Алана Инош - Я вижу твои губы

«Как-нибудь красиво» — с этим пожеланием приходило большинство клиентов; редко кто точно знал, чего хочет. Ну, а сотрудники студии должны были проникнуть в самые потаённые мысли заказчика и угодить ему.

— Вообще-то у нас Антоха… То есть, Антон… Он спец по детским и семейным фото, — призналась Татьяна. — А я с детьми не работаю.

— Жаль, — проронила Лия, грустновато и кротко улыбнувшись. — Мне почему-то показалось, что вы с детьми должны хорошо ладить.

Она так стрельнула своими тёмными глазищами — мягко и вместе с тем обжигающе, что кишки Татьяны вырвались из волевого узла. Хорошо, что хоть не забурчали оглушительно, что и явилось причиной того памятного провала на свидании, но ощущения были не из приятных — глаза из орбит чуть не полезли.

— Я… Кхм, я, с вашего позволения, отлучусь буквально на минуточку, — сдавленно проскрежетала Татьяна. — Вы… не уйдёте?

— Я никуда не тороплюсь, — улыбнулась Лия. — Катюшка в этом городке надолго застряла.

Татьяна еле успела добежать до уличного туалета. Там её чуть не вывернуло наизнанку от вони, а возвращалась она к скамейке на трясущихся ногах, про себя молясь, чтобы Лия ни о чём не догадалась.

— Кхм, прошу прощения, мне нужно было… сделать звонок по работе, — придумала она неуклюжее объяснение.

Лия безмятежно кивнула: кажется, она поверила в это оправдание, а может, просто тактично не подала виду. Её дочка уже наигралась в детском городке и сейчас застенчиво льнула к коленям матери, завидев незнакомку.

— Это Таня, — представила Татьяну Лия. — Она умеет делать красивые фотографии. Ты хочешь сфотографироваться?

Девчушка уже почти преодолела смущение и щербато улыбалась: в верхнем ряде её молочных зубов зияла милая дырка. Она была хорошенькая, с кукольными ресницами и бантами-пропеллерами по бокам головки. Слова о том, что она всё-таки не работает с детьми, так и застряли в горле Татьяны несказанными; вместо этого она выудила со дна сумки визитку, слегка запачканную крошкой пастельных мелков.

— Вот… Здесь адрес и телефон студии. Приходите… Мы работаем с десяти утра до восьми вечера без выходных.

— Спасибо, мы обязательно придём, — мило улыбнулась Лия и взяла визитку.

«Только не стреляй глазами, — мысленно молила Татьяна. — Второго приступа я не вынесу».

Обошлось без стрельбы. Они приятно посидели в уличном кафе под навесом; Катюшка ела пломбир с шоколадной крошкой, а Татьяна с Лией удовольствовались плохоньким кофе из пакетиков «3 в 1».

— Я вообще чай больше люблю, — сказала Лия, сделав крохотный глоточек и оставив одноразовую пластиковую кружечку в сторону. — Крепкий, не менее трёх ложечек заварки на порцию.

— А я — кофе, сваренный в турке, — в свою очередь призналась Татьяна.

— А ещё мне нравится индийский чай масала — с молоком и специями, — поигрывая пластиковой ложечкой, добавила Лия. — Вы пробовали такой?

— Гм, нет, но очень хотела бы попробовать. — Голос Татьяны слегка осип, но нутро, хвала богам, понемногу расслаблялось и согревалось, как после пары рюмочек коньяка. Или это глаза Лии наполняли её тёплым хмельком?

Рядом с этой женщиной не нужен был и алкоголь: голова Татьяны и так приятно кружилась и плыла в облаках цветущей сирени. Какое тающее мороженое, какая салфетка, какое колесо обозрения? Боже, что за чушь… Натужная и высосанная из пальца. До мучительно-сладкого содрогания в желудке Татьяне хотелось, чтобы Лия угостила её этим индийским чаем, приготовленным ею собственноручно, но она не смела напрашиваться в гости. Единственным якорьком была визитка, на неё-то она и возлагала надежды. Если бы Лия пришла… О, если бы!

От резкого и грозного звука телефонного звонка Татьяна подпрыгнула на стуле, схватившись за сердце.

— Какая бабушка? У тебя совесть есть? — возмущался Антоха. — Иди и работай, прогульщица!

Пришлось извиниться перед Лией и встать из-за столика.

— Вообще-то, у меня рабочий день, хе-хе-кхм-кхм, — призналась Татьяна со смущённым смешком-кашлем. — Мне пора, дела зовут… Очень надеюсь увидеть вас в нашей студии.

Лия тоже поднялась и подала руку. Татьяна замялась, не зная, что с ней делать — то ли пожать, то ли поцеловать. Сердце выбирало второе, но она ограничилась вежливым пожатием.

Лужи пузырились, в воздухе стоял острый запах сырости. Катюшка радостно выскочила из машины под проливной дождь и затанцевала под струями, и Лия кинулась за ней с зонтиком:

— Куда?! Волосы намочишь — как фотографироваться будем?

Причёска дочки не успела сильно пострадать. Вручив ей зонтик и наказав крепко держать его, Лия бережно достала с заднего сиденья платье в шуршащем чехле и коробку с туфельками.

— Укладывались, завивались два часа, — ворчала она. — Мама старалась, причёсывала тебя, а ты что делаешь?

Катюшка виновато стояла под зонтиком в резиновых сапожках — вылитая «Кудряшка Сью» со своими локонами, только у героини фильма глазёнки были хитрющие, а у дочки — испуганные. Ребёнок всего лишь обрадовался дождику — и получил гневный окрик. Сердце Лии покаянно заныло.

— Дождик бы тебе всю причёску испортил, Катюш, — сказала она, сменив тон с сердитого на мягкий. — Мы же хотим, чтоб ты на фотографии была красивая, правда?

Студия располагалась на третьем этаже большого торгово-офисного центра. Там их любезно встретила невысокая и полненькая девушка-администратор — с необъятным бюстом и чёлкой до бровей.

— Детский портрет? Это к Антону. Проходите, пожалуйста.

Антон, обходительный молодой человек лет тридцати, сиял улыбкой и наметившейся на макушке плешью. Он проводил заказчиц в уютный интерьер для детских снимков — с мягким диванчиком, плюшевыми медведями, креслом-качалкой и изящным столиком с цветочной вазой.

— Вот здесь, в кабинке за занавеской, можно переодеться. Прошу.

— А у вас ведь Таня работает, да? — поинтересовалась Лия.

— Да, такая девушка у нас числится, — усмехнулся Антон.

Его усмешка почему-то напрягла Лию — будто коготок душу скребнул. Может, они в не очень хороших отношениях? В коллективе всякое бывает, она по собственному опыту знала.

— Только её сегодня нет, — добавил Антон. — У неё сестра заболела, вот она и отпросилась.

«Неприятный тип», — подумалось Лие. А чем именно он ей был неприятен, она и сама толком не могла понять. Не нравился и всё тут. Может, её задела эта кривоватая усмешка, с которой он отозвался о Татьяне… «Числится», а не работает! Хотя… Может, просто чувство юмора у него такое — специфическое. Но ей почему-то не хотелось, чтобы он фотографировал Катюшку. Даже если Татьяна и не специализировалась на детских фото, уж лучше бы по ту сторону объектива была она.

— А это кто у нас такой красивый, кто это у нас такой очаровательный? — разразился Антон слащавыми восторгами, когда Катюшка в пышном бело-розовом платье и лакированных туфельках наконец появилась из кабинки. — Прямо принцесса! Ну, ваше высочество, проходите, присаживайтесь на диванчик… Вот вам мишка… Не нравится этот? Ну, тогда возьмите вот этого, он же симпатичный, правда? Вот так, замечательно…