Даниэла Стил - Джонни-ангел

— Хорошо, хорошо, — пробормотала она с виноватым видом и опустила глаза. Раз уж она попала в этот призрачный мир, значит, надо действовать по его законам. Все, что угодно, лишь бы этот чудесный сон не прерывался. — Я постараюсь, только… Ты даже не представляешь, как нам тяжело без тебя!

Элис уже давно хотелось сказать это Джонни, и теперь, когда у нее появилась такая возможность, она испытала необычайное облегчение.

— Я знаю, — кивнул Джонни. — И поверь — мне очень не хотелось уходить от вас так скоро. Это случилось слишком неожиданно. И вы, и Бекки… Мне было очень жаль расставаться с нею.

По его лицу скользнула тень страдания, и Элис невольно подалась вперед, стремясь утешить сына.

— Бекки теперь немного получше, — сказала она, и Джонни кивнул с таким видом, словно он и сам это знал.

— У нее все будет хорошо, — проговорил он убежденно. — Просто она пока об этом не знает. И у тебя тоже. И у Шарли, у Бобби, у папы… у всех всё будет хорошо, я это обещаю, — повторил Джонни. — Вот только… Если бы вы постарались примириться с вашей болью и начать жить и если бы папа начал ходить к Шарли на игры, это могло бы произойти гораздо быстрее. Но вы не хотите и этим только усложняете мою задачу. — Его плечи поникли, а лицо приняло озабоченное выражение. Элис даже показалось, что тело Джонни утрачивает материальность, словно он истратил все силы на разговор с ней и теперь тает как дым или туман.

— Прости, милый, я не хотела тебя подвести, — быстро проговорила она, испугавшись, что сейчас Джонни окончательно исчезнет, чудесный сон закончится, и она проснется, вернувшись в мир, где ее не ждало ничего, кроме уже привычной боли.

— Ты никогда не подводила меня, мама, и я знаю, что могу положиться на тебя и теперь, — ответил он. — Сейчас твоя главная задача — как можно скорее выздороветь и вернуться домой. Тогда мы с тобой поговорим обо всем остальном.

— О чем? И когда мы снова увидимся? — спросила Элис, неотрывно глядя на сына. За последние четыре месяца Джонни не снился ей ни разу, и сейчас ей очень не хотелось с ним расставаться.

— Я же сказал — когда ты поправишься. А сейчас мы должны попрощаться. Тебе нельзя волноваться.

— Почему?

— Потому что ты нездорова, а я… я еще не знаю своего задания.

— Какого задания?

— Ты не волнуйся, в свое время я тебе обо всем расскажу. — И снова он стал очень серьезным и взрослым.

Элис вздохнула с облегчением.

— Я понимаю, — кивнула она. — Ты еще вроде как учишься, да?..

— Наверное, можно сказать и так. — Джонни кивнул, потом улыбнулся. — Каждый ангел должен заслужить свои крылья, мама.

Услышав эти слова, Элис рассмеялась, а он поцеловал ее в голову и медленно пошел прочь. Она хотела побежать за ним, но почувствовала, что не может сдвинуться с места. Перед ней словно выросла стеклянная стена, и ей пришлось остаться на месте. Некоторое время Элис провожала Джонни взглядом, пока тот не скрылся в зарослях, но, как ни странно, печаль ее ослабела. И когда сиделка разбудила Элис, чтобы снова измерить ей давление, она улыбнулась светло и радостно, как не улыбалась уже давно.

Никогда в жизни не видела она такого радостного и светлого сна.

— Сдается мне, миссис Петерсон, что вы чувствуете себя получше, — сказала сиделка с довольной улыбкой, и Элис кивнула. Ей и в самом деле было гораздо лучше, потом сиделка ушла, и Элис заснула, и, хотя на этот раз Джонни ей не снился, она и во сне чувствовала себя почти счастливой.

Проснулась Элис лишь на следующее утро. После обеда ее навестили Джим и дети, и Элис едва удержалась, чтобы не рассказать им о том, что во сне она видела Джонни и даже разговаривала с ним. Она долго боролась с собой, но, в конце концов, почему-то решила промолчать. Ей не хотелось пугать мужа и детей, которые могли подумать, что она помешалась от горя. До поры до времени, решила она, не стоит упоминать ни о чем подобном, тем более что Джим вряд ли ей поверит, а Бобби, как она и раньше подозревала, боялся призраков и привидений.

Через некоторое время они ушли. Джиму нужно было вернуться на работу, а Шарли собиралась на тренировку, и Элис осталась одна, но ненадолго. Начался дневной обход, и врач, осмотрев ее, остался очень доволен, сказав, что если так пойдет и дальше, то уже завтра ее выпишут домой. Ближе к вечеру навестить Элис приехала Памела, и они немного поговорили. Потом ей позвонил Джим, и она попросила его не приезжать, а остаться дома с детьми.

Вечером Элис быстро уснула и во сне снова увидела Джонни. От одного его вида ей стало так хорошо и легко на душе, что она готова была проспать всю оставшуюся жизнь, лишь бы не разлучаться с ним. Как и в прошлый раз, Джонни выглядел счастливым и довольным, и они долго разговаривали о множестве разных вещей — о Бекки, о школе, о лесопилке, где он когда-то работал, о том, почему отец так много пьет. Они оба знали, что Джим начал пить пять лет назад — после автомобильной аварии, в которой он и Бобби едва не погибли, но теперь Джонни сказал, что прошло уже слишком много времени, и он должен остановиться.

И снова его слова прозвучали по-взрослому рассудительно и мудро, но Элис, хотя и была вполне согласна с сыном, с сомнением покачала головой.

— Это легче сказать, чем сделать, — проговорила она. — Мне тоже не нравится, что Джим каждый вечер пьет, но и ты должен понять: он чувствует себя виноватым перед всеми нами, и в первую очередь — перед Бобби. И избавиться от груза вины он сможет, только если твой брат снова заговорит.

— Бобби заговорит, когда будет к этому готов, — ответил Джонни. — И это может случиться довольно скоро. Тогда уж у папы не будет «уважительной» причины каждый день закладывать за воротничок.

— Откуда ты знаешь, что Бобби заговорит? — удивилась Элис. Сама она на это уже не надеялась. В свое время они с Джимом сделали все, что возможно, чтобы к Бобби вернулась речь. Они возили его по больницам, показывали врачам, но все их усилия ни к чему не привели. «Случай чрезвычайно сложный», — сказал ей известный врач-логопед, и с тех пор Элис считала, что ее младший сын навсегда останется немым, если только не произойдет чуда.

А в чудеса она давно не верила.

— Знаю. Сама увидишь, — коротко ответил Джонни, явно не желая пускаться в объяснения.

— Но откуда? Тебе это сообщили там, наверху!.. — Элис с улыбкой показала пальцем куда-то вверх. — Или ты просто пытаешься меня подбодрить?

Самой ей этот вопрос вовсе не казался странным. Элис было очень приятно и радостно видеть Джонни, но она помнила, что это только сон, и вела себя соответственно. В конце концов, только во сне человек обретает подлинную свободу и может поступать так, как не решился бы наяву.

— И то, и другое — серьезно ответил Джонни. — Собственно говоря, никто мне ничего не сообщал, просто я это знаю, чувствую… вот здесь. — Он положил ладонь на левую сторону груди. — Я и сейчас слышу, как Бобби говорит в моей голове. И всегда слышал.