Лорин Батлер - Любовники

— Игра окончена, Невил, — заключила он. — Вам больше нечего утруждать себя ложью — теперь, когда Джон с головой выдал вас. Стоит ли удивляться, что жена бросила его, если он пытался моделировать свою жизнь по вашей? Что он тогда сказал? О да, я помню, он позавидовал цепи ваших побед и возможностям, которые добавлял к ним ваш бизнес. Как добавлял и к счету в банке, между прочим, — голос Дорис наполнился едким сарказмом, пока она швыряла ему в лицо все эти слова. Гордость и злость помогали преодолеть боль, жестоко терзавшую ее.

— Нет, Дорис… — запротестовал Невил. — Пожалуйста, выслушай меня. Ты не поняла…

— Не поняла? — ядовито перебила Дорис. — О нет, Невил, это вы не поняли. Конечно, не один вы виноваты, — рот ее скривился в горькой усмешке. — В конце концов, я не могу сказать, будто не знала, что вы за человек, как мало можно вам верить. Мне следовало прислушаться к голосу рассудка вместо…

— Как мало мне можно доверять? — печально спросил Смайлз. — Или как мало ты хотела доверять? Дорис, всего, что наплел Джон, в реальности не существует. Это лишь его фантазии, если хочешь, его представление, как он жил бы, окажись на моем месте. Это способ самоутвердиться, восстановить веру в свое мужское достоинство.

У Дорис внезапно пересохло во рту, голос упал до сердитого шепота.

— Если это правда, почему же вы тогда ничего не сказали, почему позволили ему?..

— Потому что мне просто не пришло в голову, будто ты можешь поверить его словам. Я полагал, ты воспримешь его разговоры такими, каковы они на самом деле: завистливые и горестные жалобы напившегося человека, страдающего из-за потери жены. Все, что говорил Джон, имеет так мало сходства с реальной действительностью, что я не подумал, будто ты отнесешься к этому всерьез, — печально сказал он.

Дорис охватила слабость от хаоса мыслей. Он лгал. Он вынужден был лгать.

— Я не могу заставить тебя поверить мне, Дорис. Так же, как не могу заставить доверять. А ведь к этому все сводится, правда? Доверие… — Говоря, он сделал шаг ей навстречу.

Дорис мгновенно охватила паника. Еще несколько шагов, и он прикоснется к ней, обнимет ее, а раз сделав это…

— Нет, не надо! — Дорис быстро сделала шаг назад. — Не приближайтесь, не прикасайтесь ко мне!

— Дорис, стой! Не двигайся!

Услышав его резкое приказание, девушка запаниковала еще больше и сделала еще один шаг назад — в никуда. Она падала с вогнутого глинистого склона горы, круто обрывающегося с тропинки, так стремительно, что не могла даже вскрикнуть. Падала, скользила, катилась в лавине пыли и камней, закружившей ее, колотившей, поглощавшей ее.

Бессвязные мысли проносились в мозгу, пока Дорис катилась по склону. Невил, предупреждающий ее, какой опасно ненадежной может быть глина. Невил, показывающий на крутые спуски гор и глубину пропастей, в которую те обрывались.

Пыль забила ей ноздри и глаза. Легкое постукивание о глинистый склон превратилось в оглушительный рев. Дорис вскрикнула, и казалось, весь воздух выбило из легких, когда она налетела на что-то жесткое.

— Дорис, Дорис!

Онемевшая от шока и боли, Дорис, тем не менее, поняла, что ее падение остановлено огромным валуном, как будто специально установленным на узкой площадке. Она лежала на боку и, хотя каждая клеточка ныла и кричала от боли, похоже, ничего не было сломано.

Как только Дорис попыталась превозмочь себя и подняться, она услышала решительный голос Невила:

— Нет, Дорис, не шевелись! Оставайся неподвижной.

Неподвижной? Почему? Что должно случиться? Площадка, на которой она оказалась, была очень узкой. Дорис видела, как круто обрывается за нею склон горы, исчезая в бездонной пропасти.

Дорис охватил отчаянный страх, в богатом воображении тут же возникли ужасные картины. Что произошло бы, рухни валун вместе с площадкой? Было ли это воображение или действительно глина ползла вниз, когда она падала?

— Мне придется пойти позвать на помощь, — долетел до нее тревожный голос Невила. — Пока меня не будет, ты должна постараться сохранять полную неподвижность.

— Нет! — отказ Дорис был криком чистого ужаса. — Нет Невил. Не оставляй меня здесь. Пожалуйста, останься со мной!

Она дрожала и всхлипывала, наполненная отчаянием и страхом от мысли, что Невил уйдет, от мысли остаться в одиночестве здесь, на узком и ненадежном куске глины, который может легко рухнуть под ее тяжестью… Невил сделал это, чтобы наказать ее, он собирается уйти и бросить ее, бросить умирать, умирать одну… Он вообще не собирается звать на помощь… Он… Господи, я схожу с ума!

— Дорис, я должен идти. Я обязан найти подмогу, но я обещаю, если ты послушаешься меня и выполнишь все указания, то будешь в безопасности. Послушай меня, Дорис. Доверься мне.

Довериться ему… Из груди вырвалось истерическое рыдание. Если бы она не доверилась ему сначала, то не оказалась бы здесь. Довериться ему? Как она могла? Как могла подвергнуть себя такому риску?

Смайлз мог уйти прямо сейчас и бросить ее. Никто не узнает. Он может просто сказать, что произошел несчастный случай.

— Дорис, обещай делать все, как я скажу. Ты не попытаешься шевелиться?

Как он догадался, что именно это она и собирается сделать? Она уже решила, что, как только Невил уйдет, попытается каким-нибудь образом выбраться на твердую почву.

— Обещай мне.

Обещать ему. Доверять ему?!

Дорис закусила губу, чтобы сдержать рыдание.

— Не могу, — яростно сказала она. — Не могу!

— Тогда я не могу оставить тебя, — услышала она голос Невила. — А раз я не могу спасти тебя без посторонней помощи, нам остается лишь одно…

Сердце Дорис остановилось. Он собирается оставить ее. Собирается уйти и предоставить ее самой себе.

— Я не могу спасти тебя, Дорис. Но, по крайней мере, я могу умереть с тобой.

Умереть с ней… Дорис повернула голову и увидела, что Невил осторожно спускается к ней.

— Невил, нет!

Звук вырвался из глубины груди — взволнованный протест, выдавший ее подлинные чувства. Он готовился умереть вместе с нею!

— Я сделаю все, что ты говоришь, — со слезами в голосе выдавила она. — Я останусь здесь. Я не буду шевелиться, обещаю.

— Дорис?

Девушка с трудом приподняла голову и открыла глаза. Казалось, вечность прошла с тех пор, как Невил ушел за помощью. Сначала Дорис чувствовала в себе силу и храбрость, успокоенная готовностью Смайлза погибнуть вместе с ней, но постепенно спокойствие испарилось, уступив место опасениям и страху, искушению пошевелиться, попробовать выбраться отсюда. Искушению столь сильному, что Дорис уже балансировала на опасной грани поддаться ему.

Но ведь она обещала Невилу, дала ему слово. Слезы душили ее. А что, если он все-таки лгал ей?