Триш Мори - Свидание в Венеции

Этот мужчина был невероятно красив. Оливковая кожа, темные глаза и брови, сексуальный разрез рта и высокие скулы, из-за которых супермодели бы подрались друг с другом.

— Меня зовут Роза.

Она пожала его руку, а он притянул ее к себе и поцеловал в обе щеки.

— Мы ведь раньше никогда не встречались? — сказал он, отпуская ее руку. — Я бы точно это запомнил.

— Я сам только что познакомился с Розой, — сказал Витторио прежде, чем она успела сказать что-либо. — Роза потеряла свою компанию в этом ужасном тумане. И я подумал, что было бы несправедливо, если бы она пропустила самую главную ночь карнавала.

Марчелло кивнул:

— Это была бы ужасная несправедливость. Роза, добро пожаловать. Я рад, что ты встретила Витторио. — Он отступил на шаг и окинул их критическим взглядом. — Вы хорошо смотритесь: безумный воин, защищающий сбежавшую принцессу.

Витторио фыркнул.

— Что тут такого смешного? — спросила она.

— Марчелло славится полетами своей фантазии.

— Что я могу сказать? — Марчелло просиял. — Я романтик. В отличие от этого бессердечного существа рядом с тобой, на которого ты умудрилась наткнуться.

— Так скажите мне, — попросила Роза, — от кого же сбежала эта принцесса?

— Ну, это просто, — сказал он. — От злого дракона. Но не стоит волноваться. Витторио вас защитит. Нет на земле такого дракона, который мог бы противостоять Витторио.

Что-то неуловимое произошло между двумя мужчинами. Взгляд. Понимание.

— Я что-то пропустила? — спросила она, переводя взгляд с Витторио на Марчелло.

— Веселье, — сказал Марчелло, опуская маску на глаза. — Все уже наверху, пойдем.

Марчелло так тепло ее встретил. И казалось, никто не обратил внимания на ее костюм. Роза расслабилась.

Вместе они поднялись по лестнице в главные приемные покои палаццо, располагавшиеся на этаж выше уровня воды канала. Здесь были высокие потолки и люстры из горного хрусталя. Роза увидела зал еще более захватывающий дух, более роскошный, чем предыдущий.

— Оттуда должен быть прекрасный вид, правда? — сказала Роза. — Конечно, когда нет тумана.

— Тебе обязательно нужно будет прийти сюда еще, — сказал Марчелло, не обращая внимания на толпу гостей, на музыку Вивальди, которую играл струнный квартет, и подводя ее к окну. — В ясный день, если посмотреть направо, отсюда можно видеть мост Риальто.

Роза вглядывалась в туман, пытаясь разглядеть пятна света. Но если мост Риальто был справа…

— Так мы на Гранд-канале!

Марчелло пожал плечами и улыбнулся:

— Сегодня этого так и не скажешь. Но Венеция, окутанная пеленой тумана, все еще представляет собой прекрасное зрелище, так что наслаждайтесь. А я пока принесу вам что-нибудь выпить.

— Мы в Сан-Поло, — сказала Роза Витторио.

Отель, в котором она работала, располагался в районе Дорсодуро, а бал, на который она должна была попасть, проходил на севере района Каннареджо. Каким-то образом она потерялась между ними, хотя и была недалеко от Гранд-канала. Найди она его, он бы подсказал ей, куда идти.

Мимо медленно проплывало пятно света — это был речной трамвай вапоретто, осторожно пробиравшийся по окутанному туманом каналу. Роза задумалась. Витторио был очень добр, попросив ее сопровождать его, но, строго говоря, она больше не была потерявшейся.

Она повернулась к нему:

— Теперь я точно знаю, где нахожусь.

— Это имеет какое-то значение?

— Я хотела сказать, что я знаю, как отсюда найти дорогу домой.

Он повернулся к ней, положил свои большие руки ей на плечи, посмотрел на нее:

— Ты снова пытаешься найти причину, чтобы сбежать?

— Я не…

Витторио приподнял брови.

— Почему ты так отчаянно пытаешься от меня сбежать?

Он ошибался. Она не пыталась убежать от него. Конечно, был момент, когда она запаниковала там, в темном переулке около бокового входа, но теперь она знала, что паниковала напрасно. Витторио не был ни воином, ни военачальником, ни демоном, ни чудовищем. Он был мужчиной, теплым, настоящим и сильным… мужчиной, рядом с которым кровь кипела в ее жилах.

Ощущение его рук на ее плечах и пытливые вопросы в его глазах побеждали все доводы рассудка.

Ничто в ее предыдущей жизни в деревне — ни детская влюбленность в учителя математики, ни флирт с Антонио из соседней деревни, несколько месяцев работавшим в мастерской ее отца, — не подготовило ее к встрече с таким человеком, как Витторио.

На ней был костюм куртизанки, соблазнительницы, искусительницы. Но это была ложь. Она судорожно сглотнула. Впрочем, она едва ли могла в этом признаться.

— Ты пригласил меня сюда, потому что я потерялась. Тебе стало меня жалко, потому что я была расстроена и не могла попасть на вечеринку, на которую собиралась.

Витторио фыркнул.

— Я пригласил тебя потому, что мне этого захотелось. И потому, что мне хотелось, чтобы в этот вечер ты была рядом со мной. Он снова сжал ее плечи.

— А теперь вместо того, чтобы искать причины, по которым ты не должна быть здесь, давай наслаждаться вечеринкой по причинам, по которым ты должна быть на ней.

— В таком случае, похоже, я с тобой застряла на этой вечеринке.

— Точно, — ответил он, улыбнувшись так, что ее бросило в жар. — По крайней мере, до конца сегодняшнего бала.

— Тост. — Марчелло подошел к ним с бокалами «Апероль-шприца». Он подал им бокалы и, подняв свой, произнес: — За карнавал!

— За карнавал, — откликнулся Витторио, глядя на Розу. — И за туман, который помог мне встретить Розу.

Она была такой робкой, она походила на необъезженного жеребенка или котенка, гоняющегося за тенью. И это не было притворством. Витторио хорошо умел распознавать женщин, играющих роль наивных девушек.

На мгновение Витторио задумался, правильно ли он поступает, сталкивая ее с Сиреной. Может быть, ему следует избавить ее от очевидной неловкости и позволить вернуться в свой мир, если она действительно этого хочет. Вернуться к тому, что было, без сомнения, тяжелой работой, и беспокойству о потере ничтожной для него суммы в сто евро.

Только Витторио был достаточно большим эгоистом и не хотел ее отпускать.

Он видел, как широко распахивались ее глаза при каждом новом открытии: при взгляде на изысканный светильник из муранского стекла, на стены, покрытые фресками, на позолоченное зеркало, поднимавшееся почти до потолка.

Она была глотком свежего воздуха в жизни Витторио. Такая бесхитростная и совсем не претендующая на обратное. Какая освежающая перемена сейчас, когда он чувствовал себя таким измученным.

А еще она красива. И это платье сидит на ней как перчатка, и это заставляет его страдать от желания снять его.

Так почему же он должен ее отпускать?