Валентина Ad - Каникулы (СИ)

Собравшись с силами и решив, что с нее на сегодня хватит грязевых ванн, Светка попыталась встать. Нога скользнула, руки разъехались и она даже не поднявшись, снова свалилась.

- Да что за ерунда!!! – в голосе Светы прозвучали нотки отчаяния, но эмоции моментально сменились.

Она почувствовала на своем теле чье-то нежное прикосновение, а затем ей показалось, что она взлетает. Протерев грязными кулаченками глаза, она обалдела.

- Отпусти меня!!! – эти ми же самими кулаченками она стала беспорядочно барабанить по крепкому мужскому торсу. – Отпусти, говорю!!!

Парень, казалось, не слышит криков и не чувствует ударов. Он, как робот, без эмоций целенаправленно доставил потерпевшую от погодного явления, прям на крылечко дома, и одарив девушку одним единственным взглядом исчез за калиткой.

Светка ошеломленная стояла на крыльце бабушкиного дома учащенно хлопая ресницами. У нее пропал дар речи. Неизвестно сколько бы она еще так простояла, если бы не:

- Господи!!! Внученька, знаешь, на кого ты похожа? Идем в дом и быстро все исправим. Баня парит, баня правит, баня все поправит – так еще мне моя бабушка говорила. Идем.

Света не произнесла ни слова, а просто послушно пошла за бабкой.

- Ты пока вещи снимай, а я воду поставлю греться.

- Ба, а этот парень, ну о котором ты мне в поле рассказывала, ты говоришь у него голубые глаза?

Бабка оторопела:

- Синющие. А чего это ты вдруг вспомнила?

- Да так. Ничего.

Пока бабушка хлопотала с чайником, Света на автомате снимала вещи.

Не смотря на то, что тело ее было в тепле и уюте, мысли находились там, где оно было до этого – в грязи под дождем. Она не смогла рассмотреть человека, который вытащил ее из грязи, успешно залепив собственными руками глаза, но его глаза были точно голубыми. Он был одет в черный дождевик, капюшон которого ниспадал практически до носа. К тому же из-за дождя невозможно было поднять голову. Но его глаза…

Они были именно «синющими», как правильно сказала бабка. У Светки, когда она злится ее глаза становятся точно такого-же цвета и в такие моменты она сама себе нравится еще больше.

- Ты чего застыла, вода уже почти готова, а ты сидишь как статуя. Поторопись, а то я больше не стану разогревать, так и останешься.

Светка действительно замерла вся в своих мыслях. Теперь ей еще больше хотелось, что бы этот дождь поскорее прекратился и она наконец выведет этого преследователя на чистую воду.

- Бабуль, я уже.

- Хорошо. Тогда я удалюсь, в сенях постою, воздухом подышу. А ты занимайся тут. Будешь вымыта, окликни.

- Хорошо.

Света торопливо начала плескаться. Она просто ненавидела этот процесс в деревне. Этот тазик на табуретке посреди кухни, еще с детских лет сводил ее с ума. То ли дело дома в ванной. Открутил кран с синенькой пимпочкой – холодная вода, с красненькой – горячая. Принял душ или понежился в ванной, быстро, качественно и пол кухонный мыть не нужно.

- Бабуль, я уже все!

Вся «баня» заняла у девушки не более десяти минут.

- Быстро ты, однако.

- Стараюсь.

- Ты смотри, водица, к памяти тебя привела. Уже не столбычишь, а разговаривать даже можешь.

- Живая вода! Как же по-другому.

Светка пулей вымыла кухонный пол, переоделась в чистые сухие вещи и ринулась к выходу.

- Ты это что надумала?

- Как это «что»? Я обратно на чердак.

- Так это ты там так испачкалась?

- Ага. Мне мало, еще хочу. Знаешь, бабуль, какие дорогие грязевые ванны в городе?! – бабушка отрицательно покачала головой. – То-то и оно. А я вот бесплатно приняла одну, может еще повезет.

Бабуля и ахнуть не успела, как за внучкой захлопнулась входная дверь.

Пейзажи под дождем, были все также прекрасны, но Светка уже не была такой внимательной к красоте природы, она все время отвлекалась на красоту увиденных глаз.

Такие глаза однозначно принадлежат красивому человеку. А эти сильные руки… Бабушка, скорее всего, не преувеличивала когда назвала его красавцем.

Воображение Светки упрямо рисовало разнообразные мужские портреты, и каждый очередной был краше предыдущего.

Барабанная дробь дождя не прекращалась, выступая в роли колыбельной для юной девушки, но Света впервые за несколько дней боролась со сном. Неприятный осадок остался после прошлой ночи, и она до безумия не хотела больше переживать за Лану. Та идеальная жизнь, о которой всегда мечтала Света, точно не такая. Она не верит в лозунг – богатые тоже плачут, а подсознание диктует совсем другое. Света охотно смотрела сон о счастливой и богатой, такой желанной для нее жизни, а то, что приснилось в последнийр раз – жуть. Ей и в настоящей жизни хватает слез и истерик, а еще и во сне нервничать – никак не хочется.

Не смотря на все усилия девушки, дождь оказался сильнее любого сонного порошка и она покорилась его нашептываниям…

Глава 10

… Лана открыла глаза, когда солнце уже на половину спряталось за горизонт. Она была истощена и чувствовала себя столетней старухой. Мозг еще дремал, и она смутно соображала что случилось. Она была словно пьяная и что бы взбодрить себя решила спуститься на кухню и сварить кофе.

Неуверенными шагами Лана направилась к двери, но вдруг застыла напротив огромного зеркала. На нее смотрела ужасно непривлекательная особа. Волосы, казалось, не расчесывались несколько дней и были грязно белого, очень некрасивого оттенка. Глаза красные, практически не было видно белков. Под глазами черные круги, которые прекрасно гармонировали с пудовыми мешками, повисшими чуть ли не до пола. Губы пересохшие все в ранах от укусов. Девушка, которая смотрела на Лану из зеркала была точно килограммов на пять меньше, чем та, которая вчера уснула в этой кровати.

Лана внимательно изучала этот незнакомый до селе образ, который за все свои годы ей ни разу не приходилось видеть. Постепенно к ней приходило осознание того, что с ней произошло и становилось тяжело дышать. Последней каплей было отражение ее шелкового нежно голубого халатика, на котором Лана увидела какие-то темные пятна. Взяв кусочек халата в руки и повнимательнее присмотревшись, она поняла, что это за «грязь». Ее пронзила мучительная боль в области сердца. В глазах потемнело…

Девушка очнулась через несколько часов. В груди все еще ныло. Ее рука продолжала сжимать подол халата. В этот раз Лана пришла в себя гораздо раньше, и к горлу подступал ком. Она чувствовала, как глаза наполняются слезами, инстинктивно сжав зубы продолжала лежать на холодном паркете.

Казалось, у нее болит все – душа, тело, сердце, мозг и даже кончики волос. Ей было так плохо, так одиноко, но Лана знала, что это все не на долго. Она знала себя, знала, что она очень сильная личность. То и дело гоня от себя грустные мысли Лана все же решила спуститься вниз.