Оливия Бэкли - Сердцу не прикажешь

В гостиной Майкл сразу же подошел к небольшому камину. Лулу вдруг оживилась, заулыбалась и что-то залопотала.

— Камин давно не топили, — зачем-то сказал Майкл, не оборачиваясь. — Раньше здесь жила одна достопочтенная пара. Выйдя на пенсию, они перебрались в Калифорнию. Нужно будет пригласить опытного трубочиста.

— Уютный домик, — сказала Джулия.

Лулу стала проситься к ней на руки, и Джулии пришлось взять ее, пристроив на левое плечо. В небольшой столовой Джулии очень понравился встроенный буфет из красного дерева и такой же подоконник. Огромное окно выходило на клумбу с кустом жасмина в центре. Дворик, вообще, был необыкновенно милый. Все говорило о том, что прежние хозяева обожали свое жилище. Полы, натертые до блеска воском, ковер с кистями, кладовка с банками домашнего варенья на полках, застекленная веранда, выходящая на просторный задний двор, где стояли в цвету фруктовые деревья. Словом, все радовало глаз.

Джулия стояла у кухонного окна, наблюдая, как скачет по веткам яблони малиновка, когда в кухню вошел Майкл и встал за ее спиной. Лулу засмеялась и протянула к нему ручонки.

— Наверху просторная ванная и три спальни, — сказал он. — Одна из них выходит в сад. Думаю, эта комната подойдет для Лулу, а на яблоне можно повесить качели.

— Просторный дом и комнат много, — задумчиво произнесла Джулия.

Он промолчал, и она обернулась.

— А я люблю дома, в которых много комнат, — пожал он плечами. — Сколько себя помню, все время думал, что у меня будет большая семья.

— И много детей? — спросила она тихо.

— Одно время мечтал и об этом, — ответил он с грустью в глазах.

— А зачем ты купил такие хоромы? — задала она вопрос, ожидая услышать ответ, прояснивший бы некую странность: такие большие дома для любовниц, как правило, не покупают.

Майкл пожал плечами.

— Знаешь, в комнате, которую я планирую для Лулу, от старых хозяев даже остался старинный шкаф для игрушек. В этой комнате выросла их дочь.

— Я здесь жить не буду, — прошептала Джулия.

Сердце обливалось кровью. Она полюбила этот дом с первого взгляда, она любит Майкла, но принимать правил его игры она не станет!

— А если я сюда никогда не приду? — спросил он.

Голос его прозвучал хрипло и неестественно.

— Если ты будешь жить здесь одна?

— Нет! — сказала она резко.

Лулу вздрогнула и удивленно посмотрела на мать. Джулия поцеловала ее в щечку и, не сводя глаз с лица Майкла, добавила:

— Не придумывай того, чего не может быть! Я не могу жить в доме, который ты купил для меня, и не могу быть твоей любовницей.

— Твои слова звучат так, будто я тебе предлагаю заключить сделку, — сказал он с досадой.

— Именно! — сказала она. — Когда-нибудь у меня будет собственный дом и много детей. Этот дом изумительный, но я его возненавижу, да и себя тоже, если соглашусь на твое унизительное предложение.

— Но тебе же здесь нравится!

— Да, очень. Это… — Она запнулась, потому что чуть, было, не сказала, что всю жизнь мечтала о таком доме. — Здесь чудесно.

— Ну что ж, думаю, мне удастся его сдать внаем, — заметил он после продолжительной паузы. — Слушай, а где ты собираешься жить? Ведь миссис О'Брайен через пару недель открывает мастерскую.

Джулия уже думала об этом. В городе не так-то много квартир, которые были бы ей по деньгам.

— Что-нибудь подыщу, — сказала она неуверенно.

— Я не хочу, чтобы ты и твоя дочь ютились в какой-нибудь дыре. — Майкл помрачнел. — Прежде чем оформишь бумаги, обязательно покажи мне квартиру. Договорились?

— С какой стати? Где я буду жить, тебя не касается.

— Это еще как сказать!

Она сдерживала себя, чтобы не оглянуться на дом, когда они шли обратно к калитке. Дорогой ценой давалась ей независимость, но она скорее согласится жить в трущобе, чем позволит, кому бы то ни было распоряжаться ее жизнью, а Майклу Джойсу в особенности.

Вечером следующего дня он приехал к ней после работы на стройке. Было заметно, что он все еще дуется. Когда настало время мыть Лулу перед сном, Майкл протянул, было, руки, чтобы взять ребенка, но Джулия отстранила его. И тут Лулу закатила сцену. Она визжала, требуя, чтобы ее мыл Майкл. Пришлось уступить ее желанию.

Уложив дочку спать, Джулия категорически отказалась от его помощи. Кое-как она разделась сама. Лифчик с трудом стащила через голову, а розовую ночную рубашку с кружевным воротничком надевала так долго и с такими мучениями, что буквально без сил повалилась на кровать.

Лежа в темноте, она прислушивалась к шагам Майкла. Он дольше обычного возился на кухне, потом какое-то время вертелся на кушетке, и, наконец, все стихло.

Джулия долго не могла уснуть. Сознание, что он рядом, за стенкой, будоражило и волновало. Она ворочалась, вставала, садилась, пару раз подходила к детской кроватке посмотреть, не раскрылась ли Лулу. Та спала спокойно и во сне улыбалась.

Из гостиной не доносилось ни звука. Майкл, должно быть, спит, подумала она и побрела на кухню. Кухонное окно было слегка приоткрыто. Она постояла, послушала жалобы какой-то ночной птицы, а потом тихонько вышла на лестничную клетку, а оттуда на балкон.

Забравшись в шезлонг с ногами, Джулия подтянула колени к подбородку и замерла. Она смотрела на звезды, а в голове не было ни одной внятной мысли — так, какая-то сумятица.

— Ты что, плохо себя чувствуешь? — вдруг раздался над ухом голос Майкла.

От неожиданности Джулия вздрогнула. Он стоял в дверном проеме, босой, без рубашки, в одних джинсах. Его мускулистый торс, освещенный лунным светом, напоминал собой античное изваяние то ли бога войны, то ли бога мира.

— Не спится, — ответила она грустно.

— Мне тоже, — сказал Майкл, не двигаясь с места.

При его появлении ее сердце сразу же затеяло жаркую дискуссию с рассудком, и она, опасаясь, что Майкл вдруг подойдет и коснется ее, поднялась с шезлонга, подошла к перилам и облокотилась на них.

Ты же ведь поклялась, что не станешь его любовницей, что сохранишь самостоятельность и независимость, подзуживал разум. А минуты счастья, испытанные в тесном строительном вагончике?

Неужели это никогда не повторится? — не унималось сердце.

— Майкл… а почему ты избрал строительную специальность? — неожиданно для самой себя спросила она, не оборачиваясь. Джулия понимала, что он жаждет услышать вопрос совсем другого рода. — Строишь мосты… Почему именно мосты?

Майкл ответил не сразу.

— Призвание, наверно, — произнес он, наконец. — По-моему, каждый должен стремиться к тому, чтобы создавать, а не разрушать. Представь, там, где раньше был пустырь, ровной лентой стелется дорога, а над рекой взметнулся красавец-мост. Потрясающее ощущение! А самое главное — сознание, что это построил я. Пройдут года, а мой труд будет по-прежнему приносить пользу людям.