Ирен Беллоу - Запретам вопреки

Сейчас эта книга, как и другие книги присутствующих авторов, лежала на журнальном столике. После краткого вступительного слова председателя посыпались вопросы гостей, приглашенных на встречу, к издателям и авторам.

По сути, мелькнуло в голове Тарсена, это действо мало чем отличается от описания торга на невольничьем рынке. Ведь главной целью встречи было стремление издателей заработать на своих авторах. На вопрос, почему во всех его романах отсутствует любовная линия, Филипп ответил скучной дежурной фразой:

– Я пишу о работе секретного агента, а не о его личной жизни. А работа требует жертв.

– Ничего страшного, это поправимо, – раздался густой бас из первого ряда кресел. Голос принадлежал крупному человеку с большой головой, сидевшей, казалось, прямо на плечах.

Квазимодо, мгновенно придумал ему прозвище Тарсен.

– Кинопродюсер Тобин Мэнли, – шепнула Саманта Тайлер, сидевшая справа от него. Надеюсь, завтра ты подпишешь с ним контракт.

Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, – тихо пробормотала она.

После официальной части всех пригласили на ланч. Столы, накрытые для фуршета, ломились от деликатесов. Филипп забыл, когда в последний раз видел такие изысканные вина и закуски. Официанты разносили подносы с горячими блюдами. Он взял на тарелку аппетитный кусок осетрины, запеченной с креветками и картофелем, поставил на столик у стены и огляделся. Саманта покинула его, растворившись в шумной толпе. Он поискал ее глазами, но в этот момент засверкали вспышки фотокамер и он увидел, что снимают входящую в банкетный зал Дейзи Остин, которая по-прежнему была в темных очках, закрывавших большую часть лица. Могла бы хоть сейчас расстаться со своим нелепым камуфляжем, подумал Филипп.

Ему по опыту было известно, что темные очки скорее привлекают внимание окружающих, чем защищают их носителя от назойливых взглядов.

Может, у нее светобоязнь, возразил он сам себе и подошел поближе. Наверно, кто-то убедил Дейзи Остин снять очки. Под гладко зачесанными пепельными волосами открылось загорелое лицо с тонкими чертами, на котором выделялись ослепительно голубые глаза. Красивой в обычном смысле назвать ее было нельзя, скорее миловидной. Кто-то из репортеров удачно пошутил, и она улыбнулась.

Филиппа словно парализовало. Не может быть… У Дейзи Остин были глаза и улыбка Марши Фаулер! Все остальное он просто не успел запомнить семь лет назад. Ведь они были знакомы меньше двенадцати часов. Наверно, померещилось, твердил он себе, часто моргая глазами, словно пытался избавиться от наваждения. Группа во главе с элегантной дамой, Рольфом Мидлтоном и Дейзи Остин вышла из окружения репортеров и смешалась с людьми возле столиков, а Филипп продолжал неподвижно стоять на том же месте. Здесь его и нашла Саманта.

– Вот ты где! – воскликнула она, словно не сама оставила его в одиночестве. Саманта была возбуждена, не каждый ее подопечный добивался такого успеха, как Филипп Тарсен. – Что с тобой? – спросила она, заметив его странное моргание. – Соринка в глаз попала?

– Д-да, – неуверенно произнес Филипп.

Реальный голос литературного агента вернул ему самообладание. – Уже все в порядке, – поспешил он заверить ее.

– Идем, я познакомлю тебя с Дейзи Остин, – нетерпеливо произнесла Саманта и, взяв его под руку, почти насильно потащила его к дальнему столику, возле которого было больше всего народу. Дейзи Остин стояла к ним боком и разговаривала с Рольфом Мидлтоном, держа в руке бокал с вином. – Мисс Остин, позвольте познакомить вас с Филиппом Тарсеном! – торжественно произнесла Саманта.

Бокал в руке наклонился, когда Дейзи обернулась к ним, и красное вино выплеснулось ей на светлую блузку. Женщина покраснела и торопливо поставила бокал на стол. Филипп подал ей салфетку, не сводя с нее пристального взгляда.

Чтобы скрыть смущение, Дейзи Остин склонила голову, тщетно пытаясь убрать с блузки винное пятно салфеткой. Слезы подступили к ее глазам. Она была так счастлива, когда две недели назад ее редактор Томми Каллахан сообщил ей о предстоящей встрече в Лос-Анджелесе. Ровно две недели счастья до того момента, когда в нижнем холле отеля она увидела Филиппа Тарсена. Сейчас под его пристальным взглядом она понимала, какой нелепой была ее попытка спрятать за темными очками ту, кого в прошлом звали Марша Фаулер. Оставался лишь один выход: бежать отсюда, скрыться хотя бы в своем номере, пока не поздно. Хотя Филипп мог и не узнать ее, ведь прошло семь лет после их короткого знакомства. Глупо вести себя как неврастеничка. Пробормотав извинения, Дейзи торопливо направилась к выходу. Ее остановила миссис Холланд.

– Дейзи, вы уже уходите?

– Мне надо переодеться. – Дейзи показала на испачканную блузку. – Я такая неловкая, – добавила она извиняющимся тоном.

– Такое состояние мне знакомо, – снисходительно заметила дама. – Когда вокруг тебя полно желающих удостоиться твоего исключительного внимания, действительно возникает чувство неловкости. Боюсь, ваша блузка безнадежно испорчена, – добавила миссис Холланд тоном практичной женщины. – Только не расстраивайтесь. Да, и не забудьте, после ланча мы встречаемся с зарубежными издателями, которые хотят купить право на перевод ваших романов, а вечером вы ужинаете с ними. Без вашей подписи договора будут недействительны. – Миссис Холланд шутливо погрозила пальчиком и улыбнулась, продемонстрировав Дейзи искусную работу стоматолога-протезиста.

– Да, я помню об этом, – напряженным голосом сказала Дейзи, чувствуя на себе взгляд Тарсена. Она не могла не заметить, что он шел за ней следом, а когда появилась миссис Холланд, остановился и сейчас держался на расстоянии, не спуская с нее взгляда. Ею владело единственное желание – как можно скорее закрыться у себя в номере. Жаль, что она вообще согласилась приехать на эту встречу. Бумаги она могла бы подписать позже в самом издательстве.

Дейзи не страдала от избытка самомнения.

Писать романы она начала не от хорошей жизни, а потом увлеклась. Лучший способ забыть о личных проблемах – приписать их выдуманным персонажам и решить их наилучшим образом.

Если не получается, можно все переписать заново. Только собственную жизнь не перепишешь, подумала она, выходя из банкетного зала.

К счастью для нее, вниманием Тарсена в этот момент завладел известный продюсер Тобин Мэнли. Его крупная фигура занимала так много места, возвышаясь над автором детективных романов, что закрыла ему весь обзор. Филиппа, потрясенного встречей с женщиной, похожей на ту, память о которой жила в его сердце, разговор с Мэнли застал врасплох. Ему трудно было сосредоточиться на рассуждениях продюсера о кинобизнесе. Он улыбался и кивал, соглашаясь со всем, что говорил этот исполин.