— Есть такое.

Деб улыбнулась в ответ, взяла листок и написала адрес.

— Сосед сверху ее затопил, и на несколько дней, пока не заделают протечку и не высушат квартиру, Эли перебралась к родителям. Сегодня она работает дома. Одна. Делайте выводы.

— Спасибо. — Ронин взглянул на адрес и убрал листок в карман.

То, что ее родителей не будет, упрощало дело. Он был твердо намерен поступить, как задумал, но предпочитал, чтобы это осталось между ними троими.

— Мистер Маршалл, серьезно: не сделайте ей больно!

— Я совершенно серьезен: даже не думал!

Деб кивнула, удовлетворенная ответом.

— Рада, что мы друг друга поняли.

— Абсолютно, — ответил Ронин, беря креслице.

Когда он подошел к двери, Деб окликнула его:

— Мистер Маршалл?

Он повернулся.

— Хочу, чтобы вы знали. Она тоже без вас скучает. Без вас обоих. Удачи!

Он улыбнулся в ответ. Удача ему пригодится.

Родители Эли жили в простом бунгало в одном из старый кварталов. Вокруг был сад, а перед домом — лужайка с клумбой роз. Ронин прошел по узкой бетонной дорожке, неся уже проснувшегося Джошуа в детском автокресле. Он испугался, когда Ронин постучал в стеклянную дверь с витражом, но не заплакал.

Сквозь стекло он разглядел Эли. Она помедлила, узнав его, но все-таки подошла и открыла дверь.

— Что еще, Ронин? Я уже сказала, что не хочу тебя видеть.

Хотя на ней были джинсы и футболка с длинными рукавами, она никогда не казалась ему краше. Ему безумно захотелось к ней прикоснуться! Разгладить морщинки. Поцелуями смягчить крепко сжатые губы, чтобы они, как бутон, раскрылись под его губами. Ронин сглотнул и перевел дыхание. Будет нелегко. Но он и не обольщался.

— Я подумал, ты захочешь попрощаться с Джошуа до того, как он уедет.

Она побледнела и перевела взгляд с ребенка на него.

— У-уедет? Почему?

Ронин не спешил с ответом, глядя ей прямо в глаза.

Эли вздохнула и открыла дверь пошире.

— Входи.

Она провела его в просто обставленную гостиную. Ронин оглянулся. Кругом милые семейные мелочи. Фотографии, детские поделки и фигурки между прекрасными фарфоровыми чашками с блюдцами. Видимо, парадный сервиз. Он положил Джошуа на диван в цветочек и стал разглядывать снимки на стенах.

«Как много!» — подумал он. Ее семья. Из четырех девочек на фото он сразу узнал Эли. Его сердце сжалось. Она выросла в семье. Семье, которая прибавлялась, когда ее сестры заводили детей. С удивлением он узнал на снимке в дальнем углу Р. Джея. Это тоже было свадебное фото. Свадьбы с Эли.

На ней было простое платье, она смотрела на своего мужа с обожанием. Надежды, мечты… Мог ли он надеяться, что однажды она так же посмотрит и на него? Был только один способ это узнать.

— Ну? — потребовали Эли, стоя у него за спиной. — Что ты имел в виду, когда сказал, что Джошуа уезжает?

Он повернулся к ней, увидел, как она смотрела на Джоши и ощутил ее тоску. Он собирался нарушить данное Деб слово и причинить ей боль. Но иногда приходится быть жестоким ради добрых намерений. Нужно сорвать пластырь, чтобы вылечить рану.

— Я отказываюсь от него.

— Ч-что? — Теперь он целиком владел ее вниманием. — Ты хочешь сказать, что отказываешься от ребенка?! Ты его опекун. Ты не можешь просто от него отказаться!

— Я хочу сказать, что не могу воспитывать его. Он заслуживает больше, чем я могу ему дать. Я все обдумал. Да, я могу обеспечить его всем необходимым для жизни. Он накормлен, о нем заботятся, у него есть крыша над головой, его любят. Но я знаю, что моя сестра хотела для него того, что любой родитель хочет для своего ребенка и без чего Джоши страдает. Он заслуживает родителей, которые будут его любить. Он заслуживает настоящую семью — мать и отца. Я не могу ему этого дать.

— Но ведь ты любишь его?

— Конечно, люблю. Но дело не во мне. Я должен сделать то, что будет хорошо для Джошуа.

— Так ты отдашь его приемным родителям? А что, если они окажутся неподходящими людьми? Что, если они не будут любить его так, как ты?

Ронин почувствовал, как напряжение понемногу его отпускает. Она сражалась. Сражалась за Джоши. Это было лишь начало.