Сара Хайнер - Свидание со Снежной Королевой

— Были несчастные случаи?

— Не совсем. Оказывается, сам Тайлер в прошлом году перенес инфаркт. Вы знали об этом?

— Нет.

— И я не знал, и думаю, что от всех остальных, кроме самого узкого круга, он тоже его скрыл. А теперь он боится нового инфаркта и потому усиленно занимается спортом — без особых успехов. Впрочем, с тренершей у него, наоборот, полный успех. И еще он боится, что во время тренировок ему снова может стать плохо, поэтому держит наготове все необходимое.

— Вот и разгадка его стремления отделаться от жены. Он хочет доказать себе, что еще привлекателен как мужчина, и поэтому связался с молодой девицей, которая к тому же посвящена в его тайну и наверняка проявляет бездну внимания и понимания. Наверняка жена Пола тоже знает о его проблемах и стремится быть с ним, чтобы поддерживать его. Она уже немолода, с вашей Салли ей не тягаться, но зато она очень многое берет на себя в делах… На процессе интрижка легко может всплыть, и тогда нам будет трудно представить Тайлера безгрешной жертвой.

— Да… — Джек слушал рассеянно; его явно больше волновало письмо, лежавшее у него в кармане, чем то, что говорила Кларисса. Это не ускользнуло от ее внимания.

— Может, нам стоит встретиться попозже, чтобы выработать новую стратегию? Давайте поговорим вечером, часов в восемь. Что скажете?

— Что? В восемь? Нет, боюсь, в восемь не получится. Давайте пораньше. В шесть.

— В шесть — это уже сейчас. — Кларисса показала ему циферблат часов, на котором стрелки вытянулись в одну линию. — Но у меня такое впечатление, что в данный момент вы не можете вырабатывать никаких стратегий. Сосредоточьтесь пока на вашем письме, Джек, а поговорить мы можем и завтра.

— Да-да, Кларисса, попробуйте почувствовать себя хоть ненадолго курортницей. Как будто вы тут в отпуске. Увидимся завтра!

Без сопротивления дав Клариссе прервать разговор о работе и уйти, Джек тут же снова достал из кармана конверт и развернул письмо.

«Я приглашаю вас на вечер чувственных наслаждений. Вас ждут яства и напитки, музыка, сюрпризы и волнующее общество. 20.00 в бунгало № 10. Приходите вовремя. И голодным».

На странице было еще несколько указаний и намеков, касавшихся того, как ему стоит подготовиться к вечеру. Подписи или хотя бы намека, от кого было приглашение, Джек не обнаружил. Почерк был явно женский, уверенный и изящный. Такой же изящный, соблазнительный аромат исходил от бумаги. Джек обернулся кругом, в надежде, что кто-то из женщин возле бассейна подаст ему знак. Но те, казалось, вовсе забыли о его существовании. До восьми оставалось еще больше полутора часов.

Это время Джек провел в странных раздумьях. Ум его изнемог в попытках вычислить таинственную незнакомку, отправившую ему приглашение. А между тем его тело изнемогало от возбуждения, которое возникло в момент, когда он впервые прочел записку, и с тех пор не утихало. Перемещаться по отелю с такой выпуклостью на шортах было немыслимо, поэтому Джек быстро переоделся и залез в океан, но даже прохладная атлантическая вода не ослабила его эрекцию, хотя он проплыл в общей сложности не меньше километра. Замерзнув, он наконец вылез на берег, благо пляж в сумерках был уже практически пуст и никто его не видел.

Нервы его тоже были напряжены до предела. Сердце билось, как после пяти чашек крепкого кофе. Мысли о том, что его ждет сегодня вечером, одна другой фантастичнее, кружили в голове Джека. Он понятия не имел, с кем встретится в бунгало № 10, но был твердо настроен туда пойти и столь же твердо убежден, что не пожалеет об этом.

Та, что заставила его томиться почти два часа, знала, что делает. Волнение ожидания, как известно, тем сильнее, чем меньше знаешь о том, что тебя ждет. К тому же Джек привык, во-первых, сам назначать свидания, а во-вторых, обладать всей необходимой информацией. Здесь же он был полностью лишен всякого контроля над ситуацией. Он мог бы, конечно, вовсе не пойти на вечер или, нарушив указания, явиться раньше, но почему-то ему в голову не приходило это сделать.

Без четверти восемь Джек Майерс, безжалостный покоритель женских сердец, Терминатор, не ведающий страха и любви, совладелец одной из ведущих адвокатских контор Нью-Йорка, запирал дверь своего номера на третьем этаже, и руки его при этом дрожали. Он и сам дрожал от волнения и возбуждения. Чтобы попасть в бунгало № 10, надо было пройти вдоль всего пляжа и обогнуть заросли.

Следуя указаниям, содержавшимся в письме, Джек ровно в восемь остановился на крыльце бунгало перед закрытой дверью и постучал четыре раза. Изнутри доносилась тихая музыка, в щели пробивался неяркий свет. Теперь ему следовало закрыть глаза. Прошло несколько томительных секунд, и дверь отворилась. Чья-то мягкая, но уверенная рука взяла его за запястье и легонько потянула, без слов приглашая следовать за собой. Проведя его через комнату, женщина (Джек был готов держать пари на любую сумму, что рука была женская) развернула его и усадила на что-то мягкое.

— Могу я теперь открыть глаза?

В ответ чья-то теплая ладонь прижала ему веки, а возле уха раздался неуловимо знакомый голос, который торжественным шепотом произнес:

— Вы в точности исполнили мои указания. Теперь и я исполню то, что было обещано. Приготовьтесь к сюрпризу!

С этими словами ладонь от глаз Джека была убрана, и он смог наконец увидеть ту, что весь этот вечер продержала его в таком напряжении.

Это не была Кларисса Браун, «синий чулок» из адвокатской конторы «Уолдорф, Хейнс, Грин & Майерс».

В полумраке, озаряемом светом полудюжины свечей, расставленных по всей комнате, перед взором Джека предстала женщина, фигура которой была столь совершенна, а движения столь изящны и одновременно обольстительны, что он не поверил своим глазам. Вьющиеся черные волосы рассыпались по ее плечам. В глазах сверкали искорками отражения свечей. Кораллово-красные губы, казалось, были созданы для сладкого, упоительного поцелуя. Цепочка крупных бус подчеркивала изящный изгиб ее шеи. На запястьях было по резному браслету из темно-красного дерева, а ногти на руках и ногах были покрыты бордовым лаком. Мягкие изгибы ее тела были скорее открыты взору, нежели спрятаны тончайшей шелковой юбкой огненно-оранжевого цвета и таким же топом.

Она выпрямилась и, пританцовывая босыми ногами на циновке, покрывавшей пол, широко улыбнулась гостю, обнажив два ряда ослепительно белых зубов.

— Желаете начать с аперитива? — спросила она весело, и от звука ее голоса Джек, едва начавший приходить в себя, почувствовал, что по спине у него словно кто-то провел горячей ладонью, от затылка вниз, а там, внизу, уже и без того было горячо.

— Что же вы молчите? Трудно говорить? Так давайте ослабим вам воротник, — проворковала хозяйка праздника и, не дожидаясь ответа, присела на колени перед Джеком. Верхняя пуговица на его рубашке и так была расстегнута, а она быстрым движением пальцев расстегнула две следующие, так что рубашка, которую он надел навыпуск, почти полностью распахнулась.