Бекки Чейз - Один румынский дракон

– При всем моем уважении, тетя Жизель, – перебила Присцилла, стиснув кулак так, что кристалл разогрелся до жгучей боли. – Я не пойду за него замуж.

Она не строила иллюзий и не верила в замужество по любви. Да и как верить в то, чему не видел подтверждения? Ни одна из ее школьных подруг не могла похвастать взаимными чувствами – с будущими супругами их объединяли долг и честь семьи, но никак не любовь.

Бывало, Присцилла фантазировала над романтическими книгами, но всегда четко разделяла придуманные истории и реальность. И между эйфорией и стабильностью выбрала бы последнюю.

«Магию в отношениях я и сама наведу. А вот деньги чарами не вызвать».

Она бы не раздумывала над предложением достойного. Тетя же настаивала на весьма условном финансовом благополучии – в комплекте с насмешками общества.

– Я не могу провести жизнь с мужем, которого не уважаю. Он глуп. И все об этом знают!

Довод тетю не впечатлил.

– Неужели ты предпочтешь искать работу? – поморщилась она, словно обнаружила под носом чашку с прокисшим молоком. – Других способов исправить наше плачевное положение просто нет.

– Уж лучше это! И если вы думаете, что я…

– Умерь свой пыл, – осадила ее тетя. – В твое воспитание и образование вложено слишком много времени и средств. Ты не должна об этом забывать.

Оспорить надменное заявление не позволила совесть, и Присцилла снова стерпела.

«Я действительно ей обязана».

Сухо кивнув, она отошла к окну, чтобы выпустить почтового голубя, который все это время клевал со стола оставшиеся от вчерашнего пирога крошки.

– Хорошо выспись, – тоном победителя добавила тетя, прежде чем оставить Присциллу наедине с досадой. – А утром пойдем к портнихе. Ты должна встретить Хью во всеоружии.

Переодевшись в ночную сорочку, Присцилла растянулась на кровати. Плакать не хотелось. Лишь кричать от бессилия и злобы. Уткнувшись лицом в подушку, она перебирала все возможные варианты, как отделаться от навязанного брака, но идей не было.

Проворочавшись без сна до самого утра, Присцилла встала разбитой, едва на фоне розового неба за занавесками показалась крона растущего у дома вяза. В отсутствии горничной умылась и позавтракала. Оделась сама, собрала волосы в пучок. Ей нравилось отражение в зеркале. И хоть тетя частенько высказывала претензии по поводу слишком пышной груди и вздернутого носа, Присцилла считала свою внешность безупречной.

Приколов к воротничку блузки камею, она огладила скрытый темным шелком лиф, медленно провела ладонями по бедрам и вздохнула.

«И все это будет принадлежать Хью Хамфри».

Тоскливое выражение на лице сменилось горькой ухмылкой. Одернув зацепившийся за каминную решетку подол юбки, Присцилла поправила кокетливую шляпку и спустилась в гостиную, где уже ждала тетя.

По пути к портнихе обе не проронили ни слова. Их то дело обгоняли открытые коляски, запряженные одной или двумя крылатыми лошадьми, но тетя игнорировала вопросительные взгляды извозчиков и, горделиво вскидывая подбородок, кивком отсылала их прочь. На незапланированные траты, к которым относилась и поездка, денег не было, но предложение Присциллы переместить их прямо на Оксфорд-стрит с помощью портального круга тетя сочла унизительным:

– Респектабельные леди выходят в свет или вылетают на собственных экипажах. А дешевая магия пусть останется прерогативой черни.

Изображая непринужденную прогулку, они свернули к ателье.

– Мадам Парсон, мадемуазель де Ла Росс, – портниха поприветствовала их на французский манер, зная, как это нравится тете. – Счастлива видеть вас снова. Полагаю, вы здесь по особому случаю?

Пока тетя с восторгом рассказывала о грядущем «важном событии», а ассистентки подносили каталоги с моделями платьев и отрезы ткани, Присцилла с обреченным взглядом изучала обстановку примерочной.

«Я как агнец на заклание. А наряд – это погребальный саван».

К моменту, когда тетя остановила выбор на легком, почти прозрачном батисте кремового оттенка, Присцилла успела запомнить каждую закорючку на резной раме зеркала и дважды прочитать объявление во вчерашней газете, которую кто-то оставил под корзинкой с атласными лентами.

«В отдел статистики Фонда охраны магических существ требуются стажеры».

– Хью будет в восторге, – ворковала тетя, рассматривая в журнале понравившееся платье.

Фасон был довольно смелым и открывал плечи, но ее это не смущало. Не скупясь, она выложила перед портнихой несколько серебряных монет, и та принялась уверять, что уже завтра наряд будет готов.

– Мадам Парсон, я привлеку всех свободных швей, и до полудня посыльный доставит платье к вам домой.

Дождавшись, когда с нее снимут мерки, Присцилла вышла на улицу.

– Перестань кривиться, – упрекнула тетя, заметив недовольное лицо. – И не забывай, это – последний шанс. Свидание должно пройти безупречно.

– Меня еще никто не пригласил, – огрызнулась Присцилла.

– Какие мелочи, – отмахнулась тетя. – Напишешь письмо Хью, и завтра в новом наряде отправишься в Гайд-парк. Хамфри гуляют там каждый день после полудня.

– С чего вы взяли, что после встречи он сделает мне предложение?

– Милая, не мне тебя учить, – голос тети звучал снисходительно. – Если возникнут сложности, всегда можно пустить в ход чары.

– Не вы ли несколько минут назад сочли магию прерогативой черни? – не удержалась от шпильки Присцилла.

Тетя снова проигнорировала сарказм.

– Не подменяй понятия, в вопросах замужества магия уместна. Как и дамские уловки, – она недвусмысленно изогнула бровь. – Так что если понадобится, веди себя так, чтобы у Хью не было шансов избежать помолвки.

– Вы намекаете, что я должна… скомпрометировать себя?

Присцилла задохнулась от негодования. Как тетя могла предложить подобную низость?

– Вы считаете мою честь разменной монетой? Да никакие деньги не заставят меня…

– Довольно, – тетя взмахнула ладонью перед ее лицом, сдерживая поток красноречия. – Мои решения не обсуждаются.

Но Присцилла отступать не собиралась. Замолчав, она вернулась домой с гордо поднятой головой и заперлась у себя.

«Хотите отправить письмо этому недоумку? Тогда пишите его сами!»

От невысказанного протеста ее раздирало на части. Присцилла была готова на все, лишь бы не встречаться с Хью, но предусмотрительная тетя отправила послание Хамфри без ее участия, правдоподобно подделав почерк. В своем стремлении вернуть былую роскошь эту женщину не остановил бы и защитный магический барьер.

В отместку Присцилла вознамерилась изрезать платье, как только его доставят в Парсон Холл, но смелый план так и остался планом. Протест утратил актуальность утром следующего дня, когда одновременно с новым нарядом из ателье прибыл лакей с конвертом от Хамфри.