Лианна Бэнкс - Цветочный переполох

— Кто сказал, что я лев? Разве я умею рычать?

— Умеешь, умеешь, — не моргнув глазом напомнила Эрика и снова глотнула кофе.

— Черный?

— Естественно. Вчера вечером перегуляла. Несколько бокалов мартини — это слишком…

— Выходила в свет со смертельным дуэтом? — пошутил он, имея в виду Джессику и Паулу.

— Не трогай моих подруг, — Эрика всегда защищала девушек. — Зря я тебе о них рассказывала. Впрочем, они — замечательные. Не чета тебе. Однако лучше скажи, как твои родственники?

— Как всегда.

— Это очень неопределенно.

Он наклонился ближе, отчего у нее заколотилось сердце.

— Узнаешь больше, если вернешься в команду «Пульса».

Через пару минут в комнату вошли сотрудники редакции во главе с начальством.

Майкл Эллиотт, главный редактор «Пульса» и отец Гэннона, протянул ей руку:

— Приятная встреча. Нам тебя недоставало.

— Рад, что ты вернулась, Эрика, — поприветствовал девушку Джим Хенсли, литературный редактор журнала.

— Счастлива видеть тебя, — обрадовалась Барб.

И Говард от души улыбался ей.

Как же приятно. Эрика чуть не расплакалась.

Но наконец заседание открылось.

— Итак, приступим к делу, — произнес Майкл. — Гэннон, твой вопрос первый.

— Я бы хотел начать со статьи об «искусственных» детях. Эрика, у тебя есть мнение на этот счет?

— Скажу следующее. Рассмотрим ситуацию: медик, бездетная пара, их последующие действия. Процедуры, расходы, несбывшиеся мечты. Полный крах. Разочарование.

— В наших рядах пессимистам не место, — Майкл Эллиотт, можно сказать, возмутился. — Хватит ныть. Нужно просто как следует разобраться в теме…

— Эрика, за дело.

— Простите, не поняла.

— Я не ясно выразился? Мы постановили: ты возвращаешься в «Пульс». Напишешь сенсационную статью, получишь престижную премию, а остальное приложится. Поверь мне, деточка.

Эрика удивленно взглянула на Гэннона.

— Я тоже так думаю, — подтвердил он. — У тебя на руках прекрасный материал. Действуй. Ты ведь талантище.

— Эй, — заметила сотрудница «Пульса» Барб, — если вы будете так нахваливать Эрику, остальные почувствуют себя просто ремесленниками. Обидно.

— Но ведь она действительно суперталантлива, — констатировал Говард.

Эрика вновь посмотрела на Гэннона и ощутила какое-то беспокойство. Чего хотят от нее эти люди? Майкл Эллиотт, например, никогда не рассыпался в похвалах. Сейчас иная ситуация. Странно.

Происходит что-то непонятное. Но ее, конечно, не посвятят во все тайны. Ради бога.

— Вы, ребята, слишком высокого мнения обо мне. — Эрика взглянула на часы. — Я — обычная журналистка. И мне пора возвращаться на территорию «Домашнего стиля». Было приятно всех увидеть. До новых встреч. Гэннон резко встал.

— Мне нужно сказать несколько слов Эрике. А вы приступайте к ленчу.

— Без проблем, — ответил его отец. — Но не слишком задерживайся.

Эрика вышла за дверь, Гэннон пошел вслед за девушкой. Она повернулась к нему.

— Похоже, нужно устранить некоторое недоразумение.

— Какое недоразумение?

— У твоего отца и других членов коллектива журнала «Пульс» сложилось ложное впечатление, что я возвращаюсь…

— Эрика, ты должна написать статью о «странных» детях. Должна.

— Может, и напишу, но в «Пульс» не вернусь.

— А если получишь огромные деньги? Сколько ты стоишь, скажи. — Гэннон пребывал в состоянии бешенства. — Назови свою цену. Мы согласны на все.

Гэннон Эллиотт решил ждать. Эрика Лейвен должна вернуться в «Пульс», и точка. Да, пока уговорить девушку не получилось. Ну ничего. Скоро созреет. Закисать в «Домашнем стиле» более не сможет.

Но как с ней легко работалось, вспомнил Гэннон. И какой она всегда была вдумчивой, деловитой, выдержанной. Даже когда он внезапно заявил о прекращении их отношений, не скандалила. Кстати, Гэннон до сих пор испытывал угрызения совести по поводу своего трусливого поступка. Но он ведь всегда старался избегать романов на службе. Прислушался однажды к совету своего деда: «Никогда не связывай себя постелью с коллегами. Повредит карьере и твоему имиджу».

И Гэннон до поры до времени честно придерживался этики семейства Эллиоттов. Вкалывал как проклятый и не поддавался никаким чарам сотрудниц холдинга. Однако случилось непредвиденное. Однажды не устоял перед обаянием Эрики Лейвен.

Девушка притягивала к себе как магнит. Она была не только красива, но и очень умна. К тому же по-журналистски отчаянна. Оказалось, во всем. Смело окунулась в бурный океан их внезапно возникших друг к другу чувств.

Гэннон закрыл глаза. Он пытался вспомнить обнаженное тело Эрики, он будто вновь ощутил его жар, его страстную мольбу о близости.

Мужчина почувствовал возбуждение, но постарался отогнать от себя мысли о сексе.

Дверь кабинета открылась. На пороге стоял отец Гэннона. Он вопросительно посмотрел на сына.

— Я не вовремя? Куда-то собрался?

— Должен закончить очередные переговоры. А ты что хотел?

— Просто пообщаться. Слушай, у тебя такой вид. Будто готовишься к решительному бою…

— Ничего такого, с чем бы я не справился, — ответил Гэннон.

— Если тебе интересно, — сообщил его отец, — сегодня уйду пораньше. Решили с твоей мамой отобедать дома, устроить себе небольшой праздник. Гэннон слегка удивился.

— Дай подумать. Так, юбилеев вроде никаких. По какому поводу будете загуливать?

— Вдруг захотелось сбежать с работы, расслабиться, — ответил мужчина, поглаживая слегка выступающий живот. — Приятно посидеть за домашним столом с любимой супругой. Тебе бы тоже не помешало жениться.

— Я давно женат. На своей работе. Стараюсь изо всех сил, чтобы наш журнал был лучшим.

Отец Гэннона улыбнулся и сжал плечо сына.

— Ты молодец, парень. Ты — моя надежда и опора. Ты — умница.

Гэннон расцвел. Ему нравились похвалы старших.

— Желаю приятно провести время, обними за меня маму.

Гэннон распрощался с отцом, а потом сам пошел ж лифту. Ему хотелось как можно быстрее попасть на этаж, где располагался кабинет Эрики Лейвен. Пару минут спустя он постучал в дверь.

— Войдите, — крикнула девушка.

Получив приглашение, Гэннон повернул дверную ручку.

Эрика разговаривала по телефону. Молодой человек внимательно посмотрел на нее. Как всегда, очаровательна. И одета прекрасно. И так же вьются длинные каштановые локоны. Красивая женщина. Просто шикарная.

Она положила трубку.

— Извини. Нужно было решить кое-какие проблемы с устроителем выставки декоративных поделок. Нервный господин…

— Но ты успокоила его? — хитро прищурившись, спросил Гэннон.

Эрика посмотрела на часы.

— Я умею это делать. Присаживайся.

Гэннон обрадовался. Сразу не прогоняет — хороший знак. Чувствуется, настроилась на разговор.