Николь Бернем - Вдвоем – за любовью

А Джек выйдет из этой передряги чистеньким.

Он приблизился к ней, и огромная гостиная вдруг сузилась и показалась тесной. В уголках его глаз появились небольшие морщинки, и Эмили с трудом сдержалась, когда он подошел к ней вплотную и дотронулся до ее волос, пригладив их и заправив за ухо несколько непокорных прядей.

– Я предпочитаю вообще не играть.

– А что еще тогда делать поздно вечером в Рено? – Ну, конечно, кроме того, что у него сейчас на уме. Собрав все силы, Эмили отвернулась от Джека и, взяв с журнального столика сумочку, произнесла:

– Ну что ж, жаль, по-моему, зря. – Она надеялась, что ее голос звучит равнодушно. – В «Рокси» кормят так, что пальчики оближешь. Я могу дать тебе десять баксов на автоматы. Что ты теряешь?

Она уже подошла к лестнице, когда поняла, что Джек даже не пошевелился.

Эмили обернулась, думая обратить все в шутку, но его тяжелый взгляд заставил ее похолодеть.

– Я не поеду, – произнес он. – У меня нет желания провести даже минуту в каком-нибудь прокуренном казино, среди людей, просаживающих последние деньги.

Он что, смеется над ней? Смутившись, Эмили даже не нашлась, что ответить, а Джек тем временем остановился перед дверью в свою комнату.

– Когда решишь, что делать сегодня вечером, ты знаешь, где меня найти. – Он оставил дверь приоткрытой, как бы приглашая ее зайти.

Эмили недоумевала. Откуда такой неодобрительный тон? Что случилось? Неужели он так серьезно настроен остаться сегодня дома? Может, просто делает вид, что не одобряет ее желания играть, чтобы убедить ее не уходить?

Или это своего рода тест? Хочет показать ей, насколько он контролирует ситуацию? Хочет показать, что он главнее?

Она несколько мгновений постояла перед дверью в его спальню. Так хочется войти туда.

Провести ночь в раю и не жалеть ни о чем до возвращения в Бостон.

Закрыв глаза, она глубоко вздохнула, и вдруг ей представился Тодд. Вспомнилось, как он стоял, привалившись к двери ее кабинета. Вспомнился его обидный тон, когда он говорил, что, по его мнению, она фригидна. И не заслужит уважения коллег. Что она не более чем маленькая папина дочка. Что она будет успешна и счастлива, если только станет слушаться его во всем.

Никогда в жизни она больше не позволит мужчине, любому мужчине, будь то ее отец или Джек, диктовать ей, что она должна и чего не должна делать. Она устала от того, что все пытаются управлять ее жизнью.

Эмили преодолела несколько ступенек и бросила последний долгий взгляд на дверь его комнаты, наконец приняв решение. Сняв с крючка перед входной дверью ключи от машины, она произнесла достаточно громко, чтобы Джеку было слышно:

– Я оставляю тебе в гараже седан. Если захочешь, можешь прокатиться вокруг озера. Я буду в Рено.

И не оглядываясь, вышла за дверь.

Эмили сидела в «Эльдорадо». Она взмахом руки подозвала официантку и заказала водку с тоником, подписала счет и пересела поближе к мерцающему автомату. Она опустила в прорезь три жетона, не обращая внимания на своих соседей: худого брюнета в узком пиджаке и обтягивающих брюках и пожилую женщину.

Обычно алкоголь повышает азарт игроков. Может быть, ей он поможет смягчить жгучую обиду и разочарование?

Почему Джек говорил так резко?

Эмили нажала кнопку, приведя в действие барабан, затем замедлила его ход и нажала на «стоп». Ничего не выиграла.

Она разочарованно вздохнула. Достала из пластиковой чаши еще три жетона и опустила в щель автомата. На этот раз она выиграла, отыграв четыре жетона.

Она продолжала играть, держа на коленях пластиковую чашу с логотипом казино и определив для себя лимит в сорок долларов. Образ Джека не отпускал ее ни на минуту. Вот его рука обвивает ее талию, в его взгляде явное желание. А вот ледяные искры в глазах, когда она пригласила его провести время в городе.

Вернулась официантка с еще одной порцией.

Эмили сделала большой глоток водки с тоником.

Жидкость обожгла горло, но не смягчила душевную боль. Она опять нажала кнопку «игра».

Почему взгляд Джека стал таким колючим?

Вряд ли потому, что ей захотелось поиграть.

Джек сам любит риск, иногда, пытаясь привлечь нового клиента, действует на грани фола.

Когда они катались на лыжах, он стремился не отстать от нее и даже обогнать, доказав тем самым, что любит и умеет рисковать.

«Ox уж эти мужчины», – пробормотала она себе под нос, не отрывая взгляда от жужжащих бомб, ракет и снарядов на экране автомата. Ясно, что Джек привык к женщинам, которые стремятся остаться с ним дома, где они будут предаваться любым удовольствиям, приходящим ему в голову.

От огорчения она выпила еще.

Джек не любит, когда ему отказывают. В этом все дело. Но ей просто нужна была передышка, пока она не решит, как со всем этим разобраться. Она не может совершить еще одну ошибку, как тогда, с Тоддом Бакстером.

Еще раз проиграв, Эмили отошла от автомата и принялась бесцельно слоняться по казино.

Взяла у проходившей мимо официантки еще один напиток, но теперь просто воду со льдом.

Наконец Эмили остановилась около одного из игорных столов. Не зная правил игры, она тем не менее с удовольствием наблюдала за собравшимися и ждала, когда выпадет определенный номер.

Мужчина, стоявший рядом с ней у стола, попросил бросить его кости на удачу, и она сделала ему одолжение. А почему бы и нет? Ей необходимо отвлечься и снять стресс. В дальнем углу казино заиграл оркестр. Возникло ощущение праздника. Если Джеку не захотелось поучаствовать в нем, значит, так тому и быть.

– Вам нравится? – раздался за спиной тихий голос с сильным английским акцентом. Она обернулась и не могла сдержать удивления.

– Рэндэлл? Вы разве еще не улетели в Нью-Йорк?

Он отрицательно покачал головой.

– Завтра утром. А вам удалось выиграть? он жестом указал на стол.

Она показала на чашку, наполненную жетонами.

– Я не играю за столом. Только на автоматах.

– Не стану вас порицать. – Он посмотрел поверх ее головы на покрытые зеленым сукном столы, где дилеры принимали ставки и ставили их на соответствующие поля. – Я сам никогда не понимал смысла этой игры.

– А я уж решила, что вы тут завсегдатай, насмешливо произнесла она.

Он засмеялся.

– Вы меня совсем не знаете.

О'кей, Джек был прав. Рэндэлл явно флиртует с ней.

– У вас сегодня должен быть незабываемый день. Я еще нигде не видела официанток в таких коротеньких шортиках.

Словно услышав, что о ней говорят, возле Рэндэлла материализовалась крошечная блондинка. Он заказал себе мартини, а Эмили, чей стакан уже опустел, – воды.

– Я даже представить себе не могу, что где-то еще официантки могут быть одеты так же откровенно, как в Рено, – заметил он, когда девушка отошла. – Пожалуй, только в Лас-Вегасе.