Нора Ким - Соперники

— Хм… — промурлыкала Джилли. — Сократить восстановительный период — хорошая мысль. Мне надо много наверстать, а ты себя показал так хорошо, что мне не хочется идти к парню из триста одиннадцатой комнаты.

Мэтт замер: неприятное ощущение, которое он испытал при этих словах, ничем не отличалось от ревности. Джилли, конечно, всего лишь дразнила его, но от одной мысли, что другой мужчина будет прикасаться к ней, Мэтт испытывал тошноту. «Мэтт, дружище, это ты зря. Ведь после этого уик-энда ее будут касаться другие парни. А ты — нет».

Мэтт велел своему внутреннему голосу заткнуться. Как бы то ни было, до вторника Джилли принадлежит ему. И он, Мэтт, намерен этим воспользоваться.

— Ну что же, после того как мы все сделали быстро, — проговорил Мэтт, наблюдая за Джилли, — не попробовать ли замедлить темп?

— Ты уже что-то придумал?

— Не принять ли нам душ? А потом я бы мог сделать тебе массаж.

Джилли улыбнулась во весь рот:

— Вот уже девять месяцев, три недели и девятнадцать дней мне не делали такого захватывающего предложения!

Стоя под душем, Джилли покрепче уперлась в стену: ей казалось, что ее ноги превратились в переваренные лапшины.

— Чудо, а не руки, — промурлыкала она, пока ладони Мэтта, все в мыльной пене, медленно скользили по ее спине. — Никакой женщине перед такими не устоять.

Мэтт обнял ее и нежно прижал к себе, так что его крепкий член уютно устроился между ягодиц Джилли. Его губы щекотали чувствительное местечко за ухом Джилли, руки гладили ее везде: сначала грудь, потом опустились ниже. Когда пальцы Мэтта оказались между ее бедер, в горле Джилли что-то зарокотало, словно она была огромной кошкой.

— Должен признаться, — прошептал Мэтт ей на ухо, — что мне было весьма любопытно, какова ты под своими чопорными официальными костюмами.

Джилли от удовольствия повела лопатками.

— И?

Палец Мэтта скользнул глубже, а другой рукой он принялся ласкать отвердевшие соски. Из груди Джилли вырвался низкий стон.

— Я знал, что ты красавица. Но я даже понятия не имел, что такая… раскованная.

— Ты жалеешь об этом?

— Господи, нет! Я восхищаюсь женщинами, которые знают, чего хотят, и не боятся об этом попросить.

— Правда?

— Чистая.

— Что ж, это очень хорошо. — Джилли повернулась лицом к Мэтту, запустила пальцы в его влажные волосы и потерлась бедром об его член. — Потому что я снова хочу заняться с тобой любовью. Медленно и со вкусом. Прямо сейчас.

Глаза Мэтта потемнели. Он завел Джилли под душ, чтобы смыть мыло с них обоих, а потом прижал ее к выложенной кафелем стене: Джилли с удовольствием охладила пылающую кожу о прохладные плитки.

— Я тоже должна сделать признание, — прошептала она, подаваясь под руками Мэтта. — Когда я утром увидела тебя в одном белье, у меня сердце так и забилось. Но сейчас, — и Джилли выразительно посмотрела на впечатляющее мужское достоинство Мэтта, — мое сердце готово просто выскочить из груди. Обнаженный, ты полностью опровергаешь идею, что все люди — в смысле, мужчины — сотворены равными.

Мэтт улыбнулся и, подцепив ногу Джилли под колено, завел ее поверх своего бедра, другой рукой не переставая ласкать ее тайное местечко.

— А ты знаешь, — спросил он, — что глаза у тебя не просто карие, а с зелеными крапинками? И что когда ты возбуждаешься, они приобретают непередаваемый дымчатый оттенок?

— Про зеленые крапинки я знаю, а про дымчатый оттенок — нет. — Джилли снова застонала от наслаждения. — Ты хочешь сказать, что сейчас мои глаза приобрели дымчатый оттенок?

— Точно. Так ты готова заниматься любовью медленно и со вкусом?

— Не уверена насчет «медленно», но постараюсь.

— Чудесно.

И Мэтт, опускаясь на колени, начал медленно, как бы даже с ленцой целовать ее тело. Опершись о стену, Джилли просто отдавалась этому медлительному соблазну, наслаждаясь прикосновениями сильных рук и нежными поцелуями.

Пальца Мэтта гладили ее бедра, пока губы и язык скользили по ее животу. Когда язык Мэтта обжег нежную кожу внутренней поверхности бедер, Джилли глухо застонала. Приоткрыв отяжелевшие веки, она любовалась потрясающе эротичным зрелищем: обнаженный Мэтт на коленях, его голова прижата к ее бедрам.

Язык Мэтта скользнул выше, и Джилли, задыхаясь, стала хватать воздух губами. Обняв ее ягодицы, Мэтт прильнул к ней, мало-помалу доводя Джилли до исступления губами и языком. Она ухватилась за его плечи, чтобы не упасть, когда лавина восторга поглотила ее с головой.

Глаза у нее закрылись, и она откинулась назад, чтобы не упасть, дрожа от наслаждения, чувствуя себя чашкой теплого растаявшего шоколада. Тут слуха Джилли коснулся знакомый звук: Мэтт разорвал очередную упаковку. Приоткрыв глаза, Джилли увидела, как он облачается в латексовый доспех. Не обращая внимания на теплую воду, хлеставшую его по плечам и спине, Мэтт подхватил Джилли под бедра и приподнял ее. Держась за его плечи, Джилли обвила его ногами за талию, и Мэтт, не сводя с нее напряженного взгляда, одним толчком вошел в нее.

— У-ухх… — выдохнула Джилли.

Вцепившись в его мокрые волосы, Джилли прильнула к его губам в долгом поцелуе, пока Мэтт двигался в неторопливом ритме. Джилли наслаждалась каждым толчком, чувствуя, как ее захлестывает горячая волна возбуждения. Ее соски опять напряглись, и Мэтт, заметив это, прошептал:

— Готова идти дальше?

Джилли выгнулась в его объятиях.

— Продолжай… — простонала она.

Мэтт постепенно ускорял ритм своих движений, проникая все глубже и глубже в тело Джилли. Время перестало существовать, осталось лишь переполняющее обоих почти невыносимое блаженство…

— Одновременно… — выдохнул Мэтт. — Давай!

Веки Джилли сомкнулись, и, когда их тела пронзила судорога, из ее горла вырвался крик чистейшего наслаждения.

Когда все закончилось, Джилли овладела какая-то томная слабость. Мэтт осторожно поставил ее на пол и, после быстрого омовения, выключил воду. Сдернув с хромированной сушилки белое полотенце, толстое и пушистое, обернул в него Джилли. А потом поднял на руки (очень кстати, потому что все ее кости словно превратились в желе) и отнес в постель, сам пристроившись рядом. Удовлетворенная, насытившаяся, Джилли повернулась к Мэтту и, просунув ногу между его коленями, прильнула к его груди. Ее охватило то же блаженное ощущение, что и прошлой ночью, в те короткие секунды, пока они лежали обнявшись. А сейчас сердце Мэтта билось по соседству с ее щекой.

— Ты просто мастер в этом деле, — пробормотала Джилли и поцеловала Мэтта в грудь.

— Спасибо, ты тоже. — Мэтт уткнулся носом в волосы Джилли. — Но имей в виду на будущее: комплимент не должен звучать так, как будто тебя шокируют собственные слова.