Инга Берристер - Дама сердца

Молли прикусила губу. Ей самой не нравился этот человек, но если нет доказательств…

– Вот портретная галерея, – Алекс легко коснулся ее руки. – Это более старая часть дома, – пояснил он, заметив, что она пристально разглядывает сводчатый потолок с замысловатыми лепными украшениями. – Фасад был пристроен позже, когда основное здание сильно пострадало во время пожара. По преданию, эта галерея, так же как и спальня в ее конце, относится ко временам правления Елизаветы I, и королева даже однажды ночевала здесь.

– Королевская спальня? – заинтересованно переспросила девушка.

– Да. Это здесь. – Он распахнул двухстворчатую дверь.

У Молли захватило дух от восторга. Когда-то, девочкой-подростком, она обожала читать исторические романы и фантазировать, ставя себя на место их героинь. Как часто, лежа в своей узкой девичьей постели, она представляла себе, как пылкий возлюбленный вносит ее на руках вот в такую старинную спальню и укладывает на огромную кровать с расшитым золотом пологом.

– Что с вами? – негромко спросил Алекс, заметив восторженно-мечтательное выражение в ее глазах.

Сейчас эта строптивая девушка была похожа ребенка, застывшего при виде рождественской елки.

– Эта комната… – осипшим голосом проговорила Молли. – Она напомнила мне…

– Что? – с улыбкой спросил он.

– Мои глупые девичьи фантазии, – неохотно призналась Молли, не успев придумать подходящую отговорку.

Она поспешно повернулась к двери, чтобы выйти прочь и отвлечься от ненужных мыслей, которые пробуждала эта спальня и, что еще хуже, ее хозяин.

В ее памяти всплыли поцелуи Алекса и наслаждение, которое она при этом испытывала. Это были рискованные воспоминания.

Но он стоял, прислонившись спиной к закрытой двери спальни, и преграждал ей путь к бегству.

– Вы хотите сказать, что воображали себя королевой Елизаветой?

Девушка бросила на него рассерженный взгляд.

– Нет, разумеется, нет.

– Тогда что же?

Опасная напряженность разлилась по комнате. Сердце Молли вдруг забилось сильнее, заставляя ее чувствовать, заставляя хотеть…

Она поспешно отвела взгляд от кровати с тяжелым пологом и манящими белыми простынями, пытаясь освободиться от живых и ярких фантазий.

… Вот она, совершенно нагая, лежит в объятиях возлюбленного… Он ласкает и целует ее, а пьянящие ароматы летнего вечера струятся сквозь открытое окно… Поленья в камине уже сгорели дотла, и теперь они оба согреты только жаром взаимной страсти…

Молли ужаснуло то, с какой легкостью эти полузабытые грезы трансформировались в настоящее. Только теперь образы были конкретны, и обнимал ее некто иной, как…

Дрожа с головы до ног, она отвернулась и обвела комнату взглядом. Поленья в камине были аккуратно сложены горкой, высокие створчатые окна распахнуты навстречу угасающему свету дня. На дубовом комоде под окном стояли два больших старинных канделябра. В своих тайных грезах она не раз представляла, как возлюбленный медленно гасит пламя свечи, чтобы потом так же неторопливо и чувственно раздеть ее, целуя и лаская, пока она не вскрикнет от нестерпимого желания.

– Так что же это было? – негромко повторил Алекс свой вопрос.

Молли облизнула пересохшие губы и осторожно подняла глаза. Взгляд, которым он смотрел на нее, поразил ее, почти околдовал.

Это не ваше дело, собиралась сказать ома, но почему-то начала говорить совсем другое, словно какая-то магическая сила вытягивала из нее слова. Сила, которой она не могла противостоять. Девушка услышала свой неожиданно низкий, чувственно неторопливый голос:

– Фантазии, которыми бредят все девочки-подростки. Мечты о мужчине, которого они хотели бы видеть своим возлюбленным.

– Я любила читать исторические романы… – Выражение ее лица говорило гораздо больше, чем она могла предположить. – Я воображала себя с ним вдвоем в такой спальне, как эта. В комнате было темно, горели свечи и огонь в камине… Мы пили красное вино, густое и терпкое, и оно проливалось на мое платье.

Девушка мечтательно закрыла глаза, почти забыв, где она и с кем, поддаваясь очарованию чудесных воспоминаний.

– Мы медленно раздевали друг друга, целуя и лаская…

Чувственная дрожь пробежала по ее телу. Фантазия увлекала Молли все дальше и дальше. Она перевела отсутствующий взгляд с кровати на мужчину, который все еще стоял, прислонясь к двери. Это был реальный мужчина, а не юноша из ее мечты. Но и она теперь – взрослая женщина.

– Мне надо идти, – хрипло проговорила Молли. – Писать статью…

– Статья подождет. Следующий номер газеты выйдет только через три дня, – напомнил ей Алекс.

– Я хочу вернуться назад, взять интервью у этих людей, услышать истории их жизни…

– Это невозможно. Полиция выставила кордоны вокруг лагеря.

Он неожиданно повернулся, запер дверь спальни и положил ключ к себе в карман.

– Что вы делаете? – встревожилась Молли. Не отвечая, Алекс направился к камину, опустился на одно колено и чиркнул спичкой, разжигая огонь.

– Я тоже увлекался историческими романами. И в моих мечтах была дама сердца, прекрасная девушка с золотистыми глазами, то сверкающими, как у тигрицы, то веселыми и ласковыми, как у котенка.

Он зажег свечи. Молли, как зачарованная, смотрела на их пляшущие огоньки. – Возлюбленная в моих грезах была стройна и грациозна, как нимфа, с шелковистой кожей и вьющимися волосами, милая и нежная…

Алекс поставил канделябр на стол и приблизился к девушке. Аромат свечей и запах горящих поленьев кружил ей голову. Она была не в силах противиться его объятиям. Молли пыталась бормотать какие-то невнятные возражения, но он закрыл ей рот поцелуем, ласково побуждая приоткрыть губы, чтобы впустить острие его языка.

– Это уже не фантазии, – слабо сопротивляясь, запротестовала она.

– Конечно, нет, – прошептал он, подхватил ее на руки и понес к кровати.

– Мы не должны…

Но почему ее голос звучит так невнятно, так нерешительно, почему в нем слышится подсознательная мольба, чтобы он возразил ей? Этот вопрос отчаянно терзал Молли, пока она боролась с искушением поддаться чувствам, охватившим ее.

Постель была именно такой, как она воображала. Простыни пахли лавандой, и их аромат смешивался с запахом горящих поленьев и цветущих роз под окном. Но еще более возбуждающим был запах склонившегося над ней мужчины…

– Скажи мне, чтобы я остановился, и я это сделаю, – услышала она его хриплый голос. – Но, боже, я так хочу тебя!

– Это безумие, – слабо возразила Молли.

– Да, – согласился он, наклоняя голову, чтобы поцеловать ее в шею.

Девушка, вся дрожа, закрыла глаза. Если на нее так действует один только поцелуй, одно лишь его прикосновение, то что же будет дальше?