Дэни Коллинз - В неге светлых чувств

- Он прав. Тебе лучше без него, - сказал Рико, хватая ее за руку и пытаясь обнять ее. - Мы позаботимся о тебе. И ребенке.

Ей стало холодно, и попытка ее брата успокоить ее в неловких объятиях не помогла ей согреться. Она хотела, чтобы Анжело обнял ее и заботился о ней и их ребенке. Она не могла дышать. Она открыла свою душу перед мужчиной, которого любила, а он ушел.

Никто никогда не будет любить ее. Никогда.

- Я отведу тебя в дом, - сказал Рико.

- Нет. - Пиа спряталась в свою защитную оболочку, как один из ее любимых крабов-отшельников залезал в чужую раковину. Ей понадобится побольше времени, чтобы справиться с навалившимся на нее горем. Она не знала, как она выдержит этот груз, но эту работу она отложит на потом.

- Иди домой к Поппи, - сказала она. - Она будет волноваться. Я продам свой дом, чтобы оплатить ваши счета. Вы не потеряете свой дом.

- Не будь смешной.

- Это разумно, - хладнокровно сказала она, вспомнив науку своей матери о поведении в стрессовых ситуациях. Глубокое одиночество, охватившее ее, было ей так же знакомо, как возвращение в большой пустой дом.

- Это была моя ошибка. Позволь мне исправить ситуацию.

Анжело не находил себе места с того самого дня, когда был вынужден опубликовать историю своей матери. Ярость и чувство вины за то, что он никак не мог помочь ей, сжирали его изнутри.

Он не хотел, чтобы Пиа присутствовала на его пресс-конференции. Томас превзошел самого себя, изрыгая новые обвинения и откровенную ложь в попытках оправдать преступление Дариуса и тем более обелить их отца.

И ему было стыдно. Ему было так стыдно, что в нем текла их кровь. И ему, как никогда, нужна была сейчас поддержка его жены.

У него хватило сил, чтобы оградить ее от негативного внимания, которое они были вынуждены терпеть. Сейчас он хотел только одного - вернуться к Пиа. Чтобы вновь ощутить атмосферу спокойствия, которое она всегда излучала. Не то чтобы он верил, что все его проблемы исчезнут, но он сможет с ними быстрее справиться.

Рико догнал его во дворе еще до того, как он вылез из машины. Конечно, Томас потребовал аннулировать продажу дома, обвиняя Анжело и семью Монтеро в заговоре ради кражи драгоценностей. Братья Анжело хватались за любой шанс, чтобы уничтожить его.

Анжело плохо контролировал свои эмоции. Когда Пиа пыталась спорить с ним, он не слушал ее аргументы, поскольку его разум был затуманен яростью. Однако он смог разглядеть мучительное сомнение в ее глазах. Она задавала себе вопросы, почему он женился на ней.

Ее неверие в него разрывало его на части, но чего он ожидал? Что она примет сторону того, кого его братья называют, например, «мерзким отродьем»?

Когда она тогда утверждала, что любит его, он не мог поверить ей. Ведь хаос в ее жизни начался только из-за встречи с ним. Как она могла любить его? Прислушиваясь к себе, он понимал, что хотел отомстить больше всего на свете.

Он не заслуживал того, чтобы его любили.

Анжело вызвал своего адвоката.

- Скажи Томасу, чтобы он перестал требовать аннулирование сделки. Пусть он оставит Рико в покое. Я положу доходы от продажи ювелирных изделий в траст, пока не будет установлено право собственности.

Томас согласится на сделку, так как его попытка аннулировать продажу недвижимости будет дорогим мероприятием, и у него было еще меньше шансов вернуть себе дом назад, чем доказать, что драгоценности в действительности принадлежали ему.

- Сеньора полетит с вами? - спросил стюард, когда Анжело поднялся на борт своего самолета.

- Нет. И принесите мне двойной виски, пожалуйста!

Анжело возвращался в Калифорнию, чтобы оценить ущерб, нанесенный его дому.

Он думал и пил, пока самолет не приземлился.

Та часть дома, где они с Пиа делали фотографии для помолвки, пострадала наиболее сильно. Внутренняя часть помещения была разобрана до основания, на потолке все еще виднелись следы огня.

Остальная часть дома была цела. Анжело подошел к комнате, где Пиа жила с ним вместе всего несколько дней, но во всем доме чувствовалось ее присутствие. Он сразу понял, что не сможет спать в этой постели без нее. Не смог бы жить здесь, не думая о ней каждую минуту каждого дня.

Он будет думать о ней независимо от того, где он окажется.

Как он собирался жить без нее? Без их ребенка?

Он чуть не упал на колени, когда понял, что натворил. Однако отпустить ее было правильным решением.

В его глазах стояли слезы, дыхание рвалось из груди, когда он вышел из их комнаты и направился в следующую, детскую. Комната для их малыша была декорирована в морской тематике: стены были украшены рисунками ракушек, морских коньков и тропических рыб.

Все это было выбрано Пиа. Он помнил, как она просматривала каталоги и начинала радоваться, когда находила подходящие предметы и отправляла ссылки их декоратору.

Она любила их ребенка - он знал, что она любила его, - но он не поверил ей, когда она призналась в любви ему. Он все еще видел выражение осуждения на ее лице, когда ее брат обвинил его в краже. Анжело знал, что именно они все думают о нем. Он был потрясен и опустошен, что его жена поверила этим обвинениям.

Как она могла любить его и сомневаться в нем?

Чего он ожидал? Он не был полностью честен с ней. Он не признался ей, что любит ее. Хотя он сгорал от любви и мучился от разлуки с ней.

Он не позволил себе сказать это, или признать это, или даже полностью прочувствовать любовь к ней, потому что в глубине души он был убежден, что недостаточно хорош для нее. Он выжидал, пока она не поймет это и отвергнет его сама. Он ожидал потерять ее.

Она обещала, что, если его правда станет известна, это не изменит ее отношения к нему или их браку, но он не дал ей шанса доказать, что она будет поддерживать его. На самом деле он отправил ее к матери, а затем бросил, после того как она призналась ему в любви. Как дурак.

- Пиа, - простонал он с мукой в голосе.

Он не мог остаться здесь. В его доме была большая дыра от пожара, а в его сердце - гигантская дыра от любви.

Два дня спустя Анжело разыскал Рико в корпоративной штаб-квартире «Монтеро».

Однажды он сказал Пиа, что готов рискнуть всем, что у него есть, ради чего-то, что он так сильно хотел. Это затрагивало его гордость, но его жена и ребенок стоили того.

Его провели в кабинет Сезара, где как раз находились оба брата: Сезар сидел за массивным столом из красного дерева, Рико стоял рядом с ним.

Анжело отказался от рукопожатий и предложенного стула и сразу перешел к делу.

- Томас и Дариус нейтрализованы. Не так, - добавил он с сарказмом, когда увидел, как брови братьев одновременно поползли вверх. - В обмен на то, что они подписали соглашение не общаться с прессой, я согласился оставить то, чем они сейчас владеют. Если они выйдут за рамки, я прикончу их и не буду извиняться за это. Ты поймал меня в неудачный день, - сказал он Рико. - Я способен вести себя разумно.