Лилиан Тревис - Пустой каприз

Дейзи всегда великолепно разбиралась в стилистике одежды и цветах. Главное, она тонко чувствовала, как одно соединяется с другим. Глаз у нее был точный и интуиция безошибочная. Недаром она была консультантом по флористике в нескольких крупнейших дизайнерских фирмах Европы и Северной Америки. Сейчас она тоже говорила о цветах. Работа есть работа. Она консультировала кого-то по телефону.

На мгновение его охватили смешанные чувства: раздражение и гордость одновременно. Да, у них с Дейзи не все ладилось, но он не мог не восхищаться ее талантом. У нее был врожденный вкус. Казалось, в этой красивой женской головке мгновенно соединялись в единую картину интерьер помещения, его освещение, одежда людей и цветочное оформление окружающего пространства. Она умудрялась с величайшей точностью запоминать и то, что было изображено на гигантских шпалерах, покрывающих стены родовых замков, и одновременно замечать малюсенькие бутоньерки на дамских шляпах…

В ее творчество он влюбился с первого взгляда. Он тут же решил пригласить ее в свою команду, чтобы она работала на него. Йост всегда получал то, что хотел. И в тот раз ему удалось уговорить талантливую девушку поменять работу. Хотя затем он неоднократно старался принизить ее успехи и частенько унижал по любому поводу. Дейзи вернулась в Англию и открыла собственную дизайнерскую фирму.

Разговор продолжался долго, и рука Дейзи, сжимавшая трубку, начала подрагивать. Она позвонила к себе в офис, чтобы узнать, все ли в порядке, но ее помощница вцепилась в нее мертвой хваткой.

— Когда ты вернешься? Скажи точно, — настаивала она. В ее голосе слышались нотки приближающейся истерики. — Честное слово, без тебя тут никто ничего не понимает.

— Не волнуйся, — в который раз повторила Дейзи, — просто работай. Через пару дней ты легко во всем будешь ориентироваться, и я тебе буду уже не нужна.

Дейзи уговаривала ее и думала, что же будет с компанией, когда ей придется оставить пост руководителя? Ведь она отсутствовала всего полдня, но даже это повергло всех в панику.

Наконец ей удалось убедить помощницу, что все будет хорошо, и с облегчением положить трубку. Она тяжело вздохнула и повернулась к дверям.

— Давно вернулся? — спросила она, разглядев в полумраке дверного проема Йоста.

— Минут пять назад, — ответил он и указал на телефон. — Не волнуйся, ничего такого, чего бы мне ни следовало знать, я не слышал.

— А я ничего особенного и не говорила, — нахмурилась она.

Йост вошел в комнату, на ходу снимая пиджак.

— Слышал, дела у тебя нормально. Фирма процветает.

— Да, дела идут неплохо, — сказала Дейзи настороженно.

Он пришел в бешенство, когда узнал, что она открыла собственное дело. Шесть лет назад Йост заявил, что она ничего не понимает в бизнесе и что умения красиво расставлять цветочные вазы маловато для ведения собственных дел. После развода Дейзи не поменяла фамилию. Она считала, что так будет лучше для сына. Это дало Йосту повод обвинять ее в том, что она намеревается стричь купоны с имени ван Бюренн. Это была абсолютная ерунда, но она не собиралась оправдываться.

— По-прежнему занимаешься флористикой? — поинтересовался он, кидая пиджак на спинку кресла.

Дейзи почувствовала, как напряглись ее скулы. Он в прежние времена всегда поручал ей всевозможную ерунду, никогда и близко не подпускал к дизайну цветов, то есть к моделированию их будущей формы и цвета. В самом начале она попыталась говорить с ним об этом, предложила несколько идей. Но он даже не стал их обсуждать. Просто глубоко вздохнул и отвернулся, давая понять, что жена ничего в этом не смыслит. Самое обидное было то, что затем он их все-таки использовал, причем с огромной выгодой для своего дела.

— В основном мы, конечно, занимаемся флористикой, — медленно сказала она, пристально вглядываясь в его лицо. — Но в последнее время разрабатывали идеи по созданию новых форм роз.

— Ну и как, успешно? — Голос его звучал предельно равнодушно.

— Как ни странно, да, — спокойно ответила она.

— Полагаю, ты в полной мере оценила возможности фамилии ван Бюренн в мире бизнеса.

Дейзи почувствовала, что ее лицо и шею заливает краска. На какое-то мгновение она онемела, пытаясь подыскать нужные слова. Первым желанием было дать ему сдачи. Но она понимала, что не ради этого приехала сюда, и промолчала. Йост никогда не поверит, что она не собиралась пользоваться его фамилией для расширения своего дела. Она глубоко вдохнула, успокаивая свое колотившееся сердце.

— Я хочу познакомить тебя с баронессой Эйзе, — продолжал бывший муж. — Она сейчас приедет. Уверен, что с твоей стороны будут проявлены любезность, тактичность и уважение.

Дейзи показалось, что ее ударили в солнечное сплетение. Она сделала быстрый короткий вдох и постаралась медленно и бесшумно выдохнуть, чтобы ее голос не дрогнул.

— Разумеется, Йост, — будничным тоном проговорила она.

— И прошу соблюдать необходимую дистанцию, — наставительно продолжал он.

Это было уже слишком. В голосе ее зазвенела сталь:

— Йост, не надо мне ничего объяснять, я тебя прекрасно поняла.

— Все-таки с твоего разрешения я объясню, — продолжал занудствовать он. — Дело в том, что у тебя очень необычный слух. Ты слышишь только то, что хочешь слышать. Поэтому я скажу громко и внятно: не делай никаких попыток встать между мной и Эйзе.

— Меня это вполне устраивает, поскольку я не имею ни малейшего желания встревать между вами. Более того, мне как раз хочется, чтобы ваши отношения были долгими и счастливыми.

— Зачем это тебе?

Дейзи хотелось сделать ему больно. Он так умел врезаться в печенки человеку, что ему следовало бы быть хирургом. Но она в очередной раз переступила через неуместное в данный момент желание, передохнула, подыскивая нужную формулировку.

— Если со мной что-нибудь случится, то малыш… — И тут ее голос дрогнул. Она на мгновение представила будущее. Но, взяв себя в руки, закончила. — Малыш будет жить с вами.

— Но ведь ты всегда хотела, чтобы он жил с твоей матерью, — начал было Йост и осекся. Как он мог забыть, что ее мать умерла два года назад! Дейзи очень любила ее. — Прости, вылетело из головы.

— Ничего, — ответила она, глядя прямо перед собой.

Вот чертовка! — подумал он. Стоит тут с невинным страдальческим видом, длинные волосы закрывают плечи, хлопает длиннющими ресницами, твердый подбородок дрожит… Но он-то знает все ее фокусы! Она — кто угодно, только не ангел. Когда она восемь лет назад приехала в Амстердам, то очень хорошо представляла, чего хочет. Желания ее были незамысловаты. Во-первых, она спала и видела стажироваться в его фирме, во-вторых, была не прочь подцепить перспективного мужика. И то и другое ей удалось.