Валентина Ad - Тоха (СИ)

Быков встречался с Никой профессионально продолжая играть роль юного Есенина. Ну, или что-то в этом роде.

Я… Я бесконечно радовался за Борю. Но искренне порадоваться отношениям Руслана у меня не получалось. В тайне от всего мира, ежедневно перед сном я мечтал только об одном - дне, когда Руслану окончательно надоест возиться с моей Златовлаской. Попыток забыть ее в чужих объятиях после истории с Горшковой, я больше не предпринимал. Я старался забыться в творчестве. Часто ночь напролет я писал стихи, которые иногда превращал в песни. Я выплескивал на бумагу все, она ведь все стерпит. Десятки белоснежных листов были в те дни мне ближе любого живого существа. Я доверял только им. Я открывался только им. Я показывал настоящего себя только им.

Иногда мы гуляли впятером, но подобных прогулок я старался избегать. Играть роль придурка, которым я прикидывался в день нашего с Вероникой знакомства, смысла уже не было. Быть настоящим не пялясь при этом на нее, не стараясь прикоснуться, не иметь возможности зарыться в золото ее волос и насладиться ее вкусными губами, было выше моих сил. Да и в те редкие дни, когда я соглашался быть пятой ногой в телеге любовной идиллии, мне слишком часто приходилось сдерживать себя чтобы не сломать Быкову нос. Он вел себя с Никой не так, как она того заслуживала; не так, как относился бы к ней я; не так, как ведет себя по настоящему влюбленный человек с предметом своего обожания. Всякий раз когда я становился невольным свидетелем фальшивого счастья, мне хотелось плакать и выть от боли, проклиная себя за трусость и слабость. А еще меня часто посещало желание биться головой о стену, сдерживало только то, что это вряд ли чем поможет. Мне было бы легче, если бы рядом с Вероникой был Боря, искренний и любящий. Я бы смирился с победой друга. Быков же играл с ней и как долго он собирался это делать, я понятия не имел.

- Знаешь, мне что-то поднадоело таскаться с Никой по музеям да театрам, хочется реально оттянуться с телками и бухлом.

День, когда я услышал это заявление от Руслана, я запомнил на всю жизнь - ноябрь восьмое. Первое чувство - радость; второе - ненависть.

Я был безгранично рад тому, что Быков оставался собой до конца. На нем абсолютно никаким образом не отразилось общение с нежной, романтичной, чистой особой. Он как был бычарой, так и оставался.

Когда первое радостное чувство притупилось, я понял, что начинаю ненавидеть уже не себя, а Руслана. У Вероники к нему чувства были реальными и искренними, возможно даже первыми настоящими. Что же должна почувствовать такая солнечная и наивная девушка, когда ей сообщат, что в ее обществе больше не нуждаются; что прошла любовь; что все кончено? Как я, утверждавший, что люблю это солнце, мог выжидать подобного момента, что б наброситься на нее, словно стервятник? Как она сможет поверить в искренность моих чувств, после того, как разочаруется в словах и поступках другого? Кто виноват в том, что из ангелов на свет появляются стервы?

Мы стояли в нашем дворе. Руслан курил. Я пытался собраться с мыслями.

- Ты же вроде говорил, что у вас с Никой все в полном шоколаде?

- Говорил.

- В чем тогда дело?

- Чувак, понимаешь, когда каждый день у тебя на завтрак обед и ужин один шоколад, начинает подташнивать. У меня весь Никин «шоколад» во где сидит. - Руслан медленно выпустил изо рта огромное кольцо дыма, той же рукой, в которой дымилась сигарета, Быков прикоснулся к своему кадыку. - Таких нудных отношений у меня в жизни не было. Эти все ее ахи и вздохи за давным-давно подохшими дядьками с их внеземной поэзией жесть как задолбали. Ее невинность и наивность уже не соблазняют, а раздражают. Ее сиськи и задница, которые она великодушно позволяет мне лапать, не стоят тысяч нервных клеток которые она убила во мне своим «Руслан, не надо» и «Руслан, еще не время». Достала блин! Целка фанатичка! А я нормальный пацан с отлично функционирующим детородным органом, который скоро начнет забывать о своих прямых обязанностях и потребностях. Да ну на фиг!

Быков плевался в разные стороны, а я торжествовал. Умница моя. Хорошая моя. Моя Златовласка смогла устоять перед соблазном разделить постель с любимым. Я знаю, у девчонок есть пунктик по поводу своего первого раза, который почти всегда должен быть по большой любви. Маничка у них такая, и неважно случается эта любовь в тринадцать, шестнадцать или двадцать. Девочки слишком серьезно относятся к своему первому разу, по крайней мере большинство, и я рад, что в лице Быкова, Ника не разглядела ТОГО САМОГО. Честно, будь она моей, мне было бы наплевать, сколько у нее до меня было парней; я бы сделал все возможное, чтобы после меня больше не было ни единого. Но не могу не отметить, что мысль о том, что я могу стать первым и единственным, не могла не заставить полюбить ее еще больше. Если это вообще возможно.

- Хочешь сказать, скоро в нашей скромной компании на одного холостяка станет больше?

- Не то что бы скоро… - Быков выбросил окурок и спрятал руки в карманы, а через секунду в одной из них сжимал мобильный, внимательно в нем что-то выискивая. - У Динки в конце Ноября днюха и если до этого числа я не раскручу Нику на секс, придется топать к Шалевой вымаливать прощенье. Это самый оптимальный вариант в кратчайшие сроки пристроить своего заскучавшего «младшего товарища». Когда Шалева выпившая, отказать мне, просто выше ее сил. А на свою днюху она по любому будет бухая.

При воспоминании о Шалевой я, само собой, рассмеялся. Не хотелось говорить Руслану «я же предупреждал», да я и не стал.

- А ты уверен, что Дина, даже пьяная, примет тебя? Слышал у нее с Серегой Борзовым все хорошо. Да и ты, не раз видел их вместе.

- Тоха, я тебя умоляю. Борзов в жизни Дины только эпизод, которых у меня было много больше чем у нее. А я это уже какое-то постоянство. Тем более что друг без друга мы долго не можем.

«Это ты без нее не можешь и все время, как побитый щенок плетешься к ней с извинениями. А она очень даже может прожить без такого придурка, как ты» - так мне хотелось ответить, а так я реально ответил:

- Я давно говорил, что вы с Шалевой отличная пара, не опоздал бы ты только с примирением.

- Не ссы, чувак, таких как я, так просто не забывают.

Уверенности в словах Быкова было через меру, но я чувствовал - в этот раз все будет не так, как было прежде. На прошлой неделе я зависал в кондитерке, сам. Так, писал кое-что, размышлял кое о чем, лакомился кое-чем. Краем уха я подслушал разговор своих соседей, которыми по чистой случайности оказались Шалева и Борзов. Они не громко, но эмоционально признавались друг другу в любви, обнимались, целовались и просто наслаждались друг другом. Зная Борзова с его загонами и дерьмовым характером, меня это еще как удивило и даже насмешило, но играть на публику им было не перед кем, так что вывод напросился сам собой - у них все было по-настоящему. В конце концов любовь к девушке, которая даже не подозревает о моих к ней чувствах, смогла же изменить меня. Почему Шалева не могла сделать с Борзова человека?