Дэни Вейд - Откровения соблазна

Спохватившись, Тринити подумала, что позволила себе чересчур расслабиться – и сейчас перед гостем не изысканная хозяйка и деловая леди, а провинциальная простушка. Она добавила извиняющимся тоном:

– Прошу прощения. Это было грубо.

– Вовсе нет, – возразил Ретт, и во взгляде его действительно было понимание.

– И все же прошу прощения. Единственное мое оправдание в том, что я очень устала. Я никогда не заставляю гостей чувствовать себя нежеланными. Прошу вас, присоединитесь ко мне за обедом.

– Я представляю, как вам было нелегко в последнее время, – заговорил Ретт тихо, и на миг Тринити захотелось поделиться с ним своей тяжелой ношей – таким доверительным казался тон его голоса. Она знала, что не может – и терзалась подозрениями. С чего бы это Ретту так с ней любезничать? Чувствуя, что еще немного – и она не в силах будет продолжать играть роль утонченной хозяйки, Тринити произнесла:

– Если вам что‑то понадобится, дайте знать.

– Спасибо, Тринити.

Ретт произнес последние слова так проникновенно, что она поспешно вышла из комнаты и быстро направилась к себе. Войдя, Тринити кинулась в прилегающую к спальне ванную, открыла кран с холодной водой и подставила запястья под струю. Закрыв глаза, она стояла, не решаясь посмотреть в зеркало. Ей казалось, что взгляд Ретта, пытливый, ищущий, открыл ему те секреты, скрыть которые она отчаянно хотела. Что, интересно, он увидел в ней? Хищницу‑потребительницу, охотницу за богатством или беспомощную вдову, которая вот‑вот разрушит все, что создавалось долгим трудом мужа? А может быть, деловую дамочку, которая строит из себя умного руководителя, но на самом деле ничего не смыслит в бизнесе? И конечно, главный вопрос: кем именно хотелось бы ей предстать перед Реттом? На него Тринити уже не могла ответить – по крайней мере сейчас. Может, стоит прилечь отдохнуть? Покой поможет справиться с нервозностью и переменой настроения, стать прежним здравомыслящим человеком, привыкшим действовать на упреждение. Да, определенно нужно просто поразмыслить в тишине надо всем, что произошло за последние сутки.

Придя к этому выводу, Тринити принялась вытаскивать шпильки из прически – и облегченно вздохнула, когда волосы тяжелой волной упали на плечи. Затем она расстегнула пиджак и, сделав пару шагов по комнате, вытащила рубашку из‑под пояса юбки. Внезапно раздались слова:

– Тринити, я…

Взглянув на дверь, Тринити увидела Ретта – заметно удивленного ее резкой переменой образа.

Она по‑прежнему была полностью одетой, но что‑то в его взгляде заставляло ее ощущать себя обнаженной.

– Что вы здесь делаете? – резко спросила она, пытаясь стянуть полы пиджака.

Ретт проследил за ее руками, а потом стал разглядывать распущенные волосы. Слегка кашлянув, он произнес:

– У меня возник вопрос, а вы направились сюда, и дверь была открыта.

Он окинул взглядом комнату – когда‑то Майкл обустроил ее по желанию Тринити, и сейчас она была похожа на старинную библиотеку, с бесчисленными полками вдоль стен и антикварной кроватью. Дополняли интерьер письменный стол, занавески и фиолетовые покрывала, придававшие комнате женственность. Тринити помнила свой восторг, когда Майкл показал ей спальню. Сейчас же, под взглядом Ретта, она чувствовала себя излишне уязвимой… ей не хотелось, чтобы он видел ее здесь. Он же, обведя все цепким взглядом, посмотрел на девушку – и она покраснела.

– Это ваша спальня? – спросил Ретт.

Тринити осознала: он что‑то понял. Оставалось лишь надеяться, что не все.

Ретт хотел задать Тринити столько вопросов – и далеко не все они касались дел. Он понимал, что не следует углубляться в личную жизнь девушки больше, чем требуется для расследования, – и все же любопытство сжигало его изнутри.

Во время ланча он сумел удержаться от расспросов, не желая заставлять Тринити нервничать.

А ее скованные жесты и осторожные взгляды явно выдавали напряжение – спустя несколько часов она все еще переживала из‑за того, что Ретт увидел ее спальню. Можно ли извлечь из этого какую‑то выгоду?

Ретт заметил, как вежливо она поблагодарила молодую горничную, что подавала блюда, и как аккуратно положила столовые приборы и салфетку сбоку, чтобы их легко было убрать, – все манеры были безупречны, но чувствовалось в них что‑то неестественное. Словно кто‑то научил Тринити вести себя подобным образом. Может быть, она готовилась таким образом занять свое место в обществе, когда придет время? Отчего‑то Ретту не хотелось в это верить.

– Мы можем поработать в моем офисе, – произнесла Тринити, вставая и делая жест, означающий приглашение следовать за ней.

Они направились в часть дома, где располагались помещения для деловых встреч. Интересно, подумал Ретт, его спутница теперь работает в офисе мужа? Судя по увиденному, спальню она с ним не делила. Комната, что предстала перед его взором, была слишком уютной и обжитой, чтобы быть новой, – нет, она явно не была убежищем для вдовы, пытающейся справиться с горем от потери мужа. Эту комнату обустроили специально для Тринити. И это было самым интригующим вопросом. Несомненно, Ричарду и Патриции его открытие тоже покажется любопытным. Значит, Ретт должен разузнать наверняка, какой именно секрет кроется там. Но всему свое время – когда настанет нужный момент, он задаст интересующие его вопросы, и, стоит надеяться, ответы ему пригодятся.

Сквозь дубовые двери с причудливой резьбой Тринити провела Ретта в комнату с высокими потолками – вдоль стен ввысь устремлялись бесконечные книжные стеллажи, а в центре стоял тяжелый письменный стол с блестящей поверхностью. На нем выстроились компьютеры. Тринити открыла еще одну дверь, и они оказались в кабинетике со столом, за которым сидела улыбающаяся женщина. Всем своим видом она излучала спокойствие и профессионализм.

– Есть какие‑нибудь новости для меня, Дженни? – спросила Тринити.

Секретарша нахмурилась.

– Ну…

– Кроме этих, – добавила Тринити, показывая на телефон.

– Мне жаль, миссис Хайатт, – ответила Дженни.

Ретт с интересом наблюдал за беседой. Ричард и Патриция Хайатт все отдали бы за то, чтобы убедить окружающих: Тринити интересуют лишь деньги. Но персонал, по‑видимому, предан ей – или, по крайней мере, дружелюбен. Они знают ее лучше остальных или просто их легче обвести вокруг пальца?

– Дженни, это Ретт Бреннон, он будет помогать мне с бизнесом в течение некоторого времени, – представила Ретта Тринити, и он улыбнулся секретарше. – Прошу вас, обустройте для него офис напротив.

– Это вовсе не обязательно, – запротестовал Ретт.

Тринити обернулась к нему:

– Я хочу, чтобы вам было комфортно, а это означает собственное пространство.